лишь хмуро на меня смотрели. И только личный дворянин — молодой мужчина лет двадцати семи с рыжей шевелюрой пару раз удостоил меня кивком.
Всё это безмерно радовало Гуджинского, но он всячески сдерживался, чтобы не начать откровенно скалиться и ржать.
Что за люди, а? Реально же одно дело делаем — закрываем аномалии на благо всей империи, если не всего мира.
Так какого хрена они творят? Зачем пакостят своим соратникам?
Эх… Не понимаю я таких идиотов.
Не понимаю, но в списочек записываю. Кое-кого нужно будет обязательно наказать. Возможно, даже хорошенько отшлёпать. Возможно, насмерть.
— Прибыли, господа, сударыня! — доложил в один момент пилот, когда вертолёт замер над верхушками сосен.
— Да пребудут с вами боги, господа! — патетично проговорил Гуджинский, подняв сжатый кулак.
— Нахер иди, — буркнул ему высокий черноволосый мужик — Пётр Воробьёв — глава одноимённого баронского рода. Затем показал Гуджинскому средний палец и выпрыгнул из открытой двери вертолёта.
На миг руки Воробьёва обернулись белыми крыльями. И он легко приземлился перед бойцами, дежурившими возле аномалии.
— Передавай привет своему дружку-петушку, — хлопнула по плечу Гуджинского единственная дама в нашей компании. Между прочим, жена Воробьёва — эффектная брюнетка с короткой топорщащейся причёской и чёрными стрелками.
Она облегчила своё приземление чёрным облаком.
Хм… Магия Тьмы! Такое мы любим.
— Мы обязательно выживем, господин подполковник. Можете так и передать полковнику Касимовскому, — рыжий Вася Васильев говорил вроде бы вежливо, но вот голос его звучал яростно.
А затем он тоже вышел из вертолёта. Просто и без затей шагнул в открытую дверь. Правда, когда приземлился, на земле остался небольшой кратер.
— Эх, Валера, — тяжело вздохнул седой княжич с мёртвым взглядом и покачал головой, глядя на Гуджинского, — раньше ты ж нормальный мужик был… А сейчас что? Задницу готов вылизывать Касимовскому? Или ты проникся идеями царевича Михаила и его фракции?
Гуджинский аж побагровел, но сказать ничего не успел.
— Бывай, Валера, — сделал ручкой княжич с мёртвыми глазами.
А в следующий миг от борта вертолёта до земли появилась ледяная гряда. Прыгнув на неё, княжич легко скатился вниз, будто на коньках с ледяной горки.
— Мерзавцы! Гады! Подлецы! Быдло! — как из пулемёта выдал Гуджинский и гневно топнул ногой.
— А, мне кажется, отличные ребята, — усмехнулся я, а затем, приблизившись к полковнику, заговорщически прошептал: — А представьте, что будет, когда мы закроем аномалию и я вытащу их обратно?
Гуджинский, точно хамелеон сменил цвет лица с красного на белый и замер с открытым ртом.
Хлопнув его по спине, я тоже без затей спрыгнул вниз, укрепив тело покровом.
— Я что зря на складе лестницу искал⁈ — донёсся сверху расстроенный голос помощника пилота.
Я приземлился на траву и кивнул бойцам, во все глаза пырящимся то на нас, то на вертолёт.
Бедные люди… сидят в глуши, среди деревьев. А ради чего? «Бедствие» они уж точно сдержать не смогут. Их призвание в случае прорыва тварей из аномалии — успеть доложить об этом, прежде чем умереть.
— Бойцы, хорош зевать! — голос баронессы Воробьёвой прервал мои размышления. — Идите уже пожитки собирайте. Сейчас мы аномалию закроем, и домой поедете! А ты, — она взглянула на меня, замолчала и, хмыкнув, проговорила: — командир, шевели жопой! А то без тебя уйдём!
Не сдержавшись, я широко улыбнулся. Понимаю, почему Касимовский послал этих ребят на убой. Он таких терпеть не может.
А мне они уже нравятся!
* * *
Войдя в туман аномалии, мы оказались в песках под палящим солнцем.
— Я знала, что тут будет жарко, но не настолько же! — недовольно проворчала Воробьёва, оглядываясь. А затем лукаво уставилась на своего мужа и, схватив его за руку, пропела: — Зай, а можно я буду тут ходить в купальнике?
— Можно, — ровным тоном ответил Пётр Воробьёв. — Но, когда тебя сожрут скарабеи, я найду себе новую жену.
— Хах! Не найдёшь! — гордо выгнула спину Ксения. — У тебя весьма специфические вкусы. Таких, как я, больше нет.
— Млять… — выругался её муж и почесал затылок. — Аргумент. Тогда давай не майся дурью, ходи в доспехе. К тому же, — он окинул взглядом чёрную кожаную броню жены, прекрасно подчёркивающую фигуру и произнёс: — доспех тебе очень идёт.
