его побег.
Огонь, исчезнувший было, вернулся, стоило только шагнуть к лестнице. Себастьян почти почувствовал жар, когда коснулся перил, и поспешно отдернул руку.
– Да твою ж мать.
Удар по гладкой деревяшке отрезвил ненадолго. Пламя перед глазами рассеялось, но чувство было такое, будто он только что неплохо поколдовал. Как тогда, во время драки с наемными убийцами.
Себастьян уселся прямо на ступеньки, уперся локтями в колени и запустил пальцы в волосы.
– Прекращай уже, – проговорил он сам себе. – Не зря же Мэйр тратит столько времени…
Внезапная мысль кольнула в мозг словно иглой.
Мэйр!
Он подскочил на месте, едва не навернувшись с лестницы. Если ему самому плохо, то каково сейчас ей? Скорее по наитию, чем по доброй воле, Себастьян быстрым шагом направился к комнате Мэйр, надеясь, что не успел навредить ей. Толкнул дверь и шагнул внутрь, и только там смог выдохнуть более-менее спокойно, увидев, что хозяйка дома все еще жива. И спит, пусть неспокойно, вздрагивая так, что заметно даже в неверном свете луны, льющемся сквозь неплотно зашторенное окно.
Себастьян подошел к постели, опустился на колени и коснулся руки, выглядывающей из-под одеяла. Будто он мог таким образом успокоить Мэйр, хотя на деле наверняка делал только хуже.
– Бездна, не подкрадывайся ко мне спящей, – проворчала та хриплым со сна голосом. – Я же спросонок и об стену долбануть могу…
Она нехотя села на постели и совершенно по-детски потерла глаза кулаками, прежде чем спросить:
– Тебе опять плохо?
Себастьян посмотрел на нее снизу вверх и покачал головой.
– Нет. Нет, просто… кошмар. Наяву. Я подумал – вдруг сделал тебе что-то, и решил проверить. Извини…
Он попытался подняться, но изящная рука легла на его плечо, мягко удерживая на месте.
– Нетушки, несчастье мое, эдак я опять полночи пробегаю. – Мэйр медленно, будто с неохотой разжала пальцы, а затем плюхнулась обратно и, сдвинувшись ближе к окну, откинула уголок одеяла. – А мне ле-ень… Ради твоего же блага я надеюсь, что ты не храпишь.
«Она надеется… что?»
Пришлось все же уточнить для полной ясности:
– Ты хочешь, чтобы я?…
– …заткнулся и лег со мной. Я тоже не в восторге, но в прошлый раз вроде помогло.
«Да шевелись же ты, идиот! – ожил монстр, до того притворявшийся мертвым. – А то она передумает!»
– О. Ладно. – Себастьян сбросил неуместное оцепенение и юркнул под одеяло. Улегся на самый краешек и даже честно закрыл глаза, намереваясь уснуть. И не выдержал, повернулся к Мэйр: – Что было в прошлый раз?
– Ах, так ты не помнишь нашу первую ночь? Ну каков наглец! – Целительница отвернулась к окну, но Себастьян откуда-то знал, что она усмехается. – Ничего особенного. Ты меня дергал с постели каждый час, а я в итоге не выдержала и отрубилась чуть не на тебе. А проснулась сама, да и то только потому, что на работу надо было зайти.
Так и не найдясь с ответом, Себастьян подвинулся к Мэйр чуть ближе – тепло ее тела так и притягивало, как и струящийся от нее легкий ручеек магии.
– Да уж, я определенно не самый лучший партнер в постели, – хмыкнул он. – Спать не даю, а удовольствия ноль.
– Твоя правда, – безжалостно согласилась Мэйр и, кажется, зевнула. – Можешь прямо сейчас начинать исправляться.
Монстр не иначе как упал в обморок от таких слов – Себастьян ожидал ехидных комментариев, но в голове вдруг стало ясно как никогда. Почти… В здравом уме он бы ни за что не стал так своевольничать, касаясь выглядывающего из-под одеяла плеча и сдвигая ткань мягкой рубашки. Прежде чем Мэйр успела опомниться и справедливо осыпать его проклятиями, Себастьян придвинулся еще ближе и дотронулся губами обнаженной кожи. Отстранился почти сразу – мыслей в чужой голове он не слышал, а без дозволения… Кто знает этих эльфов, может, у них не только уши волшебные?
– Можно? – тихо поинтересовался он.
– Дай-ка подумать… – начала Мэйр сиплым полушепотом, а затем резко повернулась и зло сверкнула своими нелюдскими глазами. Откуда-то пришла догадка: наверняка эти глаза отлично видят в темноте. – Боги, Себастьян! Я… я же про «спать», а не… не про вот это вот! – сердито выдохнув, она дернула одеяло на себя и укрылась чуть не с головой. – Хватит уже, ну… Я понимаю, что ты десять лет девиц не видал, но прошу, не делай того, о чем непременно пожалеешь.
«Неубедительно врешь», – подумал Себастьян, неохотно отстраняясь.
Нет, он помнил свое обещание, правила приличия; и что в постель его взяли, чтобы спать. Но… он мог поклясться, что Мэйр очень, до мурашек и дрожи нравится, когда к ней прикасаются, обнимают и целуют. Однако по каким-то причинам принять то, что может быть кому-то симпатична – симпатична ему, – она никак не может.
А Себастьян, между прочим, ничего такого и не хотел. Всего лишь приласкать немного, почувствовать жар ее тела… и, может быть, поцеловать…
– Не знаю, о чем я должен пожалеть, – проговорил он, все же наклоняясь и целуя Мэйр в уголок губ, прежде чем отодвинуться и повернуться к ней спиной. – Извини.
На какое-то время в комнате повисла тишина. Не уютная и приятная, как это обычно бывало между ними, а очень даже наоборот.
– Это называется «эмоциональный шантаж», хитрожопый ты засранец, – тихо проворчала Мэйр. А затем придвинулась ближе и медленно, будто неохотно обняла Себастьяна, чуть не вплотную притиснувшись грудью к его спине. – Как что не по-твоему, так всю душу вытрясешь…
Рука на груди, горячая, изящная, но сильная, согревала лучше всякого огня. Себастьян чуть сполз вниз по подушке, чтобы лучше слышать успокаивающее сопение над ухом и чувствовать на шее теплое дыхание феи. Подумав, накрыл чужие длинные пальцы и сильно сжал. Мэйр, судя по всколыхнувшей воздух прохладной волне недовольства, это не понравилось. Себастьян чуть ослабил хватку и погладил запястье.
– Извини, – снова прошептал он, закрывая глаза.
– Спи давай, несчастье мое.
Сон пришел на удивление быстро. Пламени больше не было.
* * *
Просыпаться в чужой постели, с чужой же рукой поперек живота было… странно. Настолько, что Себастьян не придумал ничего лучше, кроме как выместись из этой самой постели побыстрее. И потише, чтобы не разбудить мирно сопящую Мэйр, закутавшуюся в одеяло, как в кокон, стоило только ему выбраться из ее объятий.
В самом деле, они же не влюбленная парочка, чтобы просыпаться вместе в лучах рассвета. Хотя какой там рассвет – лес за окном объят густым туманом. Не дождь, и то ладно; можно высунуть на улицу нос и проветрить сонные мозги.
Выйдя из дома, Себастьян вздохнул –
