он себя переоценивает, но вовремя сдерживаюсь.
Эмоции как качели, летят вверх, после резко падают вниз. Хорошее настроение перекрикивает голос совести. Но у меня получается его заглушать. Пока что получается. Не знаю, как я буду дальше с этим жить. Но как-то точно буду. Потому что все, что здесь произошло, было по обоюдному согласию. Я хотела. И это нельзя отрицать. Больше не получится себя успокаивать, что инициатива была не от меня, тогда и ответственность ложится на другие плечи. Это больше не прокатит, Соня, пора становится взрослой. Раз решаешься на такие поступки.
— Присоединишься? — Этот вопрос стоит мне нескольких нервных клеток. Тут же кусаю нижнюю губу. Заметно нервничаю. Не хочу вот так все заканчивать. Хочу еще хоть немного вдыхать его запах. Хочу чувствовать жар его кожи.
— Кто-то здесь ненасытный, — Медведь слегка улыбается. Сжимает пальцами мою талию, помогать перекатиться через него и встать на ноги. Сам же встает следом за мной. Сердце счастливо сжимается, потому что это значит, что он принял мое приглашение? Да? И он правда идет за мной.
Мы почти успеваем дойти до ванной комнаты. Я почти успеваю поверить в то, что все будет хорошо. Но его телефон вдруг раздается трелью. Оборачиваюсь. Вижу, что Михаил хочет проигнорировать звонок, тянется к телефону, лежащему на столе. Но когда хочет скинуть вызов, то его рука замирает. Лицо приобретает серьезное выражение. Это значит только одно — никакого совместного душа не будет. Обида и разочарование охватывает за секунду. Обхватываю руками плечи. Медведь бросает на меня взгляд, скользит им по лицу. Уверена, что я не смогла скрыть разочарования, и он все понимает. Наверное, поэтому произносит следующее:
— Это Майя, — и принимает вызов.
Вот здесь сердце начинает колотиться сильнее. Что-то случилось? Она узнала? Ник что-то опять сказал?
Пальцы приходится сжать в кулаки, потому что они начинают подрагивать.
— Что? Майя, ты можешь не всхлипывать и нормально сказать?! — Михаил повышает голос, лицо моментально приобретает уже знакомое выражение. Он зол.
Я же в ужасе пытаюсь понять хоть что-то из его слов. Что-то случилось. Точно случилось.
— Где ты находишься?! — Снова громко. Но раздражения в голосе не слышно. Михаил пытается контролировать и у него это получается. — Номер участка! Прекрати плакать. Скажи этому ублюдку, что своими погонами он…
Михаил стискивает зубы, оборачивается на меня, быстро мажет взглядом. Я вижу, насколько он зол. Господи, что же там произошло? Какой участок?!
— Все, я не кричу, успокойся, — Михаил выдыхает, сжимает телефон так, что тот начинает потрескивать, — скажи, что сейчас приедет твой адвокат, ни на какие вопросы не отвечай. Я скоро буду. Да, я выезжаю.
Когда Михаил заканчивает разговор, я резко срываюсь с места. Внутри все колотит от переживаний.
— Что случилось? — Голос дрожит, я вообще не уверена, что он будет мне что-то отвечать.
Михаил резко разворачивается в мою сторону. Я хочу отшатнуться, потому что его взгляд… пугает. Но я остаюсь на месте.
— Они с этим ушлепком… в аварию попали. Майя в участке. У нее истерика. Я нихера не понял по телефону.
— Господи, с ней все хорошо? — Чувствую, как по коже пробегается холодок, от щек отливает краска, — а что, если она пострадала? Может ей вообще в больницу нужно было. Что, если… — Я начинаю заикаться, слова не выговариваются. Михаил сжимает меня за плечи, встряхивает.
— Соня, посмотри на меня, — чеканит, и я подчиняюсь, смотрю в его глаза.
— Я уверен, что с Маей все хорошо. Я сейчас поеду в участок. А ты позвони ей, только не забывай, что ты ничего не знаешь. Может у тебя получится ее успокоить. Уверен, что тебе она скажет больше. Убедись, что она не вляпалась во что-то, хорошо?
Я согласно киваю.
Глава 23.
Я не знаю сколько времени проходит после того, как Михаил закрыл дверь. Может секунда, может несколько минут. Я как будто в какой-то транс погружаюсь. В голове мысли кружат как снежинки во время снегопада. Майя попала в беду. Это знак? Знак, что все, что я делаю, плохо? Мне вселенная дает понять, что я поступаю неправильно? Или это просто совпадение?
Силой заставляю себя сдвинуться с места, на котором я стою как закаменелая. Первым делом иду на себя что-то набросить. Звонить Майе в таком виде кажется неправильным. Накидываю на себя кофту, быстро надеваю штаны. В этой квартире же и нет ничего кроме той одежды… Которую не так давно с меня стягивал Медведь.
— Кошмар, — закрываю ладонями лицо, тру ими, очень сильно. Это все так неправильно.
Сердце в груди колотится как ненормальное, кажется, что быстрее биться не может, но… Стоит взять в руки телефон, как оно вообще с ума сходит. На экране высвечивается несколько пропущенных вызовов и сообщений. Все они от подруги. Она сначала звонила мне, а не отцу. Мне… Чувство вины накрывает с головой. Но я запрещаю себе заниматься самоуничтожением. Мне нужно сейчас позвонить Майе. Нужно как минимум ее поддержать. Успокоить. Узнать, что произошло.
Набираю номер подруги. Закусываю губу, когда в трубке слышу третий гудок, а Майя не принимает вызов.
— Соня, — внутри все сжимается, когда подруга принимает вызов и я ее слышу ее дрожащий голос. Она плачет. Точно плачет.
— Майя, все хорошо? Я только увидела пропущенные и сообщения… — Не вру, я правда только несколько секунд назад все это увидела.
— Я в участке, — всхлипывает, говорит негромко.
— Господи, почему?
— Мы с Марком ехали на его автомобиле… Сейчас, подожди, я выйду отсюда, отец сказал быть аккуратной.
Игнорирую новый укол совести, когда подруга упоминает отца.
— Мы с Марком ехали на его машине, — спустя минуту Майя снова начинает говорить, всхлипывает, говорит тихо, — и нас остановили. Потребовали документы. Марк все им показал, а потом его попросили выйти из машины. Отвели в сторону. И они что-то минут двадцать обсуждали. После Марка заставили проехать с ними в участок. По тому, что он мне сказал, они требовали взятку.
— Ни на что не ссылаясь? Ни на какие нарушения?
— У Марка поцарапан
