Проснувшись, сразу взглянула на часы и застонала.
– Двенадцатый час!
– Док вколол тебе обезболивающее.
Я испуганно дернулась на голос Максима. Он сидел на кресле около стены, как мой верный страж. В глазах больше не было прежнего задорного огонька. И взгляд хмурый, пугающий до дрожи. Обычно мужчина улыбался и сиял, а теперь потух. Лицо – один сплошной синяк, распухшее и отекшее после драки со Слоном. Может, даже и брат приложился кулаком пару раз. Больно смотреть на него такого…
– Сильно досталось от Бэхи?
Вместо ответа Макс пожал плечами. Руслан не ночевал со мной, по крайней мере, в кровати. Его половина была застелена, как вчера перед уходом.
– Как себя чувствует Слон? – я побоялась спросить про Бэху, вдруг услышала бы, что мне пора собирать вещи?
Конечно, мысль казалась бредовой, но я уже ни в чем не была уверена. Что-то вчера в моем признании напугало Руслана, и именно из-за страха он резко изменил поведение. Неужели слова о любви?
– Все ок.
Из Макса стало сложно вытягивать слова, а раньше болтал так, что не остановить. Я немного приподнялась на кровати и в упор посмотрела на мужчину. Чувствовала себя намного лучше физически, но морально все еще была истощена. И поведение Максима сбивало с толку. У меня имелись некоторые догадки, но какие из них верны?
– Ты злишься на меня? – Макс отрицательно качнул головой, а я продолжила предположения: – Тебе больно говорить, или, может, Руслан запретил общаться со мной? – Ответа не последовало, как и реакции, я психанула: – Может, доктор тебе язык отрезал?
Он добродушно усмехнулся, и на короткую долю секунды в глазах появилось тепло, тут же мгновенно сменившееся тревогой.
– Я злюсь на себя, а не на тебя.
Ответил, спустя долгое время. Я уже и не надеялась, но Макс сдался под моим напором. Тревога сменилась паникой, мужчина побледнел, словно вспомнил нечто ужасное. И это не мое позорное падение на стекло.
– Ева, я не буду больше добиваться тебя, – в его голосе звенела твердая решимость. – Если раньше я сомневался насчет чувств Руслана, то теперь все они развеялись. Вчера, до того как он потерял самоконтроль, я увидел его взгляд…
Максим замолчал, перевел дыхание и задумался. Я слушала с замиранием сердца, боялась пошевелиться и из-за возникшего шума упустить важный момент в разговоре.
– Я раньше видел его только один раз, в нем было много нестерпимой боли из-за потери, вины и дикого отчаяния. Отчаяния из-за того, что он не успел, не смог помочь вовремя, предотвратить трагедию. Руслан думает, что я не помню момент, когда погибли наши родители, и один несет тяжелое бремя, но… Я прекрасно помню его взгляд, от воспоминания о котором до сих пор стынет кровь в жилах. Когда он увидел тебя в машине скорой помощи, клянусь, мне показалось, что я перенесся в тот трагический для нас день и снова пережил потерю.
Я тихонько заплакала, не в силах выдержать нахлынувшие эмоции, ворвавшиеся в сознание вихрем. Они терзали мою душу и тело, сотрясали от рыданий. Максим молчал и не подходил ко мне, оставался на расстоянии, держа свое слово. Как только я перестала всхлипывать и улыбнулась сквозь слезы, мент продолжил:
– Не спеши радоваться, тебе будет сложно с Бэхой. Он настолько боится тебя потерять, что готов отказаться от своей любви. Для него в этом есть смысл, даже если ты его не видишь и не понимаешь. Будь готова, что придется бороться с демонами за душу Руслана. И еще… – Я видела по глазам: Макс сомневался, говорить ли дальше, но в итоге кивнул своим мыслям: – Черных был заказчиком убийства всей моей семьи, но мы с Бэхой выжили, и Руслан затаил на ублюдка глубокую обиду.
Я вздрогнула от шокирующего признания Макса. И раньше догадывалась, но тогда это были лишь страшные предположения. Он рассказал мне с какой-то конкретной целью, не для того, чтобы знала правду. Скорее, чтобы поняла скрытый смысл.
– Ты сообразительная, поймешь, к чему я веду.
Максим поднялся и ушел, оставив меня одну. Если честно, все мысли в эту минуту крутились вокруг Руслана и того, что ему пришлось пережить смерть родителей. Черных шел по головам ради власти, в его прошлом было много грязи, мама всегда отгораживала меня от подробностей, но шило в мешке не утаишь. Я не удивлюсь, если окажется, что мой отец тоже был авторитетом, а крыса Черных убил его и занял почетное место, забрал себе жену и ребенка.
Слова Максима одновременно радовали и огорчали. Руслан любит меня, я и так это знала. Забота ощущалась в каждом его поступке, в каждом действии. Но он хотел отказаться от меня, считая, что таким образом защитит и убережет от смерти. Мы не станем счастливы порознь, все равно будем тянуться друг к другу, как две половинки одного целого. Так какой смысл в расставании? Никто кроме Бэхи не сможет позаботиться обо мне лучше. Только он.
***
Всю неделю я действовала решительно, пыталась вновь сблизиться с Бэхой, но у меня ничего не выходило. Как бы ни старалась, что бы ни делала, Руслан не оттаивал. Отстранялся и уходил от меня каждый раз, как хотела поцеловать или обнять. Много раз даже не приходил ночевать в комнату. Отчаяние нависло над головой грозовой тучей, я чувствовала, как с каждым днем моя уверенность в наших отношениях иссякает. И все равно находила в себе новые силы бороться, даже если казалось, что все усилия зря.
Этим утром я снова проснулась в одиночестве. На часах было всего лишь семь утра, наверняка Руслан еще не уехал. Быстро встала и побежала вниз. Физически я чувствовала себя прекрасно: швы сняли, боль утихла, остался только свежий шрам, как напоминание о случившемся. В те дни, когда мы со Слоном случайно пересекались, он сторонился меня. Сразу отворачивался и уходил в другое место. Я пыталась поговорить с ним, но мужчина уперто избегал любых контактов со мной. Тем не менее, я видела, что он не в обиде на Бэху, они все еще близки, как и раньше.
Слыша голос Руса, я перепрыгивала через две ступени, лишь бы успеть до того, как он уйдет. Бэха отдавал приказы своим парням, велел следить за порядком и не допускать никаких драк. Я, наконец, спустилась и увидела, как он открыл дверь, собрался уходить.
– Руслан, подожди.
Он застыл на секунду, а затем вышел из дома.
Я выбежала следом за ним и дернула за руку, Бэха неохотно повернулся ко мне, отцепил от себя мои пальцы. Уставился на мои босые ноги.
– Иди в дом, Ева.
Сухой тон уже не удивлял меня, я пыталась быть сдержанной и понимающей, но всякому терпению рано или поздно приходит конец. Он хоть и делал вид, будто плевать на меня хотел, но поступки выдавали его. Бэха переместился, закрыл меня спиной, на случай, если кто-то вздумает стрелять.
– Я не уйду, нам надо поговорить.
– Некогда, меня ждут дела.
Рус шагнул назад, но я успела схватить его за руку. Равнодушие убивало меня, больно ранило душу, выворачивало ее наизнанку.
