дверь входите строго по одному и с интервалом не меньше минуты, с собой лучше иметь фонарик или включенный телефон, это раз. Внутри постамента очень крутая лестница вниз, пятнадцать ступенек — спускаетесь до дна и поворачиваете налево.
Камера в ролике залетела внутрь статуи, включив подсветку. Ступеньки действительно оказались очень крутыми и какими-то мокрыми на вид, внизу же высветилось небольшое помещение и дверь слева.
— Эта дверь, — продолжил голос, — не заперта, смело заходите внутрь, но только по одному — если вас будет сразу двое, все сорвется на самом начальном этапе. Когда кто-то будет находиться внутри, загорится красная лампочка, вот здесь…
И камера уставилась на самую обычную пожарную лампочку, зарешеченную со всех сторон.
— Эту лампу видно снаружи — пока она горит, спускаться и тем более открывать вторую дверь нельзя. Как только она погаснет, идет следующий из вашей команды. Последний должен будет притворить за собой наружную дверь. Вот и все инструкции, — каким-то более человечным тоном закончил голос.
— А что будет за второй дверью? — задал Гриша волнующий всех вопрос.
— За второй дверью будет выход в тот же санаторий «Подгородецкий», но уже в нашем привычном измерении — там вас встретят и все объяснят.
И на этой фразе закончился и второй ролик. Народ некоторое время молчал, переваривая услышанное, первым очнулся Гриша, как и полагается командиру.
— Ну что, всем всё понятно? — спросил он, обводя взглядом всех остальных, — тогда надо выполнять, что нам тут посоветовали…
— Стой-стой, — притормозил его я, — что-то лично мне все это совсем не нравится…
— Поясни, — он уселся обратно на диван и вопросительно посмотрел мне в глаза, — что именно тебе тут не понравилось.
— Мужик этот лысый не понравился, глазки у него бегающие были какие-то, — начал перечислять я.
— Ну допустим, — ответила мне за всех Ирина, — глазки-то у всех нас не очень, если присмотреться.
— Хорошо, — нехотя согласился я, — оставим глаза за скобками. Второй пункт — что за бред вообще он нес, этот Паша как его там…
— Брагин, — подсказал мне Гриша.
— Во-во, Брагин… какие нахрен эксперименты возле действующего санатория? Не, сами посудите — что-то такое потенциально опасное надо испытывать в местах, где люди не живут. В Коми АССР например или еще лучше на Новой Земле.
— Это более существенное возражение, — согласился все тот же Гриша, а Ирина тоже кивнула головой в такт моим мыслям. — Но в жизни, как говорится, всякое случается… возможно, что никто и не собирался тут ничего испытывать, а оно само началось, как это говорится… спонтанно…
— Согласен, — подумав, отвечал я, — в жизни еще и не такое может случиться. Тогда третий и последний аргумент — что за бред сивой кобылы насчет памятника? Он бы еще сказал, что положение правой руки Ильича что-нибудь означает в этом бредовом перемещении через измерения…
Народ мигом оживился, про то поднятую, то опущенную руку у памятника помнили все. Но высказался один Гриша.
— Предлагаю прекратить эти дурацкие споры и пойти посмотреть для начала, есть там эта дверца или что…
А на меня Гриша посмотрел очень долгим и внимательным взглядом, который мне сильно не понравился.
— Чего смотришь-то? — хмуро спросил я у него, — на мне узоров нет…
— Да вот, — задумчиво ответил он, — размышляю, почему тот нарисованный человек из второго ролика так на тебя был похож.
— Тебе показалось, — буркнул я в ответ, — в этом мире вообще много похожих людей, моя внешность, например, довольно стандартная.
Гриша не стал развивать свою мысль, спасибо ему на этом, благодетелю, и мы всей толпой вымелись на площадь, прямиком к статуе основателя советской государственности. Афоня по дороге и ломик захватил, он так и стоял за дверью со времен подлома сапсановского ларька.
— Тэээк, — огласил Гриша результат всестороннего рассмотрения постамента памятника, — небольшая дверца тут вполне может разместиться. Афанасий, приступай к работе.
Афоня поплевал на свои мозолистые руки и начал методично долбить по штукатурке. А я тихо стоял в сторонке и мучительно размышлял, чем же мне так не понравился этот пиар-менеджер по имени Павлик…
Додумался я до истины почти одновременно с обнаружением маленькой железной дверцы — Афоня достучался-таки до нее, а я вот что вспомнил. Резанули меня сразу два факта, первый, это то, что у Паши-пиарщика задний фон был слегка странным, рябил и переливался разными цветами, от светло-сиреневого до темно-сизого. И это бы ладно, мало ли где они там сняли этот ролик, может это задник был для съемок чего-нибудь фантастического… однако имел место и второй сомнительный пункт, а именно…
— Готово, — радостно сообщил Афоня, подковырнув ломом дверцу, она взяла и распахнулась настежь с жалобным скрипом. — Кто первый пойдет?
Горячего желания стать первопроходцем как-то никто не высказал, все жались и смотрели друг на друга, а я додумал свою мысль до конца. Муха меня там смутила, самая обычная российская муха, здоровенная и с сизым отливом. Она ползала по левой руке Павла, долго причем, чуть ли не все его выступление, а он не обращал на нее внимания, что очень странно — рефлекторно же должен был стряхнуть он эту муху, а не стряхнул.
Ну и что, завел я спор сам с собой, возможно, что никакого Павла на самом-то деле и не было, а имелся сгенерированный ИИ-редактором аватар. А аватару, сам понимаешь, по барабану все эти мухи с комарами. Не-не-не, возразила моя вторая половина, этот довод опровергается той же мухой — зачем искусственному интеллекту было загружаться совсем посторонними для темы образами. Муха же никак не участвовала в развитии мыслей Павла, верно? Да и вообще, насколько я знаю, генерация перемещений насекомых это очень сложная штука, отнимает массу времени и ресурсов…
— Уговорили, — вдруг высказался пацан Толик, — я могу пойти первым.
— Только давай вот что перед этим сделаем, — тормознул его Гриша, — возьми с собой еды и одежду какую-то теплую. Мало ли что на том конце будет, надо бы подстраховаться.
— Автомат дадите? — обратился к нему Толик с затаенной надеждой.
— Не, — помотал Гриша головой, — автомат нам пока здесь может пригодиться. И пистолет с двустволкой тоже. Ножик вот можешь взять, — и он отстегнул от пояса финку НКВД вместе с
