след. Представляешь!
– За столько веков ваше присутствие не стёрто?
– Я посчитал именно так. С подобным явлением я склонен связать и ту, прости за выражение, чудесную навигацию, – он усмехнулся. – Которой мы с успехом пользовались до появления спутников, мобильной связи и GPS, и которая до сих пор направляет, чтобы мы надолго не терялись.
– Когда просто чувствуешь, знаешь, и идёшь? – наклонил голову набок Тед.
– Именно!
– Почему ты не уходишь от него, детка? – неожиданно спросила Елена.
Она закрыла окно шторой и вернулась к столу, поставила бокал. Остановилась, опёршись на спинку стула Рэдмаунта, потом положила руки ему на плечи. Лиза не услышала её сначала, она окаменела, слушая разговор мужчин, таращила глаза, пытаясь понять хоть что-то.
– Что?
– Ты согласна быть пустым местом, и терпеть его дурной нрав только потому, что твой муж красив и успешен? Ведь ты даже ничего не имеешь в этом липовом браке?
– Почему это «липовом»? У нас счастливая семья! Вы сами-то замужем?
– Сейчас нет.
– Последний шанс? Хотите запрыгнуть в уходящий поезд? – насмешливо глянула девушка.
– Укатали меня уже эти поезда, детка, аж тошнит!
– Вы вообще ему кто? Вы работаете вместе? – Лиза подозрительно прищурилась, сложив руки на груди.
– Думаю, можно сказать, что я его первая жена. Но расстались мы ещё до твоего рождения, не переживай!
– Андрей! Ты не говорил мне, что был женат раньше! – девушка возмущённо повернулась к Колычеву.
Тот, не обратив на неё ни малейшего внимания, не сводил с Елены разноцветных глаз. Наблюдал за ней со сдержанной улыбкой и ласковым выражением снисходительного любопытства: «Что ты мне тут ещё устроишь, малышка?».
А Лиза вызывающе вздёрнула подбородок и двинула плечиками.
– Вы сами виноваты, что не сохранили семью. Вон, распустили себя, как квашня. Но теперь-то он мой! Смиритесь, все мужчины уходят к женщинам помоложе!
– Да? – безо всякого трагизма удивилась Елена. – А зачем?
– Как это «зачем»? Ему нужна молодая и красивая, статусная жена, с которой не стыдно показаться в обществе, и приятно проводить время. Которая по-настоящему любит и ценит его по достоинству!
С гордостью она нежно посмотрела на мужа. Колычев встал и прошёл к холодильнику, набрал льда в стакан с водой, и встал там же, прислонившись к серебристому шкафу.
– Достоинства!? – с улыбкой вздохнула Елена и облизнулась.
Её руки чуть гладили Теда по плечам и шее. Она чувствовала, как он расслабился, таял от этих прикосновений.
– Да, детка, они весомы. «Но, знаешь, почему «достоинство», а не «недостаток»? Потому что недостаток – это всё остальное, к чему крепится достоинство!», – она указала на Андрея, жестом смерив с головы до ног.
Рэдмаунт, не выдержав, прыснул со смеху. Колычев, польщённо рассмеялся, блеснув ровными белыми зубами.
– Вы просто не любили его по-настоящему, поэтому он вас бросил!
– Нет. Просто мужчина – это не навсегда, и дети – очень ненадолго…
– У вас дети есть? – ахнула Лиза.
– От него – нет. И у тебя не будет…
– С чего это вы решили? Я молодая и здоровая, и…
– Во-первых, он только дважды спал с тобой четыре года назад, и тебе не понравилось, а во-вторых, он бесплоден, и ты ему нужна только как ширма. Ты зря тратишь на него свою молодость и красоту! Послушай опытную женщину, разведись с ним, пока есть возможность! Он не станет тебя удерживать, вот увидишь, – равнодушно глотнула вина Елена.
Девушка задохнулась от негодования.
– Да как вы!.. Андрей, выгони её сейчас же! – взвизгнула она, но он не посмотрел в сторону жены.
– Я рассчитывал на твоё время. Ты останешься? – спросил он Елену.
– Нет, я уеду с Тедом сегодня, вернусь в Нью-Йорк, и...
– Для него я тоже сделал достаточно, не считаешь?
– Что ты сделал? – не поверил ушам Рэдмаунт.
– Не с потолка же твоему другу попалось тогда под руку старое дело об убийстве на юге страны, кто бы ещё вывел тебя на особняк Де Ла Рю, чтобы ты оказался, в итоге, на польской ферме? И чьи деньги поддерживали твоего предшественника? Уилкс должен был не очень сильно задвигать тебя по службе, и при этом дать усовершенствовать твои таланты. Жаль, начал жадничать. Рад, что О’Лири с ним расправился. Видишь, ты пришёл к ней сам, я лишь немного помог…
– Добрая мразота! – скривился Тед.
Он вспомнил выражение одного из тройняшек, они были чертовски правы насчёт Койла. Тот помедлил с ответом, улыбка растаяла.
– Знаешь, как-то раз в начале века я был в Норвегии на конференции, и в холле отеля случайно разговорился с одним норманном. Приятный культурный человек оказался, журналист и литератор. Мы прошли в бар, долго философствовали, я оставил ему визитку, и он потом прислал по электронной почте текст. Его впечатлил наш разговор, он сочинил нечто вроде притчи, кажется, хотел написать сценарий. Вышел потом фильм, или нет, не знаю, это Джеймс любит кино, но история получилась интересная.
Колычев говорил негромко, сопровождал рассказ сдержанными жестами. Обращался он к Рэдмаунту. Но внимательный взгляд колдовских глаз следил за лицом Елены.
– В общих чертах. Представь, попадает человек в некий идеальный город, райское место. Его радушно встречают, он селится в большом красивом доме, получает хорошую должность и высокий оклад в крупной фирме. Быстро сходится и съезжается с понравившейся женщиной. Всё складывается утопически прекрасно, тут почти Эдем. Только вот вокруг всё блёкло-серое, бесцветное, люди как картонки без эмоций, у них не найти ни единого живого отклика, не завязать душевного разговора. В городе нет детей. Еда безвкусна, алкоголь не пьянит, хоть всю зарплату пропей, секс пресный, ничего не приносит радости и удовольствия. Герой скатывается в депрессию, пытается покончить с собой, но, даже бросившись под поезд, снова оказывается жив!
Колычев отошёл от холодильника и встал у стола рядом с Еленой. Она покачивалась на стуле, и спокойно смотрела снизу вверх на давнего возлюбленного. Андрей вздохнул и продолжил:
– Он находит ещё одного такого же депрессующего горожанина, они роют тайный тоннель, ход в другой мир, откуда проникает свет настоящего
