не общаемся с ним, что я даже робею к нему подойти, а то вдруг мама его снова прогонит.
— Ну же, не бойся, Зак, — присаживается отец на корточки и машет мне.
Подхожу к нему, и отец помогает мне обуться, гладит меня по голове и шепчет теплые слова, приголубливая. Мне приятно, так что хочу заплакать, как мне его не хватает. Мама изо дня в день заставляет меня учить слова, писать, бьёт по рукам и спине линейкой. Когда я психую, она ставит меня в угол, предварительно хлопает по моей пятой точке. У матери тяжелая рука, и попу всегда саднит. Отец не знает об этом, потому что его нет с нами. Единственное время, когда у меня всё отлично, пока я в садике, а мама на работе. Выходные — это тихий ад, вечер — это муки. Я учу стихи и решаю задачки для первого класса. Мне давно не читают сказок, мне читают странные книги про Тома Сойера, детей капитана Гранта и прочие не подходящие моему возрасту произведения. Я плохо сплю, потому что мне сняться плохие люди и разные странные звери. Папа умудряется работать даже в выходные, лишь изредка он приходит в мою спальню и целует меня в лоб перед сном, только в такие вечера я сплю сном без сновидений.
— Поторапливайтесь, копуши. Мы опаздываем. Застегни ему куртку по горло и потуже шапку. Не хочу возиться с ним на больничном, — ворчит мать, стоя уже на лестничной площадке. — Ты помыл машину? В прошлый раз там стоял запах твоего машинного масла. Фу!
— Да, я помыл и протер её. Не волнуйся, дорогая, даже чехлы поставил новые, чтобы ты сидела на чистом.
— Отлично. Закари, руку давай, — мама грубо хватает меня и волоком тащит вниз, пока я пытаюсь не упасть лицом вперёд.
— Ма, больно, я упаду.
— Перестань, шевели ногами по ступенькам, — шипит мать и сильнее сжимает мою ручку.
— Ай!
— Милая, перестань. Я сам, — отец подхватывает меня и крепко прижимает к себе.
Я крепко хватаю его за шею и прячу в вороте пальто лицо. В глазах стоят слёзы, и я так рад, что он у меня есть.
— Вот опять! Папа — самый лучший, а мама — плохая! Тебя целыми днями с нами нет. Я одна с ним маюсь! — возмущается мама, хотя это по её прихоти его с нами нет.
— Перестань, дорогая, ты просто волнуешься перед праздником.
— Это не праздник, это очень важная для нас с тобой возможность. Мы не отдыхать туда идём, а вопросы решать. Не забывай об этом, — строго заявляет мать, выходя на улицу к машине. — Отпусти его, не маленький, ходит сам давно уже. Открывай мне дверь, приедем туда, тоже мне откроешь и руку подашь.
— Ладно, — спокойно выдыхает папа, ставя меня на мокрый асфальт с кучей желтых листьев по тротуарам. — Будет всё, как ты захочешь…
Наши дни
Как мама захочет больше никогда не будет!
Собирался я быстро, стараясь не мешкать, но при этом готовым от матери сразу ехать за моими любимками. Осталось накупить всё необходимое и получше узнать у Карины, что очень нужно нашему сыну для комфортного существования. Я хочу знать о нём всё, чтобы со мной он был за каменной стеной, а я не выглядел идиотом, держащим в руках впервые палку.
СМС я выслал сразу. Пришел ответ от Славы и меня собирались ждать возле дома, где прошло моё детство. Бессмысленно оттягивать неизбежное, нужно спешить уладить все проволочки. Я намерен указать этой старой карге её место. В своей пока неоформленной семье Я — главный, а не старуха с манией величия.
Глава 35
Карина
— Мама! Мама, пора вставать! — потряс меня за плечо Макар.
— Доброе утро, сынок! — приоткрыла глаза.
— Мама, что с тобой?
— А что со мной? — подтянув одеяло, села на неудобном диване.
— Ты никогда раньше так поздно не просыпалась, — сообщил сын и убежал, прокричав:
— Я тебе завтрак приготовил, — до меня не сразу дошли последние слова мальчика. Я успела потянуться, прежде чем полностью осознала сказанное сыном.
— Макар?! — с ужасом вскочила, быстро набрасывая халат и осознавая, что в квартире пахнем чем-то паленным.
Мельком успела взглянуть на часы. Было около полудня. Неудивительно, что Макар волновался.
Раздумывать было некогда, побежала на кухню. Задымленную кухню.
Все оказалось не так страшно, сын решил приготовить мне завтрак, спалив новую сковородку — подарок тети Веры на прошлый Новый год. Отличная была сковорода. Не уверена, что мне удастся ее отчистить.
Макар явно пытался приготовить яичницу. Обнаружила одно разбитое яйцо на полу, второе намертво пристало к сковородке.
Открыла окно, отправила сына в комнату немного поиграть и приступила к уборке.
Вчера настолько устала, что отключилась почти сразу после ухода Снежного. У меня совсем не было времени, чтобы подумать о том, что происходило между нами. Одно знала точно, Захар опасен для сердца. Прошлый раз я собирала его по кусочкам, этот раз рисковала не собрать вовсе.
Я не забыла Захара. Совсем не забыла. Также остро реагировала на его присутствие, шутки и как бы случайные касания. Вчера казалось, что вынужденной разлуки, словно, не было. Не было тех семи трудных и счастливых лет вдвоем с сынишкой.
Если мы будем так много и близко общаться, рисковала совершить непоправимую глупость и дать Захару второй шанс. Шанс, о котором он вчера снова попросил.
Но это было не для меня…
Понимала, что Снежному придется не по душе мое решение, но больше совместных прогулок я допускать не хотела. Я не отказывалась от своих слов и собиралась позволить Захару видеть с сыном, сколько ему будет угодно. Только вот сопровождать ребенка в этот раз буду не я…
Убрав на кухне и быстро приготовив яичницу, набрала в мобильном телефоне знакомый номер.
— Добрый день, теть Вер!
— Добрый день, Кариночка!
— Как вы себя чувствуете?
— Не очень, — вздохнула крестная. Выругалась про себя. Со всеми этими проблемами я позабыла о Вере Ивановне, хотя и обещала вчера зайти.
— Вы извините меня, теть Вер. Я вчера не смогла придти.
— Что-то случилось, милая?!
— Ничего особенно. Захар вернулся.
— Узнал про сына?
— Да.
— И что ты будешь с этим делать?
— Ничего не буду. Хочет общаться, пусть общается. Но думаю, он наиграется в отца довольно быстро и скоро вернется в Москву к своей прежней жизни, — мы еще какое-то время поговорили с крестной, я обещала выкроить время и навестить ее сегодня-завтра.
Попрощавшись с Верой Ивановной, я набрала Василия.
— Привет!
— Привет, Каринка!