— Зая, ты такой милый! — она его обняла и чмокнула в щеку.
На это личный дворянин — Вася Васильев лишь закатил глаза, а седобородый тощий княжич никак не отреагировал. Он изображал неподвижную статую.
Я же на спутников посматривал лишь изредка. Раскинув поле, я пытался «прощупать» Пространство аномалии. Укрепляя покров на глазах, усиливал зрение, лишь бы что-нибудь разглядеть.
Тщетно. Лишь солнце, синее небо и бескрайняя пустыня.
«Ты там дрыхнешь ещё?» — позвал я дракониху.
Она так и не ответила.
Сложно без неё.
Ну да ладно, как-то ведь я умудрился прошлую жизнь прожить без зверюшек, так что и сейчас справлюсь.
Я уж собирался окрикнуть свою группу, как позади послышался голос Воробьёва:
— Мы выдвигаемся вперёд. Если не очкуете, давайте с нами.
— Стоять, — спокойно произнёс я, повернувшись в его сторону. — Я назначен командиром этой группы, и делать вы будете то, что я скажу, иначе помрёте.
Воробьёв замер, недобро глядя на меня своими серыми глазами.
— Зая, что-то этот мальчик мне не нравится. Чего он помыкает нами? Может, накажем его?
— А давай накажем, — произнёс её муж, наклонив голову набок.
— Наказывалка у вас обоих ещё не выросла, — снисходительно проговорил я. — Доросли оба до пятого ранга и думаете, что возьмёте «Бедствие» с наскока? То, что вы ещё живы, конечно, говорит немного о ваших навыках. Но всё же не стоит недооценивать эту аномалию.
Два других члена группы внимательно слушали нашу беседу. А вот Воробьёвы насторожились.
— Откуда знаешь? — резко спросила Ксения, подавшись вперёд. — Я только на днях добила Метку до «Витязя» и не ходила на людях с ней.
— Птичка напела, — пожал я плечами.
Её муж резко сократил разделяющее нас расстояние и вцепился мне в плечо цепкой хваткой.
— Говори, откуда знаешь! — прошипел он.
— Руку убрал, — спокойно ответил я.
— Говори! — он, наоборот, ещё сильнее напитал пальцы в толстых кожаных перчатках энергией.
Я тяжело вздохнул.
А в следующий миг вдарил его лбом в переносицу.
— Аркх… — захрипел он, попятившись и массируя нос.
— Ах ты! — ринулась в мою сторону его супруга, но…
— Стой! — Пётр Воробьёв поймал её за запястье и дёрнул себе в объятья. Потирая переносицу, он удивлённо смотрел на меня. — Чем ты меня вдарил, парень? Как с одного удара пробил покров?
— Так, ты вроде не держал его даже и наполовину, — усмехнулся я. — Да и без шлема ходить в аномалии опасно.
— Да, ты прав, надо бы надеть, — проговорил он, перестав потирать переносицу. — Вроде отпустило…
— Отпустило, — кивнул я. — Эта техника короткого действия.
— А есть длинного? — оживился он.
— Есть, — кивнул я. — Но зачем мне мучить союзников?
— Тоже верно, — сказал он задумчиво, а затем нахмурился.
Я же думал в тот момент — как здорово, что я создал новый вид Энергетического паразита. Был только долгий и мощный — которому сложно пробраться через покров. А теперь вот появился быстрый и не особо опасный, но с «увеличенной проходимостью».
— Короче, что насчёт информации о рангах? — собравшись с мыслями, спросил Воробьёв.
— Не бойтесь, кроме меня, никто не знает, — хмыкнул я. — А я никому, кроме здесь присутствующих, не скажу.
— Ладно, идёт, — кивнул барон.
— Зая, думаешь, ему можно верить? — проворчала баронесса. — Слишком он наглый и самоуверенный!
— Хватит его нахваливать, Ксю. А то ревновать буду.
Семейная парочка начала перепираться, но её перебил спокойный размеренный голос:
— Может, вы и мой ранг знаете, господин Белозёров?
Княжич Трубецкой Владимир Иванович немигающе смотрел на меня белёсыми глазами.
— Знаю, — кивнул я. — Шестой. Если вы и уступаете по силе Гуджинскому, то ненамного.
А учитывая это, и тот факт, что Трубецкой как Страж лишь Второго ранга, в то время как Гуджинский — Высшего, напрашивает лишь один вывод:
Княжич Трубецкой прокачивал свою Метку не столько в аномалиях, сколько в масштабных сражениях между людскими армиями. Надо бы поискать информацию в интернете. Учитывая, что Трубецкой управляет льдом, на поле боя он может творить реально страшные вещи.
— А… — начал было рыжий Вася, но я перебил его:
— А ты до пятого ещё не дорос.
Все четверо с любопытством смотрели на меня. Я же думал, что продемонстрировать им часть своей силы было отличной идей. Наладили коммуникацию. И в лучшем случае не только на этот поход, но и на будущее.
