class="p1">Я не могу разобрать слов Стэфана, которые шепчет мне на ушко. Я слишком потрясена произошедшим. Понимаю только, что с его губ срываются нежные слова. Пытается утешить «свою девочку».
Я буквально задыхалась от новых ощущений. Изгибаюсь, вцепившись в каменные потные мускулы своего мужчины. Я все ещё не могу прийти в себя, даже когда все заканчивается и Стэфан сгребает меня в крепкие объятия. Удобно устроив мою голову у себя на плече, нежно перебирает влажные пряди у виска.
– Знаешь, когда я была маленькая, – провожу подушечками пальцев по колючим скулам и подбородку, – и плохо себя вела, мама часто говорила, что отдаст меня большому бородатому дяденьке.
Счастливо улыбаюсь, когда Стфэан поворачивает лицо и бесконечно нежно и благоговейно целует меня в лоб.
– Непослушная испорченная девчонка, – преувеличено строго откликается Стэфан, лаская мою ногу, запрокинутую на его бедра. Нежно гладит мое обнаженное все еще покрытое испариной тело. Но самодовольную кривоватую улыбку, как не старается, скрыть не может.
– До тебя я не была испорченная, – обиженно соплю, бью кулачком в смуглое плечо. – Во всем ты виноват, Стэфан Дицони, – почти мурлыкаю, слегка царапая острыми ногтями жилистую шею.
– Да, – в глазах Стэфана ничем не прикрытая мужская гордость плещется. – Именно я.
Гордится, что первый. Ну и пусть. Больше меня этот факт не пугает. Это даже в какой-то степени мило…
Широкие темные брови на переносице сходятся.
– Не понимаю, – красиво очерченные губы приоткрываются, – почему так настойчиво убеждала, что уже не девочка?
– Наверняка ты слышал, – приподнимаюсь на локте, чтобы видеть мужественное лицо. В глазах отражается бескрайняя боль. – Как обо мне говорят: единственная дочка крупного бизнесмена. Екатерина Зимина – неприступная Снежная Королева, – печальная улыбка тенью в уголках губ прячется. – Так они меня называли. Обсуждали… ну, понимаешь, кто именно первый будет. Ставки делали. Я слышала.
– Имена? – плечи Стэфана напрягаются. Он весь подбирается, как хищник, готовый к прыжку.
Запускаю пальцы в черный шелк волос. Успокаиваю. Пояснять ни к чему и без этого понятно, что речь идет об окружении отца. Эти подонки без совести и морали.
– Не важно. Мне уже не больно, – по щеке ползет единственная крупная, как кристаллик, слеза. Сорвавшись, она падает на широкую горячую грудь. – Ведь я бесчувственная Снежная Королева.
Мне кажется или я слышу глухое «убью»?
– Нет, – неожиданно жестко говорит он в ответ. На широких скулах желваки играют. – Ты моя девочка. – горячая ладонь Стэфана стискивает мою талию, разноцветные глаза говорят о многом. – Нежная, ранимая… лапочка. Поверь, никто больше не посмеет тебя обидеть.
И я ему верю. Бесконечно. Верю так, как будто иначе не бывает!
Глава 41
Катя
– Доброе утро, любимая, – твердые губы в нежном поцелуе касаются моей белокурой макушки. Сонно потянувшись, игриво провожу ногтями по мускулистой руке Стэфана. Будто кошечка, трусь о горячую смуглую кожу любимого. Его аромат ванили и табака – это просто… Мысленно рисую запотевшее сердечко на окне. Отвал всего!
– Я могла бы лежать рядом с тобой вечно, – тяну мечтательно и, чуть помедлив, совершенно не задумываясь о том, как это звучит, добавляю: – Или пока мы не решим пойти поесть.
Безошибочно чувствую, как Стэфан улыбается на мои совершенно невинно сказанные слова. И только через секунду понимаю, что моя фраза имеет двойной смысл. Чтобы хоть как-то сгладить свою неловкость, целую в бронзовую грудь, где гулко бьется сердце.
