мне раздеться и убежала на праздник. Я села писать эти записки.
Дорогой Учитель, прощайте! Благодарю Вас за то, что эти трудные годы были со мной. Только Вам в этой тетради я могла изливать свое самое сокровенное. Говоря с Вами, я и сама стала умнее что ли. Увидимся мы с Вами ещё нескоро. Я надеюсь прожить долгую и счастливую жизнь и всё сделаю для этого. А потом… Все ТАМ будем.
Прощайте, мой милый добрый Учитель!
Георг Шиденталь! Я, Эвелина Шиденталь твоя жена, иду выполнять свой Супружеский Долг!
(На этом записи, написанные рукой Эвелины, заканчиваются — Примечание составителя)
Тетрадь Георга. Рука об руку
Сегодня была наша свадьба. Боги мои, не могу поверить, что это свершилось! Наконец-то! Я ждал этого три года. Надеялся и отчаивался. Снова надеялся и снова отчаивался. Правду сказала тогда Эвелина: «Эта женщина принесёт Вам много огорчений и радости» Думаю, я уверен, что огорчения позади и впереди только радость и счастье. Я готов всё сделать для этого.
На следующий день, после того как мы приехали домой, Эвелина сказала, что когда мы поженимся, она должна чем-то заниматься, и она хотела бы заниматься народным образованием и лечением. «Хорошо, дорогая, хоть во всей стране» — сказал я. Зря я это сказал. Она сказала, что хочет посмотреть графство. «Хорошо, дорогая» — сказал я. Вызвал Управляющего и Командира гарнизона. Пришла и жена Управляющего. Сообщил им, что мы собираемся пожениться и до свадьбы отправимся в поездку по графству. «Давно пора» — сказал управляющий. Я зыркнул на него: «Разговорился!» Управляющий замолчал. Взяли карту, наметили путь, послали воев предупредить о нашем приезде. Я-то могу и в казарме, и в чистом поле ночевать, а Эвелине хорошие условия нужны. Решили, что свадьбу будем проводить во время праздника Родстан. Есть такой праздник в наших краях, когда собираются все родственники. Я на такие праздники никогда не приезжал — нет у меня родственников. Послали приглашения Нинель и Тае с мужем. Эвелина хотела пригласить министров с женами, но я сказал, что страну без присмотра оставлять нельзя. А про себя подумал, что во время их почти недельного отсутствия найдется немало охотников сотворить какую-нибудь пакость. Сделаем им праздник, когда вернёмся. Да и с их женами хорошо бы Эвелину познакомить. Я встречался с ними. Очень славные, умные и образованные молодые женщины, все выпускницы университета, где они со своими мужьями и встретились. Когда приедем в столицу, Эвелине будет к кому в гости сходить, пока я работаю. Не с придворными же дамами общаться.
На следующий день отправились по городам и деревням. Там Эвелина ходила по школам и больничкам, я по своим делам. Иногда видел её издали окруженную детьми. Она гладила их по головам, что-то говорила, а они тянулись к ней. Я с сожалением отворачивался и шёл дальше смотреть своё хозяйство. Всё более или менее хорошо, система работала. Я был доволен.
Дело в том, что много лет назад в Университете ко мне подошёл студент и сказал, что свою выпускную работу он хотел бы написать по теме об управлении крупным землевладением, и просит меня дать возможность поработать в моём графстве. Я согласился. Он несколько месяцев жил в замке и на примере моего графства разработал целую систему эффективного управления большим хозяйством. Его работа получила высокую оценку на экзамене. После того как он окончил Университет, он снова подошёл ко мне и предложил идеи, изложенные в работе, реализовать в жизни. Я был не против. Я подумал, что у меня хороший Управляющий и развалить совсем хозяйство не даст, а если получится, то это будет хорошо. Он поехал в графство и целых два года вместе с Управляющим выстраивал новую систему. Получилось. И мои доходы и так не малые значительно выросли.
Что он сделал. Во всех других крупных землевладениях земли делились на господские и наделы земледельцев. Земледельцы прежде всего стремились обработать свою землю, а когда приходили на господские поля, то или земля пересыхала, если было время посева, или перезревшие колосья осыпались, если было время уборки. Да и на своих полях они не очень старались. Знали, что в любое время хозяин может забрать всё, оставив лишь малость, чтобы с голоду не умерли. У меня все земли были переданы в аренду земледельцам и каждый год они выплачивали установленную плату в зависимости от качества земли: где низина, там меньше, где земли плодородные — то больше. Земледельцы стремились хорошо обрабатывать землю. Они знали, что всё, что останется после выплат, принадлежит им, и они могут делать с этим всё что хотят. Например, продать излишки уполномоченным Управляющего за хорошие деньги, а те продадут их в свободных городах или в восточном и северном королевствах, с которыми граничит графство. Деньги они могут не хранить в кубышке, а положить в банк, где им начислят проценты. В тех же банках они могут взять займы на хороших условиях. Говорить о том, что эти банки тоже принадлежать мне, нет необходимости. Банки давали займы не только земледельцам. В них охотно одалживалась знать и даже короли соседних государств. Главным условием была платежеспособность заёмщика. Своему Королю денег я не дал ни разу. Не за чем на ветер бросать то, что добывалось тяжелым трудом земледельца. Кстати, тот студент-умник сейчас — Министр и занимается разработкой системы ведения хозяйства по всей стране. У него один недостаток: он смел на словах и на бумаге, но нерешителен в действии. Но у него есть я, кому решительности не занимать. Так что мы справимся и со страной.
Я богат. В ближайшем десятке соседних государств по размерам богатства со мной могут сравниться только 2–3 человека, да и то короли. Но об этом мало кто знает. Я вёл почти аскетический образ жизни, не потому что жадничал или не хотел большего, а потому что мне было НЕКОГДА. Я почти в одиночку управлял страной при безвольном лентяе — нашем Короле. Я жил во дворце, одевался в военную форму, может быть из более дорогой ткани, чем у обычных воев, но не из бархата-парчи. Любовниц особо не баловал. Любовницы у меня, конечно, были. Для здоровья полезно, да и думки всякие в чужие головы не лезут. Мои любовницы должны были соответствовать нескольким требованиям:
