Я невольно взглянул на девушку.
Черт, ну почему она так спокойно себя ведет? Ведь она сама…
Так, стоп, она просто доказывала мне, что умеет целоваться, нет тут ничего такого. Это я – олень, поражающийся вполне очевидной вещи, хотя сам же вывел ее на это.
Мы сели на лошадей и поскакали по лесу, набирая скорость, дабы побыстрее добраться до города, ведь близилась ночь. Вскоре вокруг стало совсем темно, отчетливо выделялась лишь светлая тропинка, по которой мы ехали.
И тут неожиданно конь Алден споткнулся обо что-то. Он почти упал, взбрыкнул задними ногами, перекинув через себя не успевшую ничего понять наездницу, и, словно запутавшись в своих же ногах, свалился рядом.
– Ай! – вскрикнула Трэа, резко отдергивая от чего-то руку.
Я тут же соскочил с лошади и подбежал к ней, падая рядом на колени.
– Эй, ты как? В порядке? – Я обеспокоенно посмотрел на нее.
– Да, все хорошо, – пробормотала она, осматривая руку, которую, видимо, порезала обо что-то острое. Но в темноте ничего не было видно, поэтому Трэа выдохнула. – Повезло, что ничего не сломала.
– А ты в этом уверена? – Я еще раз бегло осмотрел конечности девушки.
Получив кивок, помог подняться, после чего ведьма стала отряхивать когда-то изумрудно-зеленое платье от грязи. Я тем временем отошел на то место, где споткнулась лошадь, и осмотрел землю. Ну конечно, прямо из земли торчала огромная коряга!
– Алан, – тихо позвала Алден, и я повернулся. Девушка стояла около своего коня, который, пытаясь встать, приподнимал переднюю ногу и недовольно фыркал. – Он серьезно ногу повредил…
– Какие проблемы – поедем на моей, – удивился я, но Алден вдруг с такой искренней обидой взглянула на меня, что я вздрогнул.
– Эгоист! Я говорю про то, что мы не можем взять его с собой, а в лесу он погибнет!
Трэа в расстроенных чувствах обняла лошадь за шею, отчего та фыркнула. Наверное, поблагодарив за заботу.
Да уж, как-то некрасиво получилось…
– Но что делать? – нахмурился я. – Он ведь даже идти не сможет, его только если тащить на чем-то…
– Но мы не оставим его тут!
Боже, какой у нее жалобный голос! Это уже и правда странно – так переживать за чужое животное. Хотя она в чем-то права – нельзя просто так оставлять коня здесь умирать…
– Может, твоей магией переместить? – спросил я, подходя ближе и присаживаясь на корточки.
– Нет, мне придется убрать сокрытие души, – покачала головой девушка.
На пару мгновений повисло молчание. Нужно было что-то решать.
И вдруг Трэа пристально посмотрела на меня.
– Убей его.
Я изумленно взглянул на нее.
– Что?
Она только что хотела спасти его, а теперь так цинично предлагает убить…
– Хромой он не сможет никуда добраться, даже пищи раздобыть. И тут его не найдут, потому что мы едем лесами, в которых редко люди встречаются, – скрепя сердце говорила ведьма. – Будет намного гуманнее убить его быстро, чем оставить долго и мучительно умирать от голода или заражения крови…
Она была права. Я выдохнул, собираясь с мыслями, и взглянул на нее.
– Хорошо. Но чем? Мы ведь не брали оружия.
Алден завела правую руку назад, раздвинула складки юбки и достала кинжал.
– Было бы глупо идти безоружной к ведьмам, – бросила она, вручая его мне.
Я принял кинжал, рассматривая его. Интересное место для хранения…
Надеюсь, граф тогда порезался.
Конь посмотрел на меня таким осмысленным и преданным взглядом, будто это был человек.
Черт…
Выдохнув, я погладил его по шее, находя сонную артерию.
Раз, два, три.
В следующее мгновение конь лежал на земле, а пыль с дороги поднялась вокруг трупа животного. Трэа охнула, но поджала губы и отвернулась.
– Поехали, – пробормотала она.
Я залез на коня первым, а Трэа села сзади, обняв меня за талию, чтобы не упасть. От прикосновений девушки я вздрогнул, но тут же взял себя в руки.
Надеюсь, с моей лошадью такого несчастья не случится…
За все время, пока мы ехали, я успел привыкнуть к теплу сзади. И когда я остановил коня у первой попавшейся в городе таверны и Алден слезла, даже немного пожалел, что мы приехали так быстро.
Просто на улице холодно.
В городе было на удивление спокойно. Людей не видно, и даже в таверне мало народу.
– И где Партер будет нас ждать? – спросил я, пытаясь высмотреть в кучке посетителей темно-рыжую шевелюру.
– Он сказал, что снимет здесь комнату вечером, так как не знает, когда мы приедем.
– Может, спросим у трактирщика?
– Можно. – Девушка кивнула и отправилась к барной стойке.
Мужчина лет шестидесяти быстро выдал нам, что Партер остановился на втором этаже в комнате номер три. Вскоре мы уже стояли у двери, и папаша открыл нам на удивление быстро.
– Вы так скоро! – обрадовался он и тут же кинулся обнимать Трэю.
Та лишь фыркнула, но отстраняться не стала.
Опустив взгляд, Партер заметил испорченное платье дочери и вскрикнул:
– Боже, что с тобой?!
– Даже не спрашивай, – вздохнула колдунья, проходя в комнату и не обращая внимания на взволнованный взгляд отца.
Да, не каждый день твоя дочь приходит в грязном, пыльном, оборванном платье…
Мы уселись на кровати, в то время как Партер вытаскивал из сумок нашу одежду и оружие.
– Трэа, куда ты дальше поедешь? Ты ведь вернешься, да? – лепетал он, с надеждой смотря на дочь. – Если что, я все также буду в Тейнере!
– Я не знаю, когда вернусь, – с некой тоской произнесла Алден. Наверное, она все же хотела остаться с отцом, пусть и нашла его совсем недавно.
– Ничего, вот победите Мерулу, и возвращайся, – улыбнулся мужчина, вручая нам оружие. – Когда вы уезжаете?
– Прямо сейчас, – отрезала Трэа. – Со мной связывалась Ивори – теперь Мерула едет на восток.
– Как же так? – расстроился мужчина, жалобно вздохнув. – Я ведь хотел еще немного побыть с тобой…
– Я благодарна, что ты помог нам, но мы правда должны ехать, – отмахнулась Алден, раскладывая свою одежду. – А теперь выйдите, я переоденусь.
Мы послушно вышли за дверь. Пару мгновений стояли в молчании, пока Партер внимательно рассматривал меня. Немного помявшись, словно подбирая слова, он вдруг заговорил таким серьезным тоном, какого я у него раньше не замечал:
– Алан, я знаю, что у нас не очень хорошие отношения, но пообещай мне кое-что…
