а повсюду витал невероятно аппетитный запах свежего кофе.
— Как видишь. — съязвил он, салютуя мне чашкой. — Ты будешь? Я сделал на двоих. — указал на стоящую на плите турку.
— Спасибо. — расплылась в улыбке я, обнимая Макса со спины. — Ты у меня такой заботливый! — протянула, прижимаясь к нему еще ближе, чтобы потрепать по волосам.
— Изыди! — завопил он, отстраняя меня за плечи. — Ты же вся мокрая! — простонал, разглядывая влажные разводы на футболке.
— Вчера тебе это нравилось! — скрестила руки на груди.
Судя по тому, с каким усердием закатились его глаза, отсылку к своей утренней фразе он распознал.
— Когда ты уезжаешь? — печка пискнула, и мой шеф-повар достал из нее горячие бутерброды. Заботливо водрузив тарелку на стол, он захватил с подставки свой недопитый кофе и уселся напротив меня. — Не стесняйся, угощайся. — осклабился, будто специально провоцируя меня на перепалку с утра пораньше.
— В пятницу вечером. — сделав глоток, я невольно поморщилась. Кофе оказался горьким. Понятно, очередной любитель истинного вкуса напитка. Наверное, еще и горячий чай холодной водой не разбавляет. — Скорее всего сначала придется отработать в офисе, потом — пара учеников. Аришу, с твоего позволения, поставлю на завтра.
— На чем поедешь? Хочешь, довезу тебя до вокзала? — сделанное предложение показывалось мне крайне выгодным.
— Не хочу отвлекать тебя от работы, — всыпав вторую ложку сахара, я наконец-то осталась довольна, — но, если тебе будет нетрудно — я с радостью. Кстати, — только сейчас я вспомнила, что я собиралась обсудить еще вчера, — давай ты больше не будешь манипулировать мной через Алевтину.
Макс ничего не ответил, он лишь невозмутимо пожал плечами и откусил кусок очередного бутерброда.
— Я серьезно! — выжидательно постучала ногтями по столешнице, на что он лишь раздражающе покачал головой.
— Я не понимаю, о чем ты.
Дорогой, поздравляю, у тебя Альцгеймер!
— Если ты так хочешь. — покладисто проурчала я. — Я имела в виду, что мне было очень неловко принимать от твоей матери твои, — я особенно выделила это слово, — деньги.
— Это была оплата урока с Ариной. — возразили мне.
— Макс, я, наверное, лучше тебя знаю, каков размер моей ставки. — буквально по слогам произнесла, чтобы информация как можно полнее уложилась в одной упертой голове. — Так вот, спешу напомнить, за урок с детьми возраста твоей дочери я беру на тысячу рублей меньше! Я хорошо зарабатываю, а эту сумму считаю грабежом!
— Ты все сказала? — иронично выгнул одну бровь он.
— Нет! — буркнула. — Чтоб ты знал, в следующий раз я сделаю из них самолетики и спущу с балкона.
— Я тебя услышал. — он встал и подвинул ко мне оставшиеся бутерброды. — Ешь, а то остынут. — чмокнул в макушку.
— Мы не договорили! — возмутилась я и, в попытке удержать его, схватилась за талию.
— Давай так, — он нагнулся ко мне, носом касаясь моего, — на эти деньги ты хотя бы будешь покупать еду, чтобы не получалось так, что я прихожу и опустошаю твой холодильник. — проурчал. И, Ань, — подумав, добил меня он, — твое счастье, что повысить на бОльшую сумму было бы действительно слишком подозрительно.
— Но для Алевтины я так и останусь сучкой, грабящей детей! — практически взвыла я.
— Она никогда не лезет в мой кошелек. Все вопросы, касающиеся моей дочери, решаю я сам. Финансовые, в том числе. — было мне ответом. — Я ей сказал, что сам хочу контролировать занятия с тобой. Мама, разумеется, была не против.
— А если в разговоре с Ириной, мамой Марины Пресняковой, Аришиной подружки, нечаянно выяснится, что сумма за занятия девочек — погодок разнится, то что мне делать?
— Если тебе это так важно, то за занятия ты можешь получать по-старому. Все остальное, сколько я захочу, буду кидать тебе на карту. Если что, скажу, что это была одноразовая акция на расходные материалы, и я просто не так выразился.
— Договорились. — вздохнула я и даже соблаговолила ответить на поцелуй Макса. То, что я так и не добилась своего, и он все-таки собирается давать мне деньги, так еще и с пометкой «сколько пожелает его царское величество», я поняла только когда дверь ванной хлопнула. — Между прочим я тебя люблю. — пробормотала, даже не предполагая, что он услышит.
— Я тебя тоже, Анют. — брюнетистая голова послала мне воздушный поцелуй и вновь скрылась, будто ни в чем не бывало.
— Это хорошо, это очень хорошо. — удовлетворенно протянула я, чувствуя, как румянец заливает щеки.»
Теперь, сидя на подоконнике в своей старой комнате и попивая мамин любимый травяной чай, мне остается лишь прокручивать наше последнее утро с Максом и мысленно ныть о том, как сильно мне стало его не хватать за эти три дня в разлуке.
В пятницу нам так и не удалось встретиться, и в ближайшие несколько дней тоже вряд ли получится…
Как по волшебству по комнате разнесся тихий звук пришедшего сообщения. Я соскочила с окна, нашла в подушках телефон и вернулась на нагретое место.
«Макс» — высветилось на экране.
«Я соскучился» — гласил текст, приправленный несколькими рыдающими эмодзи.
«Я тоже» — тут же напечатала, махнув рукой на то, что со стороны выгляжу как влюблённая старшеклассница.
«Увидимся в понедельник?»
«Я не могу, поздно заканчиваю:((»
Наверное, с минуту он что-то печатал, но так ничего и не отправил. Вместо этого он решил позвонить:
— Я приеду к тебе на ночь. — сходу начал. Мамочки, этот голос… Как же я хочу услышать эти манящие низкие нотки лично, пока он будет обнимать меня и шептать всякие глупости.
— Ну, я даже не знаю. — любуясь свежим маникюром, протянула я.
— Неужели ты мне не откроешь? — усмехнулся.
— Почему бы и нет? — улыбнулась я, получая какое-то немыслимое наслаждение от всех этих бесполезных, не имеющих смысла, разговоров.
— Напиши в воскресенье, как будешь подъезжать. Я встречу тебя. — легко посмеиваясь, ответили мне. — На этот раз точно.
— Хорошо. Целую. — проворковала.
— Целую, родная. Будет время — звони.
— Ладно, пока. — попрощалась я, не переставая улыбаться, даже когда экран телефона погас.
— Я жажду подробностей! — невинно захлопала глазами мама, когда я, повернувшись к двери, случайно словила ее на подслушивании.
— А вот и не расскажу. — показала язык. — Нечего было греть уши. — осуждающе погрозила указательным пальцем.
— Да я мимо проходила! — заверили меня. — Пойдем на кухню. — видя, что это я все не всерьез, мама обняла меня и повела в святая святых, пока я не успела передумать.
— Еще чашечку? — передо мной тут же возник заварник.
— Да, спасибо. — я стянула с запястья резинку и покрутила ее между пальцев. Если я куплю себе четки, я стану больше похожа на арабского деда или на колдунью?
— Как его зовут? —
