друг или хороший знакомый. А Нике на другой день она сказала:
— Кажется, я теперь знаю средство, как отвадить кавалера.
— Ну, извини, — ответила Ника. — Пройдет время и исчезнет твой призрак сам по себе.
— Буду надеяться. А насчет Горюнова, так не больно-то и хотелось.
— Это правильно, теперь у нас власть советов, лучше свести знакомство с комиссаром.
— А ты уже определилась со своим ухажером?
— Я к браку отношусь серьезно, а у моего ухажера это понятие как у соседского кота. Он от меня отгоняет таких же котов, и пусть себе… Я вот думаю, не пора ли нам вернуться в пансионат? — предложила Ника.
— Я уже думала об этом, но дорога трудная и опасная сейчас, а главное зима… Давай подождем до лета.
— Давай, — согласилась Ника. — Вера, а почитай свои стихи, я давно уже их не слышала.
— Изволь…
На обломках самовластья
Чьи-то пишут имена,
А вокруг одни несчастья —
Рассыпается страна.
Отменили все сословья,
Есть товарищи одне,
Как, скажи, в таких условьях
Отыскать супруга мне?
Девушки продолжали вращаться, каждая в своей сфере. Вера, среди остатков аристократов, которые проживали в полной неопределенности. Ника продолжала изучать идеи различных течений социалистов революционеров, которые стали называть себя большевиками. Вечером девушки обсуждали между собой будущее распавшейся империи. Вера рассказывала, что есть группа монархистов, которые хотят восстановить власть императора, но и они не могут прийти к согласию, кого посадить на трон. Есть и другая группировка, которые хотят создать парламентскую республику по типу Франции. А еще высказываются идеи создать свою Дальневосточную Приморскую республику.
Зато Ника рассказывала идеи создания государства, которого еще никогда не было. Где власть принадлежит советам народных депутатов, которых избирали прямым голосованием в рабочих коллективах или в солдатской и матросской среде. Однако, зачастую эти депутаты были малограмотны и ими руководили профессиональные революционеры. Пока им с трудом удавалось бороться с бандами налетчиков и поддерживать относительный порядок в городе. А вот что им удалось в полной мере, так это всеобщее равенство. Никаких благородий больше не было. На словах, разумеется. Всюду возникли товарищи. Девушек это преобразование не шокировало, скорее наоборот, они приняли его спокойно, поскольку в пансионате, где они воспитывались, социальное равенство было общепринятым, да и какая социальная рознь может быть среди сирот. Единственное что Ника никак не могла понять, это экономическую основу нового социального строя. Спрашивать учителей пропагандистов было бесполезно. Они могли часами говорить о том, как прекрасно будут жить люди при новом строе, где не будет ни богатых, ни бедных, а все будут равны и счастливы.
— Вот, к примеру, если я и моя соседка, явимся в театр в одинаковых нарядах, то вряд ли кто из нас будет счастлив! — пыталась уточнить она.
— Мелко мыслите, девушка! — отвечал ей инструктор. — Мелкобуржуазное у вас мышление! Надо мыслить в мировом масштабе. Кстати, театры уже уходят в прошлое, им на смену идет кинематограф. Вы не знаете, что сказал Ленин? Он сказал: «Из всех искусств, для нас важнейшим является кино!» Великий человек! Великий человек!
Он говорил еще долго, сыпал цитатами, и невозможно было вставить слово. Но Ника не теряла надежды понять экономическую суть государственной структуры. Ведь государство уже существовало, как факт. Правда, до всеобщего материального равенства дело еще не дошло, но ведь и времени прошло меньше года. А еще Ника порадовалась, что благодаря их работе в Японии, все их сбережения были в североамериканской валюте, поскольку денежная система в России поплыла.
Домой приходилось возвращаться поздно, но Василий, как всегда, следовал рядом, готовый спасти и защитить. За день намело немало снега, и они с трудом выбрались на расчищенную улицу, где до Никиного дома оставалось совсем недалеко. Вдруг девушка буквально спиной почувствовала опасность. Она резко отбросила Василия в сугроб и попыталась встретить подскочившую тень ударом ноги. Но Василий, падая, вцепился ей в рукав пальто и потянул за собой, удар получился смазанным. Еще и юбка ограничила размах. В результате противник, хоть и упал на колени, но быстро поднялся, а два других, выскочивших из-за угла, крепко схватили девушку за руки. В этот момент подкатила пролетка, и из нее вышел еще один джентльмен удачи.
— Стой, красавица! — Весело сказал он. — Поедешь с нами. Не печалься, тебе понравится!
Тем временем, первый налетчик вынул у Василия из кармана револьвер и от души врезал ему по голове. Василий обмяк и остался лежать в сугробе.
— Не бойся, очухается твой провожатый! — Сказал весельчак. И, правда, Василий начал подавать признаки жизни и даже пытался встать.
Два здоровых бугая держали Нику за руки довольно крепко.
— Эй, Мишаня, проверь-ка девушку. Нынче красавицы тоже оружием балуются!
Мишаня, невысокий костлявый мужик с омерзительной рожей, хромая и вполголоса матерясь подошел к Нике и начал расстегивать пальто. Амазонка сконцентрировалась и нанесла Мишане точный удар головой, затем, ударив ногой под колено правого здоровяка, освободила правую руку и нанесла костяшками пальцев сильный удар в горло второму амбалу, и, развернувшись отработанным ударом колена в пах вырубила третьего. На все ушло не более десяти секунд. Однако весельчак успел выхватить пистолет, но выстрелить не успел, нож пробил запястье руки и пистолет упал на снег.
— Что ты сделала, ведьма! — Завопил он.
— Ну вот, то красавица, то ведьма… — сказала Ника, выудив у Мишани револьвер Василия. — Жить-то хочешь? — Добавила она, направив револьвер на весельчака, а другой рукой доставая браунинг из кармана куда не успел залезть Мишаня.
Затем, держа под прицелом всю компанию, сказала, обращаясь к весельчаку:
— Грузитесь в пролетку, господа налетчики, мы с вами не поедем! Да… Ножик-то мой оставь….
Мужики, кряхтя и матерясь, начали подниматься, а Ника, чтоб подбодрить их выстрелила в воздух. Это добавило им скорости. Пролетка укатила, а девушка, подняв и вытерев свой нож, подошла к Василию, который уже с трудом поднялся на ноги и пытался вытереть кровь, которая текла у него по лицу.
— Ну что с тобой делать. Пойдем ко мне. Придется тебя лечить, защитничек.
И она повела Василия к себе. Вера была дома и увидев Васю сразу поняла ситуацию, они промыли рану, обработали йодом и забинтовали голову. Затем Ника отвела его на кушетку и сказала:
— Спать будешь здесь. Лежи тихо и никаких подвигов сегодня не совершай.
Васе было не до подвигов, голова гудела как котел. Проворочавшись полночи, он все-таки уснул. Утром, он почувствовал себя гораздо лучше. Голова почти не болела, но страшно хотелось есть. Кое-как одевшись, Василий отправился на поиски своей благодетельницы. В просторной гостиной он увидел обеих девушек, на
