– Он велел подставить тебя. Чтобы сбить ментов со следа. Прости.
Ксюха лежала, обеими руками закрывая здоровенную рану, из которой обильно вытекала кровь.
– Ладно, ладно. Ты лежи. – Лешка схватил телефон, набрал номер «Скорой». Сказал про ножевое ранение в живот, что большая потеря крови, и назвал адрес.
Диспетчер пообещала немедленно выслать машину.
– Не уходи, – попросила Ксюха. – Я боюсь остаться одна. Боюсь умирать.
Лешка положил обрез в свою сумку.
– Прости. Но я не могу остаться. Сейчас сюда приедут и менты. У меня дома сделали обыск. Нашли нож, который ты положила под ванну…
Она закрыла глаза. По щеке скатилась слезинка.
– уходи скорей.
Лешка быстро вышел из комнаты.
Глава 25
Несмотря на поздний час, майор Калинин был еще в своем кабинете, сидел за столом, заваленным бумагами. Некоторые из них он перечитывал по нескольку раз, другие не читая откладывал в сторону.
Получалась какая-то нестыковка. Пусть Хохлов маньяк, с легкостью убивающий людей, но не такой же дурак, чтобы раскроить живот Потапову возле своего подъезда. Понимает ведь, что все подозрения падут на него.
Звонок из дежурной части заставил Калинина прервать свои размышления. Он поднял трубку.
– Василич, – голос дежурного был усталым, – ты у себя? Час назад тебя спрашивала какая-то баба.
– Жена? – спросил Калинин.
– Нет. Она не назвалась. Ну да ладно, еще позвонит. А сейчас я вот чего звоню. У нас тут поножовщина. Какой-то придурок позвонил, сказал, тяжело ранена девушка.
– Давно звонил? – спросил Калинин.
– Я точно не знаю. Он не нам звонил, в «Скорую». Они нам и сообщили. Я послал туда группу захвата. Записывай адрес. Сейчас удивишься, – обрадовал дежурный.
И Калинин действительно удивился.
– Там же месяц назад убили старшего лейтенанта Колобова. Это квартира бандюка Кузьмина. Там теперь живет его приемная дочь Оксана. Ранили ее?
– Не знаю, Оксану, Машу, Дашу или еще кого. Только эта баба, звонившая тебе, сказала, что Хохлов, которого ты ищешь, поехал к Ксюхе. Сечешь момент?
– Хохлов? Я сейчас выезжаю, – коротко сказал Калинин.
Служебные машины были все на выезде, и добираться Калинину пришлось на своем «жигуленке».
Когда майор приехал, группа захвата уже была там.
– Похоже на драку, – доложил Калинину молоденький лейтенант.
– Вроде того, – кивнул Калинин, осматривая залитый кровью ковер и лежащую на нем молодую девушку без признаков жизни.
Над ней колдовали три врача со «Скорой».
– Она жива? – спросил майор у пожилого медика.
– Жива. Но состояние ее критическое. Можем не довезти до больницы. Глубокое проникающее ранение в брюшную полость. Большая потеря крови. Нужна срочная операция.
Калинин наклонился над девушкой, заглядывая ей в лицо.
– Так и есть. Оксана, приемная дочь Кузьмина.
– Что? – не понял пожилой медик.
– Да это я так, – отмахнулся Калинин и назвал девушку по имени. – Скажи, кто тебя пытался убить? Хохлов?
Она моргнула глазами и едва слышно прошептала:
– Гуляев.
Все три врача накинулись на майора.
– Вы что? Девушка в таком состоянии…
– Все, все. Я понял, – Калинин поднес обе руки к груди, заверяя, что больше вопросов не будет.
Группа захвата топталась в квартире при полном снаряжении: в касках, бронежилетах и с автоматами.
Калинин попросил молодого лейтенанта побеседовать с соседями, а сам быстренько заполнил протокол осмотра места происшествия.
Когда медики забрали девушку, Калинин запер дверь и ключ передал соседям, наказав никому его не давать.
У самого из головы не выходила эта фамилия – Гуляев.
«Где-то я встречал эту фамилию. Ну правильно, – наконец вспомнил майор, стукнув себя по лбу. – Эта фамилия была записана на клочке бумаги, лежащем в столе у майора Синельникова. Там еще стояла дата и номер статьи за убийство. Ну, да. Точно. Александр Гуляев», – вспомнил Калинин и имя этого человека и с полпути домой резко развернулся и поехал назад в управление.
Информационный отдел был закрыт, и майор под честное слово выпросил у дежурного ключ. Пришлось дежурному вскрыть опечатанный сейф, где хранились запасные ключи.
Дальнейшее было делом техники.
Калинин взял распечатку и прочитал:
– Гуляев Александр Валерьевич, осужден за убийство при отягчающих обстоятельствах.
Дальше описывался способ убийства. Калинин чуть не зарычал от злости. Опять финский нож. Тот самый, по которому эксперты давали свое заключение. И разрез. Снизу вверх.
Теперь у майора не было сомнений. Неуловимый маньяк и Гуляев – один и тот же человек.
Выскочив из Ксюхиной квартиры, Гуляев захлопнул дверь и кинулся по лестнице вниз. Погони за собой не слышал, понял: тот кент с обрезом суетится возле Ксюхи. Значит, можно так не спешить. И только теперь Гуляев почувствовал, что ранен. В горячке, когда выбежал, не ощутил боли. Как будто ожог и что-то мешает в спине под правой лопаткой.
«Он все-таки зацепил меня, этот козел! Ну ладно. Я отомщу ему. Менты не замели его, так я отправлю на тот свет. И Ксюху, сволочь, убью. Он с ней остался». Гуляев левой рукой дотянулся до раны. И сразу почувствовал: пальцы стали липкими.
«Кровь. Только этого мне не хватало». – Он приоткрыл наружную дверь, выглянул в темный двор.
Холодная осенняя ночь. А он в тонких спортивных брюках, домашних тапочках и майке. Ничего не скажешь, хорош наряд для ночных прогулок.
И Гуляев решил вернуться в квартиру и переодеться. Да и рану надо бы прижечь йодом. Оставаться в подъезде под лестницей было большим риском, но деваться некуда. Он решил рискнуть, подождать, когда этот парень с обрезом уйдет.
Забившись в темный угол под лестницей, он лег на холодный цементный пол, прислушиваясь ко всем звукам. Услышал, как хлопнула дверь и по лестнице пробежал тот парень с обрезом. Потом приехала «Скорая». Потом менты, как всегда, с бесполезным шумом – сиреной и мигалкой. Их было трое, при полной боевой выкладке. Громко затопали ботинками по лестнице, поднимаясь на второй этаж.
Потом приехал еще один.
Гуляев терпеливо ждал. Когда врачи на носилках пронесли Ксюху в машину, он услышал, как менты вышли на площадку, заперли дверь и один сказал:
– Ключ от этой квартиры никому не давайте. Если что, звоните мне немедленно.
«Это он говорит про ключ от Ксюхиной квартиры. Значит, не заберет его с собой». Гуляев от радости готов был захлопать в ладоши. Менты, как всегда, – олухи.