– Ты давно проснулся? – спрашиваю, щурясь от солнца, которое пробирается, словно воришка, через тонкую полоску между тяжелыми бежевыми портьерами.
– С полчаса, наверное, – хриплый баритон мгновенно посылает рой мурашек вдоль рук.
Легкие прикосновения шершавых сильных пальцев к обнаженной спине на мгновение заставляют прикрыть глаза в неге, пока ответ Стэфана не доходит до моего сознания. Удивленно приподнимаюсь на локте, заглядывая в любимое мужественное лицо.
– А почему меня не разбудил?
Но прежде, чем успеваю получить ответ на вопрос, Стэфан запускает пальцы в мои волосы и слегка тянет к себе. Нежный, но безумно чувственный поцелуй заставляет томно прикрыть глаза и всем телом податься к любимому. Прикосновение к горячей коже Стэфана мгновенно возвращает в воспоминания о прошлой ночи, и я со стоном впиваюсь в его широкие плечи. Только прежде, чем я успеваю полностью расплавиться от этих невероятных эмоций, что так умело разжигает во мне Стэфан, все заканчивается – так же внезапно, как и началось.
– Мм-м, – тяну разочарованно, за что получаю легкий, но достаточно ощутимый шлепок по ягодицам, за которым следует мягкое, заглушающее легкую боль поглаживание.
– Нет, милая, – к моему удивлению, слова Стэфана звучат достаточно категорично.
Несмотря на отказ, сдаваться не собираюсь! Соблазнительно прогибаясь в пояснице, закидываю на своего мужчину ногу, но даже эта женская уловка не меняет решимости любимого. Кроме ворчливого «не доводи меня до греха, лапочка» не следует ничего – он остается непоколебимым. Целует, словно извиняясь, в кончик носа, пальцами впиваясь сильнее в гладкую кожу ноги, не тронутую загаром.
– Но почему-уу? – обиженно дую губы, алчно наблюдая за тем, как Стэфан, совершенно не стесняясь своей наготы, поднимается с кровати. От вида его тренированной спины и крепких ягодиц мечтательно прикусываю нижнюю губу.
Натянув, спортивные серые боксеры, Стэфан неожиданно ставит в тупик своим признанием:
– Кать, не хочу причинять тебе лишнюю боль, – в необычных глазах отображается искреннее беспокойство и даже сочувствие. – У меня никогда не было девственниц, но предполагаю, что тебе все еще… некомфортно.
– Мне не больно, Стэфан, – еле слышно лепечу, краснея под его таким прямым пристальным взглядом. Прижимая скромно к груди одеяло, хлопаю по постели ладонью, приглашая вернуться назад.
– Вечером, лапочка… – обещает, прикоснувшись двумя пальцами к губам, отправляет мне что-то похожее на воздушный поцелуй.
С легким смешком игриво запускаю в Стэфана подушку.
Ловко увернувшись, мой мужчина расплывается в широкой мальчишеской улыбке.
На сердце так легко становится! Никогда не было девственниц… Значит, я тоже для Стэфана в чем-то первая! Это признание буквально окрыляет. Чувствую себя как никогда особенной в его жизни. Правда длится моя эйфория не долго, ровно до той самой минуты, пока мой мужчина, направляясь в ванну, на ходу бросает:
– Лапочка, приготовишь завтрак?
– Завтрак? – переспрашиваю, ощущая зарождающееся беспокойство. С легкой паникой думаю о том, не подойдут лм вчерашние суши.
– Сильно не заморачивайся, – успокаивает Стэфан, – оладья или яичница сгодится. Постельное не трогай. Я сам уберу.
Хлопая растерянно ресницами, смотрю на плотно закрытую дверь ванны, за которой уже скрылся с глаз Стэфан. Неуклюже поднявшись с кровати, морщусь от неприятной тянущей боли внизу живота. Неловко отвожу взгляд от красного кровавого пятна на простыне. Ого, крови столько, будто надо
