отправляли на обязательные работы, ставили на занятиях на место строго в разрешенных законами рамках, но это помогало лишь временно. Преподаватели, как могли, сдерживали эту “банду”, пытались говорить с ними по-хорошему, приструнить, загружали учебой и факультативами. Что удивительно, свой дар гномы развивать хотели и пытались, и даже делали определенные успехи в той же артефакторике, да и вполне сносно работали на индивидуальных занятиях по развитию своей необычной поисковой магии, проводимых Закари Или, так что необучаемыми я данных юношей точно бы не назвала. Что не мешало гномам, впрочем, вести себя порой развязно, нагло и агрессивно, периодически переходить на свой родной язык даже на занятиях и продолжать третировать своих одноклассников.
Когда адепты старшего курса решили серьёзно “пообщаться” с гномами (без рукоприкладства, но очень настойчиво и довольно агрессивно), заступаясь за кого-то из первогодок, юные представители подгорного княжества додумались накатать своим родителям письма с жалобами, что закончилось для школы угрозами со стороны Комитета. Хорошо еще, что другие ученики, подвергшиеся травле, не жаловались еще своим родным. Претензии со стороны других родителей нас бы просто закопали.
Что делать со всем этим, я, честно признаться, вообще не представляла, впервые на своей памяти столкнувшись с настолько проблемными детьми, находящимися к тому же фактически под защитой негативно настроенного по отношению ко мне и моей школе Комитета.
Да, это были именно проблемные дети, а не “нетипичные” одаренные. С таким попустительством со стороны Комитета, подобным учащимся не место в нашем маленьком, устоявшемся уютном и доброжелательном школьном мирке — они его калечат и разрушают, подрывая в том числе авторитет наставников.
Будь проблемные юноши людьми или представителями малых нечеловеческих рас королевства (даже вампирами, вступать в конфронтацию с которыми мало кто решится), я бы их давно исключила. Да даже будь они демонами, феями или змеелюдами, я бы отправила их восвояси просто потому, что всех наших адептов из других стран сюда привели и отдали родители, а не прислал Комитет. В нашем же случае все реально упиралось в политику, а в каком ключе происходящее доносилось общине гномов, я даже представить боюсь. Мы наверняка были монстрами, третирующими их беззащитных крошек, а молодые гномы — жертвами творящейся в стенах школы вопиющей несправедливости.
Тут действительно невольно согласишься с выводами наставника Шушура, что ситуация кажется безвыходной.
— Не вешаем нос, коллеги! — попробовала я ободрить наставников. — Господин Неро, вы говорили, что гномам нужен вожак из других адептов и при его наличии проблем с ними больше не возникнет проблем. Есть ли кто-то из первогодок у вас на примете? Насколько я знаю, набор на первый курс этого года небогат на юношей, а в особенности на физически крепких ребят. Даже оборотни там из слабых кланов с плохо контролируемым оборотом. Ну не девочке же быть вожаком этой банды?
— Я подумаю и в ближайшее время сообщу вам свои мысли по этому поводу. — отозвался мужчина задумчиво.
— Как считаете, может быть, мы попробуем провести среди адептов первого курса соревнования по физической подготовке? — произнес Закари Или. — Это не поединок, но все равно победитель будет точно физически сильнее всех остальных.
— И победителями станут гномы. — проскрипел господин Увер, наставник по экономике, истории и праву.
— Не обязательно, — усмехнулся Алекс Неро. — И по поводу девочки, госпожа директор, вы вполне можете быть недалеки от истины.
“Не иномирянку ли Ирину он, случайно, имеет в виду?” — подумала я с любопытством. Но своими мыслями наставник Неро не поделился, а спрашивать что-либо у него никто не стал.
— Идея с соревнованиями хороша. Я тоже, признаться, задумывался об этом, даже набросал кое-какой план. — продолжил господин Неро, достав из своей папки какие-то листы и отправив их на мои колени заклинанием левитации. Я заметила, что, применяя магию высокого уровня и не своего направления, Алекс Неро поморщился и побледнел, так как это явно доставило ему физическую боль. Выгорание дара явно до сих пор давало о себе знать, ведь одаренным на полное восстановление магических сил после насильственного опустошения источника иногда требовались даже годы.
До случившегося с ним несчастья господин Неро, исходя из его личного дела, имел вторую ступень, то есть являлся действительно очень сильным магом. Сейчас его уровень дара слегка недотягивал до четвертого, но дойдет ли до этой цифры, спрогнозировать было пока невозможно. Маги-разрушители с боевым направлением дара, имея пятый уровень силы, становятся почти бесполезными на таких стратегически важных точках, как приграничная крепость Торид, и служат в тылу. Алекс Неро предпочел и вовсе уйти со службы, за что я его нисколько не осуждала. Преподавал он на совесть. Это глупо было отрицать.
— Я посмотрю ваши предложения и обсужу с вами ваш план в ближайшее время, наставник Неро. Благодарю за инициативу, коллеги. — кивнула обоим мужчинам, и Алексу, и Заку.
Эту часть разговора можно было закончить.
— Сегодня меня уведомили, что скоро нас снова почтит своим присутствием проверяющий из Комитета. — сообщила я, стараясь сделать голос ровным и не показывать, насколько меня злит полученная новость и эта очередная проверка.
— Госпожа директор, но вы же выполнили их требование и взяли иномирянку, несмотря на полный набор первогодок? — подала голос Бьянка, гневно раздувая ноздри и пылая мгновенно вспыхнувшими от избытка эмоций огоньками в глазах.
Письмо из Комитета прошло мимо моего секретаря, так как было доставлено напрямую в мой личный почтовый артефакт, так что реакция моей помощницы являлась для меня совершенно понятной.
Комитет настоятельно просил меня держать приезд проверяющего в секрете от других преподавателей. А вот не сообщить об этом мероприятии мне они не могли, так как это противозаконно. Но я была уверена, что комитетские маги с радостью так бы и сделали, если бы подобное утаивание информации не имело неприятных последствий для них самих.
Я же решила наплевать на эту просьбу о конфиденциальности приезда проверяющего, потому что мои наставники для меня слишком ценны и близки. Почти со всеми ними я работаю уже не первый год, уверена в их профессионализме и честности, и скрывать от них такие вещи считала неправильным и лишним. Да и в законах нигде наказаний за раскрытие подобной информации нет.
Проверяющий надеется поймать неподготовленных к его приезду наставников на каких-то нарушениях? Надеется, что испуганные неожиданной проверкой преподаватели совершат ошибки, которые потом можно будет вменить им и мне в вину? Я разочарую их, если скажу, что наставники и без предупреждения провели бы свои занятия прекрасно. Если Комитет до сих пор наивно считает, что все наши выпускники сдают квалификационные экзамены каким-то чудом, то они
