Дэн вот пересказывал события своего дня всего пять минут, а ведь его день был гораздо насыщеннее и увенчался травмой.
Тем не менее помимо обиды Дэн почувствовал и укол тревоги. Все эти самолеты… Ощущение серьезности происходящего целый день то ослабевало, то усиливалось. И сейчас оно снова стало нарастать.
— А что насчет машин? — спросила Кэрол Суини. — Все происходящее меня очень пугает.
— Ты разве не говорила, что видела одну рабочую? — спросила Кайла.
— Да, — ответила Кэрол. — Старый пикап Дэнни Бургольцера. Или не пикап, а как там его…
— «Эль Камино»! — раздался из темноты голос Эдди. — Классная тачка.
— И почему она вдруг работает?
— Наверно, потому, что старая, — предположил Эдди. — Будь у него лошадь, она бы тоже работала. Кстати, о лошадях… Судья, ваш «мустанг» на ходу?
Дэн повернулся к судье и встретился взглядом с Максом. Его сын стоял на противоположной стороне стола с чипсиной в руке и странной гримасой на лице. Макс быстро отвел взгляд и уставился на миску бобового соуса.
— Нет, я от него избавился, — сказал судья. — С тех пор как Натали умерла, я пытаюсь жить как можно скромнее.
Кайла подбадривающе похлопала судью по руке:
— Земля ей пухом. Она была таким прекрасным человеком!
— Спасибо, милая.
— Что бы ни происходило, — заявил мистер Мукерджи, возвращая разговор к текущим событиям, — оно выходит за рамки местного управления. Здесь должны разбираться федералы.
— Федералы! — фыркнул Эдди. — Удачи! Эти клоуны даже после урагана вычистить округу не могут.
— Все хорошо, Макс? — спросил Дэн.
Его сын пялился на бобовый соус так, словно тот украл у него деньги, а его правая рука странно подергивалась.
— Чё? Да.
Макс макнул в соус чипсину, а затем замер, все еще протягивая руку над столом, будто не зная, что делать дальше.
— Есть еще армия, — сказал мистер Мукерджи. — Кому еще охотиться за монстрами, сотворившими такое? Штату Нью-Джерси?
Макс продолжал стоять с протянутой над столом рукой.
— Как тебе бобовый соус? — спросил его Дэн.
Глаза сына расширились. Вопрос, похоже, его удивил. Он посмотрел на Дэна, потом на чипсину с соусом в руке, потом снова на Дэна.
— Он… ну… типа…
Правая рука Макса стала трястись и дергаться.
— Это за кем нам охотиться? — спросил Эдди. — Мы даже не знаем, что случилось.
«Почему мой ребенок такой странный? — подумал Дэн. — И что он делает рукой?» Вообще-то, Макс пытался загородить миски с чипсами.
— Ды се чертовы террористы! — внезапно и слишком громко закричала Джен.
Дэн посмотрел на жену с беспокойством и стыдом. Такой пьяной он давно ее не видел.
Утром им предстоит серьезный разговор.
— Очевидно! — продолжила Джен. Ее мутный взгляд был направлен куда-то в сторону Эдди.
— Согласна, — объявила миссис Мукерджи. Она зажала дочери уши. Пока Заира пыталась вырваться из хватки, Ану шепотом продолжила: — Эти поганые мусульмане. А кто еще?
— Я пошел домой. — Макс засунул чипсину в рот и отошел от стола. — Пока!
— Спасибо, что пришел, милый! — проворковала миссис Станкович. — В следующий раз Джордан обязательно составит тебе компанию.
— Да все в порядке! — И Макс скрылся в темноте.
Дэн полностью сосредоточился на разговоре, хотя все почувствовали неловкость после слов миссис Мукерджи.
— Это точно поганые мусульмане, — подтвердил ее муж.
Миссис Станкович с открытым ртом посмотрела на супругов Мукерджи, удивляясь происходящему:
— Я не осуждаю, но… разве вы, ребята, не мусульмане?
