только мои с Павлом дела. Я обязана сама все решить, не вмешивая сюда никого.
– Демид, – робко начала я, когда мы расправились с содержимым наших тарелок и теперь пили ароматный зеленый чай с приправами.
– Да, малыш, – он улыбнулся мне так тепло, что почему-то даже защемило где-то внутри. Не понятно от чего.
– Ты сказал, что раньше никогда не ухаживал за девушками. Это как понимать?
– Да так и понимать. Никогда этим не занимался, – пожал он плечами.
– А почему?
– Да как-то необходимости в этом не было. Я им обычно и так нравлюсь. У меня нет нужды совершать все эти ритуальный пляски, чтобы расположить к себе или добиться внимания. Какой тогда в них смысл?
Вот оно как. Ну, я не удивлена.
– У тебя было много женщин, да? – краснея, спросила я.
– Много – понятие относительное. Но если мы говорим про какие-то разовые контакты, короткие знакомства или встречи для развлечения, то, наверное, да, можно сказать, что много. А вот серьезных отношений напротив.
– Но были?
– Были.
– Почему тогда ты не женился и не завел семью? – я понимала, что это очень личный вопрос, но мы и так уже ведем довольно интимный разговор.
– Из-за моего тяжелого характера. Я грубый, властный и не выношу, когда меня пытаются продавить. Вообще, никак. Сам принимаю решения. Плохо иду на уступки и компромиссы. Как ты можешь догадаться – такое не всех устраивает. Да и меня не все устраивают. Бываю очень категоричен. Не выношу, когда мне врут. Честность уважаю, а от лжи меня воротит, – он поморщился. – Ну а те отношения… Там была ситуация, когда я поймал девушку на обмане. Причем ладно бы по мелочи какой врала, да и фиг бы с ним. Я бы понял. Но там принципиальный вопрос был, серьезный. Ну и все. Я тоже вторых шансов не даю, как и ты, – ухмыльнулся он.
– Понятно, – кивнула я, – а в других отношениях?
– А других не было. Приятно время провести, без каких-либо планов – это сколько угодно. Но я это за серьезные отношения не воспринимаю. А вообще, знаешь, ни разу у меня не было таких, как ты, – он пристально смотрел на меня, чуть прищурившись.
– Каких это «таких»? – уточнила я с подозрением.
– Даже не знаю, как сказать… скромниц, отличниц, хороших девочек, – ухмыльнулся он.
– А почему? Не твой типаж? – я даже замерла с недонесенной до рта чашкой.
– Да, они же обычно скучные. Замороченные, закомплексованные. Нафиг оно мне надо – тратить время и силы, вытягивая из них женщину. Это утомительно, особенно если в девушке не сильно заинтересован. Но ты не такая. В тебе, блин, внутри просто вулкан страсти, – он смотрел на меня горящим взглядом, в котором явно читалось восхищение.
– А почему ты тогда со мной пошел, если я не твоего типажа? Ты ведь тогда еще не знал про вулкан? – я смутилась, но все же задала интересующий меня вопрос.
– Ну, во-первых, я оценил твою смелость. По тебе было видно, что ты так делаешь точно не каждый день, и тебе непросто, – усмехнулся он. – Во-вторых, я тоже явно не твоего типажа, но ты все равно подошла, а значит, поддалась сигналам тела. Следовательно, ты умеешь их чувствовать и следовать им. Это уже хороший знак. В-третьих, внешне ты мне очень понравилась. Красивая. Ну, а в-четвертых, как я мог отказать девушке с именем Айседора? Это было выше моих сил. Ты меня покорила, – улыбнулся он.
Я тоже улыбнулась. Да, с Айседорой как-то глупо вышло.
Значит, я была права насчет того, что такие девочки, как я, обычно не общаются с такими мужчинами, как он. Вот и он подтвердил мои выводы. Мы ведь такие разные.
Впрочем, смотря что считать различием. Внешне да, разные. По стилю, манере себя вести, разговаривать и одеваться. Хотя сейчас он купил мне одежды на свой вкус, и, думаю, теперь мы с ним будем почти в одном стиле. Для меня это было неожиданно смело, но мне нравилось.
А вот взгляды на отношения у нас с ним намного более схожи, чем оказались мои и Павла. А я ведь думала, что Павел мне идеально подходит.
Внешне так и было, но, может, нужно смотреть глубже, чем просто на внешнее сходство или различие?
лава 37
Когда мы выходили из торгового центра, оказалось, что прошел небольшой дождик. Тучки уже рассеялись, и вновь выглянуло солнце, но на дороге блестели лужи.
Мы вновь пошли по шумному многолюдному проспекту. Демид был нагружен пакетами, словно верблюд. Я тоже взяла несколько. Когда мы подходили к машине, он остановился и сказал:
– Ключи достань.
– А где они? – с опаской спросила я.
– В переднем кармане джинсов. В левом.
Блин, этого только не хватало!
Я ошеломленно замерла. Но руки у него и правда были заняты, а ставить бумажные пакеты на мокрый асфальт – тоже вариант так себе.
Ладно!
Я переложила свои пакеты в левую руку, шагнула к мужчине и, закусив губу, аккуратно засунула кисть ему в передний карман джинсов. Надо сказать, они были довольно тесными, а карманы глубокими. Я чуть развернула руку, чтобы было удобнее, и просунула ее еще глубже.
– Хмм… не то, чтобы мне не нравились все эти манипуляции у себя в штанах, но, по-моему, у тебя явные проблемы с распознаванием «право» и «лево», – услышала я издевательский смешок.
Да ё-моё! Я резко выдернула руку из его кармана, красная как рак.
– А ты раньше не мог сказать? – злобно зашипела на него я.
– Зачем? Я не против, можешь еще поискать, вдруг что найдешь, – хмыкнул он.
Вот ведь поганец!
– Ну, давай, или будем до вечера тут стоять? – поторопил он меня.
Вздохнув, я засунула руку в другой карман и сразу же наткнулась на ключи от автомобиля. С облегчением вытащила их и нажала на кнопочку.
Убрав пакеты в багажник, мы уселись в машину. В этот момент у меня зазвонил телефон. Такая мелодия у меня стояла только на Павла.
Черт!
Разговаривать с ним у меня и так не было никакого желания, а уж при Демиде так особенно.
– Хочешь, чтобы я ответил? – уточнил Есенин, явно понявший по моему лицу, кто мне звонит.
