В моём времени, увы, это не редкость.
Кравцов всё же зашёл в дом, внимательно осмотрел все углы. Ночная темнота уже твердо отвоевывала себе место, и Шторм попросил прибор контроля включить освещение. Прибор ответил, видимо, отказом.
— Что случилось? — Сергей пытался в темноте посетить туалет.
— Твой дом обесточен. Сработала система защиты от перегрузки.
— Я будто вернулся в своё время, — съехидничал Кравцов. — Давай починим. Где автомат защиты?
— Всё сложнее, Сергей. Я вызову специалистов. Нагрузка на дом штатная, и подключение дополнительной регулируется автоматически по всему контуру поселения. Тут кибернетическая система на взаимных сигналах. Аппаратура в домах одинаковая, и скачков напряжения не бывает. В случае возникновения аварийных ситуаций на пульт контроля оператора распределения энергии приходит сообщение. Он тут же отключает аварийный контур, и включает дублирующий в обход аварии.
— Я ничего не понял, но ладно. Что будем делать?
— Немного подождём. Специалисты должны уже быть на подходе.
Кравцов вздохнул.
— Хорошо. Посидим под ночным небом. Давай, что ли, пиццу закажем... И от большой чашки кофе я бы тоже не отказался.
Пиццы, конечно, не было, и кофе тоже, но Кравцов и не надеялся. Они уселись на широкой скамейке возле лужайки за домом, и пока Мир тыкал в экран коммуникатора, Сергей смотрел на бархатную темень в небе, сверкающую искрами звёзд.
— Мир, а вы вправду собрались туда лететь? — он показал на пыльцу созвездий.
— Да, Сергей. Это наша приоритетная задача на будущее. У нас для этого всё есть — технологии, конструкции...
Шторм прервался, видимо, осознавая, что сказал слишком много. И Кравцов это понял.
— Да, ладно, — он дружески улыбнулся. — Я никому не скажу, что ты поведал мне тайны.
Мир убрал коммуникатор, пристально взглянул на Сергея.
— Тебе это действительно интересно, или, ты, просто так спросил?
— Ну, мне действительно любопытно.
— Ладно, — сдался Шторм. — Земляне осваивают ближний космос уже много лет. На Луне, Марсе построены обсерватории, многие трудятся в сборочных цехах спутника Земли, собирая межпланетные транспорты. Мы запустили большое количество исследовательских зондов к Сатурну и Юпитеру, готовим экспедицию к Урану. Полёт в один конец составит приблизительно шесть лет. Быстрее пока нельзя.
— Почему? — искренне удивился Кравцов.
— Мы ограничены скоростью в пределах Солнечной системы. Пока разгон до шестидесяти тысяч километров в час считается наиболее безопасным. И связь с кораблём устойчивей. Мы пока не всесильны.
Последнюю фразу Шторм произнёс с заметной горечью. Помолчав, добавил:
— Но самой большой проблемой является не достижение околосветовых скоростей — это технически возможно, а защита от космической радиации на всём протяжении полёта и продолжительность жизни человека при перелёте. Пока эти задачи, особенно последняя, нами не решены.
— И что же мешает? — Кравцов решил поддержать разговор. Вдруг, да и проскользнёт какой-то факт, имеющий влияние на расследование.
— Кровь человека и его красный костный мозг. Человеческие клетки с высокой частотой деления чрезвычайно чувствительны к радиации. Человечеству уже много лет, но за это время мы так и не узнали все возможности нашего мозга и не разгадали все секреты нашей крови. И это единственное, что мы не можем искусственно создать.
— А пробовали?
— Конечно. Но безрезультатно. Будто сама природа противится этому!
В воздухе послышался слабый свист, и Мир улыбнулся, хотя секунду назад сжимал кулаки в гневном бессилии.
— А вот и ужин.
Вместе с коптером «по доставке еды» пришли и специалисты-энергетики. На их голоса отозвался Шторм и перебросился с ними несколькими фразами. Сергей же поспешил распаковать контейнеры с едой. Недовольно взвизгнув пропеллерами, коптер сорвался в ночное небо.
Пока специалисты возились в поисках неисправности, Кравцов решил задать Шторму главный вопрос:
— Мир, скажи, а мог ли Том Хэлп действительно решиться на путешествие в будущее? Что он за человек?
Шторм я с неудовольствием отложил поднос с едой.
— Сергей, вот что за манера разговаривать о деле во время еды? Пять минут нельзя потерпеть? Том — выдающийся учёный. Да, у него была мысль заглянуть в будущее, но, сколько он хотел, столько и страшился этого. Труд Лиры и её успехи немного охладили его желание.
— Да, но она трудилась лишь над увеличением естественной продолжительности жизни.
Тут Мир взглянул на Кравцова с долей восхищения.
— А ты хорошо уловил суть её труда! Вот уж не ожидал от тебя подобной формулировки.
Сергей закончил с ужином, и с довольным видом промокнул губы салфеткой.
— Я так понял, что она нашла скрытые резервы организма, и путём массажа определённых точек на теле, эти резервы пробуждала.
— Да, — Шторм будто забыл о еде. — Главная проблема в том, что организм естественно стареет. Сосуды, особенно в головном мозге, теряют эластичность, не говоря уже о мышцах, связках и органах пищеварения. Кожный покров теряет упругость. Всё это заметно сказывается в пожилом возрасте, а ведь межзвёздные перелёты весьма длительны.
Он возбуждённо взмахнул руками.
— Вот представь, что звездолёт стартует с командой, средний возраст которой около тридцати лет. Люди уходят в полёт с определённой степенью знаний и жизненного опыта. В экспедиции им негде взять информацию, а ведь наука и прогресс не стоят на месте. Да, они будут разрешать трудности, и описывать явления с точки зрения уже приобретённых знаний. И скорее всего, будут ошибаться. Новых знаний им просто неоткуда взять.
— И как это связано со старением мозга? — недоумевал Кравцов.
— Здоровый мозг способен на основе базовых знаний решать задачи, параллельно обучаясь на этих же решениях. Плюс, заложенный в человека коллективный разум. Сохранить здоровую функцию мозга во время длительного полёта — одна из важнейших задач.
Шторм, наверное, ещё бы долго говорил о стоящих перед землянами задачах в межзвёздных полётах, но его прервал один из специалистов-энергетиков. Мир выслушал его, и встревоженно развернулся к Сергею.
— Ты хранил в доме какие-то материалы по расследованию? Я помню, ты что-то чертил... схему.
— Не скажу, что это было существенно, -Кравцов лениво почесал лоб. — Так... намётки, вопросы, предположения. А что?
— А то, что все материалы пропали. Похоже, что кто-то проник в твой дом, и сжёг все приборы коротким, но сильным электромагнитным импульсом.
— А знаешь, я не удивлён, — Сергей гордо выпятил грудь. — Вывести из строя центр расследования — это очень грамотный ход со стороны преступника. Правда, он не знает, что все версии в моей голове.
— И