— Нет! — возмутилась миссис Мукерджи.
Муж поддержал ее:
— Мы индуисты! Совершенно другая религия!
— О! Хорошо.
— Клево, — кивнул Эдди.
Опять наступила тишина. Дэн попытался придумать, чем ее заполнить, но на ум ничего не пришло.
— Вся ситуация просто невероятная, — наконец произнесла Кэрол.
— Чрезвычайно, — согласился судья. Он отодвинул стул, на котором сидел. — На этой ноте откланиваюсь. Мне давно пора спать.
— Да сейчас часов семь, — хохотнул Эдди.
— Я уже не молод, — заметил судья. — Но было здорово. Спасибо за стейк — просто фантастический!
Остальные радостно присоединились к его заявлению.
— Мы так рады, что вы все пришли! — мурлыкала миссис Станкович. — В такие времена нужно держаться всем вместе.
— Mi casa, su casa, — добавил Эдди. — Или мы casa, вы casa. Какое там множественное число. Совсем не помню испанский.
— Вы не против, если я возьму ведро и отчерпну немного воды из вашего бассейна? — спросил судья. — Было бы здорово смыть в туалете утром.
— Конечно! — махнула ему миссис Станкович. — Боже мой! Даже не спрашивайте!
— Mi бассейн, su бассейн!
Дэн поднялся:
— Давайте я помогу нести.
— Я справлюсь, Дэнни, — улыбнулся судья. — Не напрягайся.
— Да все в порядке, — заверил его Дэн. — Мне неплохо поупражняться.
Это была неправда. Сегодня Дэн совершенно себя загнал и теперь был не уверен, что сможет донести ведро воды, не свалившись. Но помочь судье казалось минимально геройским поступком. К тому же Дэну хотелось послушать мнение единственного уравновешенного соседа подальше от остальных.
Три минуты спустя Дэн тащил ведро через Брэнтлисеркл, пытаясь не расплескать воду, а судья подсвечивал путь фонариком.
— Можно я… мм… вопрос задам?
— Задавай.
— Как вы считаете, что на самом деле происходит?
— Трудно сказать. Если коротко, я не знаю. Но что-то мне подсказывает, что худшее еще впереди. Особенно если это надолго. В Нью-Йорке свет погас. Погас ли он в Филадельфии? А в Колумбии? Бостоне? Чикаго? Может быть адский бардак.
— Я размышляю, не стоит ли уехать. Или хотя бы попытаться. Увезти семью куда-нибудь.
— Что интуиция подсказывает?
— Уехать. Но мозг не может сообразить, как это сделать.
Мужчины добрались до крыльца дома судьи. Тот придержал дверь и махнул фонариком. В темноте Дэн услышал позвякивание ошейника Руби.
— Оставь прямо у двери. Я отнесу утром. Спасибо еще раз.
— Не за что. — Дэн осторожно поставил ведро на пол и шагнул обратно на крыльцо. — А вы думаете уезжать?
Судья пожал плечами:
— Куда я уеду? Мария с Томми на Западном побережье. Ехать далеко, даже если бы машина заводилась. И в моем-то возрасте? Не-е-е.
У ног хозяина материализовалась такса.
— Мы с Руби останемся здесь. Хотя бы на твоем месте…
Дэн подождал, пока судья закончит мысль.
— Что бы вы сделали?
— Ну, если бы я сообразил, куда ехать… То взял бы жену и детей и отвез туда, где ничего не происходит.
В наступившей тишине тревога Дэна усилилась.
— Конечно, легче сказать, чем сделать, — добавил судья.
— Это точно, — согласился Дэн.
— Спокойной ночи, Дэнни. Еще раз спасибо.
— Спокойной ночи.
Судья закрыл дверь. Дэн, хромая и придерживаясь за перила, спустился с крыльца. Его голова казалась оторванной от тела и будто повисла в пугающем тумане.
Добравшись до улицы, Дэн увидел свет фонарика, мелькавшего в центральном окне второго этажа его дома.
Дэн
