так дела! Оказывается, она прошла мимо Жени! Не заметила его, но ведь и он её также не заметил! Вроде и зал прибытия в аэропорту небольшой, и коридоры там достаточно узкие, сложно пройти мимо и не заметить друг друга. Уже второй раз Женя не может встретить её в аэропорту как следует. Что за наваждение такое?!
Глава 18
Евгений с Юлией прожили вместе три недели. Утром он уезжал на работу, а она оставалась дома одна. Такое положение не вызывало у неё никакого дискомфорта. Наоборот, Юля это вынужденное одиночество старалась проводить с пользой для себя.
Начинала с того, что неспешно варила на медленном огне привезённый с собой из Италии кофе. Затем подолгу наслаждалась его божественным ароматом и потрясающим вкусом. Церемония поглощения кофе улучшала настроение и давала ей заряд бодрости на весь день.
Потом Юлия часами сидела у окна, наблюдая за оживлёнными картинками бьющей ключом московской жизни. Огромный город с его бешеным ритмом необъяснимым образом располагал к размышлениям. О чём только ни успела передумать Юлия: о слякотной московской зиме, скоротечности жизни, понятии справедливости, рецептах ризотто, бисероплетении для начинающих и многом другом. Да разве и упомнишь всё? Мысли – те ещё штучки: роятся как пчёлы, особенно когда ты в глубокой задумчивости сидишь у окна, а у тебя на все эти раздумья времени вагон и маленькая тележка.
Иногда Юля разговаривала по телефону с Чиччей. Так уж вышло, что Юлия за двенадцать лет жизни в Италии не обзавелась настоящими подругами. Чичча, пожалуй, единственная, кого она может с уверенностью назвать своей подругой, несмотря на большую разницу в возрасте. Во время долгих телефонных разговоров Чичча живо интересовалась, как у Юли складываются отношения с Женей, как они вместе проводят досуг, ходят ли в кино, что готовят из еды и не холодно ли ей в зимней Москве.
Наверное, со стороны эти разговоры выглядели забавно: Юля длинной скороговоркой выдаёт на-гора все свои новости, вдруг резко замолкает, а спустя секунды начинает громко и эмоционально произносить «Si!» («да» по-итальянски). Становится ясно, что это она слушает Чиччу и время от времени таким вот энергичным образом ей поддакивает. Всё бы ничего, да вот только Юлино поддакивание затягивается совсем уж надолго, и в какой-то момент не остаётся сомнений в том, что бабушка на другом конце провода окончательно и бесповоротно взяла инициативу в свои руки.
Юлия разговаривала по телефону и с племянниками Антонио. Все они, за исключением Морселлы, продолжали поддерживать с Юлей добрые отношения. Племянники делились новостями и не упускали случая поинтересоваться, когда же она наконец вернётся в Италию.
В квартире становилось шумно и весело с приходом Евгения с работы. Жилое пространство, пребывающее в полусонном состоянии, пробуждалось окончательно, спешило наполниться приятными ароматами приготовленной еды. Женя с Юлей садились ужинать, зажигали свечи, наполняли бокалы вином, и общение начиналось. Говорили они обо всём, иногда беседы затягивались, порой между ними возникали споры, в которых каждый старался отстоять свою точку зрения.
Так, Юлии не нравилось слово «счастье», и она силилась доказать, что слово это придумано недалёкими людьми. Ведь спроси у каждого из них, что означает это слово, и она абсолютно уверена в том, что ни один не даст ей чёткий и вразумительный ответ! В это абстрактное слово умники всех мастей пыжатся вложить всевозможные надуманные критерии. А ведь если призадуматься, за их частоколом очевидно лишь одно – счастьем люди называют то, от чего им особенно хорошо. Вот она уже достаточно долго прожила на этом белом свете, и где же оно, это счастье?! Может, и у других всё то же самое? Просто на людях многие пытаются делать вид, что всё у них хорошо. Между тем у каждого всегда есть что-то этакое, что не даёт им уверенно сказать, что у них и взаправду всё складывается наилучшим образом.
Женю заинтересовали эти немного сумбурные рассуждения Юлии о счастье, и он решил выяснить, что в её понимании есть счастье, или же, говоря её словами, от чего ей будет особенно хорошо. Юля задумалась на минуту, а потом заявила, что станет счастливой лишь тогда, когда будет рядом с любимым человеком и когда они всегда и везде будут вместе.
Евгению понравился ответ Юлии, он живо представил, как два безмерно любящих друг друга человека живут в уютном доме, выращивают цветы в палисаднике, подолгу гуляют и с удовольствием общаются друг с другом. Он восхитился ответу Юлии, его поразило, как она метко, в нескольких словах обрисовала то, к чему вольно или невольно стремится каждый человек.
Было ещё много разных тем, которые они обсуждали. Были среди них и те, что не отличались позитивом. Так, однажды Юлия заявила, что не знает, зачем она живёт на этом белом свете, к чему стремится и чего в итоге хочет достичь. Женя деликатно молчал; он предположил, что наверняка подобные мысли появились у женщины после смерти сына. С уходом Олега жизнь её изрядно потускнела; вполне возможно, что тогда же Юлей и был утерян её смысл.
Юлия призналась, что для неё важно придерживаться одного из главных своих жизненных принципов – никогда никого не беспокоить. Женя уточнил, что она имеет в виду. Оказалось, что Юля имеет в виду расхожий принцип «Никогда никого ни о чём не проси!». Что тут скажешь?! Причины для того, чтобы исповедовать данный принцип, у разных людей разные. Юлия объясняла это тем, что не любит просить из-за того, что ей больно получать отказ на свою просьбу. Кроме того, она боится показаться слабой, да и не хочет чувствовать себя обязанной кому-то. Да, она в курсе, что подобное её поведение может быть расценено другими как грех гордыни. Но кто бы что ни думал, она постарается придерживаться этого принципа всю свою жизнь.
Она считает, что по-другому и быть не может, – на всю жизнь запомнила ту горечь от отказа, которую испытала, попросив денег у папы. Вместо того чтобы поддержать дочь финансово и дать ей возможность получить образование, отец не дал ей ни копейки! Ссылаясь на то, что она не умеет распоряжаться деньгами с умом и потому бездарно потратит их на всякую ерунду. Тогда она с ужасом осознала, что такое поведение папы явно свидетельствует не только о его жадности, но и об отсутствии у него напрочь чувства привязанности к дочери. В тот самый момент она ощутила себя самой что ни есть настоящей сиротой: мама умерла давно, а отец не испытывает
