и мужчин. Любой Бастард, появившийся в Амиаке, теряет свободу без своего ведома, — продолжал объяснять Хаски.
Наша многочисленная компания заняла места на темно-бордовом диване рядом со столиком. Хаски опустился в кресло рядом перпендикулярно мне. Официанты выдали меню.
А я тем временем разглядывала огромную лестницу, ведущую вниз к арене единственному светлому пятну на весь зал. Именно ринг и освещал зал.
— Ставки будем делать? — Пудель загорелся энтузиазмом, ладони, потер друг об друга.
Он садист. Улыбка четко на рисовалась на его лице, едва не до ушей растянулась. Интересно, все-таки какая у него фамилия? Учитывая, что я знакома теперь с Хаски и Трески, кто здесь еще из верхов Страдовцев?
Пудель раскрыл одно из предложенных меню, на его вопрос по поводу ставок не ответили.
— Какие девочки! Трески, не желаешь прикупить сексуальную рабыню? — Александр располагался справа от меня на диване. Открытое меню передал Максу через стол. — Мне нравится темненькая с буферами. Аппетитная!
Трески взял меню с важным видом и внимательно рассмотрел:
— Пожалуй, ничего. Только меня пока Зарина развлекает. Покупать никого не собираюсь, — я намотала на ус информацию. Бедная Зарина. Он на нее конкретно насел. Из раздумий вывел тычок под ребра.
— Глянь, какие дамочки, — Пудель подал меню, которое оказалось не списком блюд, а фотографиями и указанием цен на девушек-Бастардов. Разных возрастов и весовых категорий и совсем юные, видимо, умиравшие от болезни. — Хочешь там же побывать? — мерзкая улыбочка. Шутник.
— Побывает, если не перестанет злить, — отвлеклась на голос Хаски, но опять смолчала. Гордости дали смачный пинок под столом и велели сидеть, не высовываться, пока не вернусь в шкуру Вильмонт. До тех пор, я скромный Бастард — Ананина.
Поэтому предпочитала не смотреть на Аристократов, разглядывала сцену. Сквозь полумрак попадались на глаза девушки в коротких белых обтягивающих платьях, заканчивающихся точно под попой. Девушки улыбались и вели себя раскованно. Набивали цену.
Зачем сюда притащил Хаски? Искоса поглядывала на его профиль. Почему он привязался ко мне? Ну подумаешь, отказала. Такое впервые в жизни произошло? Ну даже если так, словно маленький мальчик. Он — великий и могучий наследник семейства Хаски. А я — мелкий Бастард. Толку от меня?
Очень надеюсь, что он не собирается меня продавать. Я — человек и у меня законные права. Здесь не останусь.
Обнаружила за ним привычку вечно морщить лоб. Быстрее состарится. А губы какие? Засмеялась про себя. Как у бабы. Губы бантиком пухлые пухлые. А когда он так сидел боком ко мне, плотно сжав челюсть, получался ротик, как у уточки. Надул губы. О всевышние силы! О чем я думаю? Меня собирались продать в рабство, а я насмехалась над человеком, от которого зависела моя дальнейшая судьба.
— Насмотрелась? — резко повернулось его величество утка на меня, так что я не успела стереть все признаки ухмылок, смеха и сделать полностью равнодушное лицо. Ответить не успела. Нас оборвали.
— Дмитрий! Не ожидал тебя увидеть! — мужчина, раскинув руки в приветственном жесте, продвигался сквозь столы и людей.
Я таких называла обезьянами, как Шмонт. Усы и бородку чуть отпустил. Только если Леньке шла такая внешность, то этому парню волосатость прибавляла возраста. Брови густые. Можно спутать с Бастардом. Но кожа чистая, светлая, почти белоснежная, а следовательно принадлежность к Аристократам. Даже у Хаски цвет тела чуть желтоватее, но, безусловно, уступал моему оттенку.
Сосед приподнялся и пожал руку вполне дружелюбно, натянул улыбку на лицо. Но я поняла, что этот человек ему не пришелся по душе. Как раскусила? Не знаю, но почувствовала по напряженной позе. Застывшим рукам в карманах. Хаски о чем-то активно соображал, пока шел обмен любезностями и рукопожатие между большим количеством народа.
— Я смотрю у тебя подарочек? Для меня что ли? — и этот человек, улыбаясь, повернулся ко мне. И каждый за ним. Что за обмен любезностями? И я тут причем?
— Вы, госпожа Бастард, решили примкнуть к нашим рядам? На каком поприще? Удовольствие, уборка или бои? — по-прежнему улыбался, а мне как реагировать? Я и молчала, за неимением ответа.
— Слав, это мое развлечение, — пресек поток вопросов Пудель одной фразой. — Я пришел ей показать место, где окажется в случае неповиновения.
Мужчина обернулся к Саньку и задумчиво замолчал, почесывая подбородок. Да сотри его, к Бастардам! Мне заведомо не нравится этот персонаж волосатый.
— Серьезно? — спросил он более спокойно. Его веселье растворилось в зловонии зала. Я чуть успокоилась, перестала сжимать колени пальцами.
— Когда начнешь шоу? — после неловкого молчания продолжил Пудель.
— Через пару минут, Александр, не торопи. Сегодня обещаю треш, — торжественно произнес, при этом не отрывал от меня взгляда. И все-таки я вновь чуть напрягла пальцы на коленях. Не к добру.
— Удаляюсь, господа, развлекайтесь, — и насмешливо поклонился, как и люди в черном обслуживающий персонал. Мы молча проследили за его уходом.
— Что он здесь забыл? — неожиданно спросил Хаски. И мне интересно? Только ответа не получила на заданный вопрос.
Началось шоу. Ведущий говорил громко. Я так поняла, там проходило что-то вроде торгов. Хозяева Бастардов продавали и покупали новых. Как половые тряпки использовали, а теперь избавлялись. Тошно.
Шум стоял сильный. Духота давила и начинала болеть голова. А когда мною завладевала мигрень, я становилась злой и не управляемой. Кожа, как теплая тюрьма сковала, и я старалась не шевелиться лишний раз. И как они так легко переносят эту жару? Да, знаю, у них теплообмен лучше, но не настолько же? Или настолько?
Подыхала, голова кружиться начинала.
— Ананина, не ходи никуда, — рука Хаски схватила мое запястье, когда я хотела пройти в туалет.
Это первый раз, когда он прикоснулся ко мне. Немного выбило воздух из легких, словно по спине ударили огромной тяжелой ладонью. Я постаралась вытащить руку, чтобы прекратить непрекращающееся выбивание из груди.
Ни одного шага лишнего нельзя сделать? Он пришел показать, что я тоже средство для уборки, не больше?
— Мне плохо. Или хочешь чтобы меня здесь вырвало? — ни капли не скрывала своего состояния. Злости, отпечатавшейся в нахмуренным бровях. Плотно сжатой челюсти, через которую звуки доносились с едва заметными шипением.
— Проводим, — никак не ожидала услышать это от Имины.
Хаски отпустил мою руку, но лоб не перестал хмурить.
В туалете оказался рай холодный рай, благодаря сильным порывам воздуха из кондиционера. Очень долго стояла, прислоняя воду к щекам. Лоб зверски пульсировал, словно там сидел лев и пытался вырваться из клетки. Имина и Олеся рядом. Спустя некоторое время девушки стали поторапливать.
Обреченно вышла в душное помещение. Гул голосов непрекращающийся и опять виски сжали прочной нитью. Не успела выйти, как
