Существовали и более простые способы вычислить счетчиков, но вариант Мейбл годился для таких случаев. Она была права: он ею гордился.
– Ты рассказала об этом Лилл?
– А как же! Она была очень благодарна.
– Поздравляю, – ответил Валентайн.
– Я так понимаю, ты решил остаться в Атлантик-Сити и довести дело до конца.
– Правильно понимаешь. Спасибо, что вправила мне вчера мозги.
– Не за что. Да, еще одно. Инспектор Дэвис звонил с час назад. Сказал, если ты не позвонишь ему до трех, он тебя выследит и арестует. Наверное, пошутил.
– Ну конечно, пошутил. – Валентайн взглянул на часы. Без четверти три. Ну, что на этот раз не так? Он хотел положить трубку, но добавил: – Ты молодец, подруга.
– Думаешь, у меня есть будущее?
– Еще какое.
Он позвонил Дэвису со своего мобильного. Инспектор был за рулем, и в его голосе не слышалось особого удовольствия. Они договорились встретиться в «Айхопе».
Через десять минут Валентайн въехал на свободное место на парковке. Заперев пистолет в бардачке, он вошел в блинную.
Дотти, официантка, к которой он менее всего был расположен, хозяйничала за кассой. На конце ее сигареты покачивался невероятно длинный столбик пепла. Валентайн так и не зашел за сдачей, а теперь остановился у прилавка.
– Припоминаете меня?
– Не-а.
– Я был тут на днях с сыном. Дал вам сотню за завтрак. А вы сказали, что у вас сдачи нет и чтобы я попозже заглянул.
– Это была не я, – отрезала Дотти.
– Нет, вы.
– Слушайте, мистер…
– Сдачу давайте, – рассердился он. – Мы поели на девять баксов. Плюс бакс вам на чай. Значит, вы должны мне девяносто.
– Я ж вам говорю, это была не я.
Валентайн понял, чем все это кончится. Ему следовало вернуться сразу, не дав Дотти списать его со счетов. В зеркале за прилавком он увидел, как подъехал «Сандерберд» Дэвиса. Инспектор вошел, бросая вокруг суровые взгляды, и погрузил в нагрудный карман дизайнерские солнцезащитные очки. На нем были джинсы, туго охватывавшие бедра, и черная кожаная куртка. Выглядел он так, словно только что ушел со съемочной площадки. Валентайн помахал ему.
– Дотти, это мой приятель Эдди.
– Привет, – буркнула она.
– Здравствуйте, Дотти, – ответил Дэвис.
– У нас тут с Дотти вышел небольшой спор, – пояснил Валентайн, – который вы можете разрешить, показав свое удостоверение.
– Простите?
– Ну, значок.
Дэвис раскрыл бумажник и сунул свой серебристый инспекторский значок под нос скаредной официантке. Дотти изменилась в лице. Ее восковые щеки заалели. Дэвис не убирал значка, и Валентайн почувствовал, что тот упивается происходящим. Может быть, он когда-то заходил сюда за кофе, и Дотти не спешила его обслужить. Или вообще не сочла нужным это делать. В Америке такое безобразие творится сплошь и рядом.
– Ну так что? – спросил ее Валентайн.
На табло кассы появилась надпись «НЕ РАБОТАЕТ». Дотти отсчитала девяносто долларов ему на ладонь. Валентайн вернул ей два.
– Два кофе, если вы не очень заняты.
– Надеюсь, она не станет на кухне писать в наши чашки, – заметил Дэвис, когда они сели за дальний столик в угол. – Такое случается.
– Может, у нее спросите? – предложил Валентайн.
– Да вы просто кладезь идей.
Дотти принесла здоровенные чашки и налила свежезаваренного кофе из кофейника, обращаясь с ними, как с обычными клиентами. Инспектор добавил в чашку сливок и сахара.
– Мне показалось, что вчера вы обещали принести извинения Кэт Берман.
Так вот, значит, в чем дело.
– Я отвлекся, – с облегчением ответил Валентайн.
– А она утром позвонила в участок. Ее переключили на меня. Я сказал ей, что говорил с вами и вы очень сожалеете. И обещал, что найду вас и вы извинитесь.
Дэвис нравился Валентайну все больше.
– Она не оставила номера, по которому ее можно найти?
– Так легко вам не отделаться, – заметил Дэвис.
– В каком смысле?
– Я позвонил ей минут десять назад и сказал, что встречаюсь с вами здесь. Она скоро придет. Так что извинитесь перед ней лично.
У Валентайна загорелись щеки. Как будто ему было шесть лет и его только что отругала мать.
– Я вам так благодарен, Эдди.
– Не сомневаюсь. А в обмен мне нужно следующее. – Достав из куртки листок, он развернул его и подтолкнул к Валентайну через стол. – Ребята из лаборатории пропустили вчера блокнот Дойла через электростатический детектор. И прибор обнаружил отпечаток страницы, которую вырвали. Это записка Дойла его брату Тому. Взгляните.
Валентайн надел бифокальные очки. Детектор сделал копию, которая походила на ксерокс плохого качества. Валентайну пришлось сощуриться, чтобы разобрать.
Том,
прости за перепалку вчера за обедом, это расследование в «Бомбее» превратило меня в комок нервов. Кажется, замешаны многие мои друзья. Я по-прежнему не представляю, что делать. Спасибо, что проявил сочувствие и выслушал.
Дойл
Дэвис подался вперед и понизил голос.
– Если я правильно понял, получается, что Дойл раскопал еще одну аферу в «Бомбее», и участвовали в ней служащие казино. В обычной ситуации я бы прижал Тома Фланагана и узнал, что ему сказал Дойл. Но раз уж вы были с Дойлом друзья, я подумал, может, вы разговорите его.
Валентайн снял очки и подвинул записку к инспектору.
– Афера, о которой упоминает Дойл, связана с автоматами. Тут замешана куча служащих, вероятно, целая смена. Но ее так и не осуществили.
Дэвис выпрямился.
– Откуда вы знаете?
– Я говорил с Лидди Фланаган об этом. По ее словам, Дойл разговаривал с аудиторами из Отдела надзора за азартными играми и с Комиссией по контролю над казино. Они проверяют доходы от игровых автоматов в «Бомбее» каждую неделю. Аудиторы сказали, что доходы в норме.
– И что дальше?
Валентайн старался тщательно выбирать слова. Он презирал гадание на кофейной гуще, но на этот раз другого выхода не было.
– Интуиция подсказывает мне, что Дойл случайно наткнулся на это мошенничество в тот момент, когда оно должно было начаться. Сотрудники испугались и отступились.
– То есть вы не допускаете, что сотрудники убили Дойла, чтобы закрыть ему рот?
Валентайн покачал головой.
– У Дойла в «Бомбее» было полно друзей. Но я вам так скажу: все они в штаны наложили, когда Дойла убили.
