не знала толком, один раз побывала на вечеринке у мэра, вот и всё.
Камуан похмыкал, но отказываться не стал. В его картине мира каждый занимал своё место, но далеко не все выполняли те функции, к которым это место их обязывало, и отставной стражник обрисовывал эти несоответствия, не жалея красок.
– Брюссоло в качестве мэра был бы и совсем неплох, – говорил он, посасывая трубку. – Если бы его мадам реже в дела лезла. Ну ладно, когда она павлинов купила из денег, что были на украшение города выделены! В конце концов, клятых птиц, пока они молчат, можно считать украшением. Но вот её племянники – это сущее зло.
– Племянники? – подняла брови Марджори.
Копирование занимало только руки, так что болтать она могла сколько угодно, да и слушать ничто не мешало.
– Ну да, – энергично кивнул Камуан. – Детей у них не получилось, так мадам Брюссоло племянников тащит, двоюродных. Одного пристроила к нотариусу, ну, тот просто бездельник. А вот второй… Я когда работал в страже, даже досье на него собрал, очень уж парень в сторону криминала заворачивал. И с Брюссоло поговорил, чтоб родственничка укоротил. Тот, видно, поговорил, и всерьёз, потому что Роже Клерфон из города уехал, и до моего увольнения никто о нём не слышал. Ну, а сейчас, говорили мне, снова появился. Появлялся! – поправился он. – Где сейчас, не знаю. Я бы посоветовал Кальве за ним присматривать, да только кто меня спросит…
– А нотариус – это мэтр Дюрок?
– В Жансоне другого и нет, одному-то не всегда есть чем заняться. Дюрок… неплох. Ни разу не слышал, чтобы кого-то он обманул или документы неверно составил. Кто ещё? Ну, с Кальве и Дюфло вы познакомились, полагаю.
– Познакомились, и работаем вместо по делу об убийствах Тезье и мадам Камуан, – кивнула Лавиния. – Ну, насколько это получается.
Марджори подхватила нить разговора.
– Мне говорили, что там, в городской страже, назревает некий… внутренний конфликт.
– Не удивлюсь! И если Кальве пить не перестанет, скверно выйдет. Молодёжь хочет настоящей работы, значит, или будет уезжать из города, или потребует перемен.
– Ну, а остальные горожане? На кого обратить внимание?
Господин Камуан задумался. Вздохнул, выбил погасшую трубку, допил вино из своего стаканчика…
– Вот что, вы поговорите с баронессой де Брие. Она в дела не лезет, несколько лет назад обожглась изрядно и с тех пор держится в стороне. Но нос держит по ветру. И, в отличие от Люсиль Леруа, она не сплетница, а умная женщина. В общем, загляните к ней, вреда не будет. Кто ещё? Аптекарь Бюло – креатура супруги мэра, он её поддерживает всегда и во всём. Мадам Жанетт, портниха – тут я ничего сказать не могу, я от этого максимально далёк. Почтарь Бренвален – сухарь, от него лишнего слова не добьёшься. Правда, если уж говорит, так всегда по делу и уместно. Доктор Нильсен в Жансоне чужак, и своим так и не стал.
– Казалось бы, кто может быть ближе, чем медик, занимающийся твоими внутренностями? – хмыкнула Марджори. – Всё, я закончила!
Поблагодарив отставного стражника, Лавиния вернула ему бумаги и попрощалась. Марджори же, стрельнув в хозяйку глазами, привстала на цыпочки и чмокнула Камуана в загорелую твёрдую щёку.
Когда они вышли на дорогу между воротами фермы и виноградниками, небо было окрашено закатом во все оттенки алого.
– Прогуляемся чуть-чуть? – предложила секретарша. – Тебе же всё равно, откуда портал открывать?
Равнодушно пожав плечами, госпожа Редфилд повернула влево. Отчего-то она была не в духе, между бровями поселилась вертикальная морщинка, а губы нет-нет, да и искривляла саркастическая улыбка.
Покосившись на её недовольное лицо, Марджори поинтересовалась:
– Ты что хмуришься, случилось что-то? Или в разговоре прозвучало?
– Скорее, не прозвучало… – покачала головой коммандер. – Все случаи, упоминавшиеся Камуаном – из прошлых времён, словно о сегодняшнем дне ему сказать нечего. Или не хочется.
– Это же естественно! Сколько лет он в отставке? Для него жизнь в городе тогда и закончилась, вместе с прощальным ужином. По-моему, Камуан и не хочет знать новостей из Жансона, да и не особо приветствует гостей.
– Возможно…
– Ну, это ж не всё, из-за чего ты не в духе?
– Не всё. Что-то я упустила сегодня, какую-то важную деталь, и это не даёт мне покоя.
Марджори пожала плечами.
– Вспомнишь. Просто отпусти эту мысль, она вернётся. Давай-ка пойдём домой, что-то похолодало.
– Ты ж сама хотела погулять!
– Вот и погуляла, – буркнула Марджори, шагнув в портальное окно.
Заблудившаяся мысль и в самом деле вернулась, уже совсем глубокой ночью.
Лавиния без удовольствия поужинала – мадам Тома пока не вернулась, так что ели они холодное мясо и салат, – полистала расходные книги и с сожалением отложила их, решив завтра же вызвать аудитора. Приняла душ, легла и даже начала смотреть какой-то сон, когда что-то её разбудило. Сев на постели, она прислушалась: в доме тихо, в саду поёт ночная птица, из посёлка доносится собачий ленивый брёх…
Да что ж такое?
Она снова легла и стала перебирать с памяти все события этого длинного и суматошного дня: утреннее совещание в городской страже, разговор с мастером Кекспином, рассказы Камуана…
Совещание.
В городской страже.
Порезы на руках обоих убитых. Порезы… Клятва…
– Вот Тьма! – воскликнула Лавиния. – Никак они не могли давать клятву одновременно, потому что между смертью Клода и смертью его бывшей жены прошло три дня!
Глава 9
Утро началось неважно.
Для начала Лавиния, спустившись завтракать, застала тихую, но от этого не менее ожесточённую ссору между мадам Тома и Софией Бертело. Поморщившись, она забрала свой кофе и тарелку с омлетом, и ушла на террасу. Через пару минут Марджори присоединилась к ней и спросила:
– Почему ты не стала вмешиваться?
– Зачем? – пожала плечами госпожа Редфилд. – Я вовсе не желаю становиться праведным судией и терять кого-то из этих женщин. Они поссорятся и помирятся, а я буду всегда виновата перед той, которую не поддержала. Кроме того, мы с тобой знаем, что мадам Тома не всегда была со мною честна…
– Вот именно! – воскликнула секретарша с горячностью, пожалуй, несколько излишней.
Лавиния продолжила, словно её никто и не перебивал.
– Но доказательств в цифрах и фактах у меня нет. Вот когда здесь поработает аудитор, бухгалтер или кто угодно, умеющий считать деньги, когда приедет новый управляющий и вникнет в дела – тогда и будем решать.
– Когда?
– Пока не знаю. Поиски управляющего – первое, чем я сегодня собиралась заняться… если не считать всего остального.
Фыркнув, Марджори допила кофе и встала.
– Ну, дело твоё.
