знакомые озорные огоньки. Айсштиль невозмутимо чистила от травинок свои сверкающие плечи, покрытые инеем. Но на ее красивом лице я заметил тень усталости. Бедняжка, не могла уснуть?
Наши юные мирмечихи трогательно терли сонные глазки всеми четырьмя ручками и мило зевали, издавая негромкий стрекот. Перчинка с Вафелькой о чем-то негромко переговаривались, взахлеб делясь впечатлениями. А умница Сахаринка уже вовсю изучала какую-то букашку, непонятно как оказавшуюся у нее на ладони.
Мы с Лилией застыли на краю поляны, не решаясь нарушить эту идиллическую сцену. Но тут меня заметила Настя. Она во все глаза уставилась на мой дикарский прикид и густую бороду, явно не узнавая. Следом обернулись и остальные, озадаченно разглядывая незваных гостей. На поляне повисла напряженная тишина.
Наконец Эмми нахмурилась и с опаской произнесла:
— Эй, девчонки, глядите, что за стремные волосатые бомжи припёрлись на нашу поляну? Они как будто из каменного века сбежали!
Настя стрельнула в нашу сторону настороженным взглядом и вкрадчиво предложила:
— А может, хорошенько отметелим этих чучел на всякий пожарный, а потом стрясем с них все ценное? А Косте, когда вернется, потом скажем, что они сами на нас с кулаками накинулись, ага?
— Не торопись, Настя, — одернула ее Айсштиль, — Я чувствую энергию в этих двоих. И их облик кажется мне странно знакомым…
Я мысленно застонал. Ну, конечно, девчонки в жизни не признают во мне своего Костю! А все из-за моего потрепанного вида. Те годы, проведенные в карманном измерении, основательно меня изменили — я оброс колоритной бородищей, облачился в самодельные звериные шкуры, весь покрылся шрамами и ссадинами. Ну чисто Робинзон Крузо, етить-колотить!
А уж Лилия со своими волчьими ушками, хвостом и повадками дикого зверя и вовсе смотрелась как Маугли, Тарзан и Пятница в одном флаконе. Женский вариант. Ох… и удивятся же девчонки, когда узнают, КТО перед ними на самом деле!
Мирмечихи, в отличие от остальных, сразу что-то заподозрили. Сахаринка первой вытянула свои подвижные антенны в мою сторону, старательно улавливая запахи и вибрации. Перчинка с Вафелькой тут же последовали ее примеру. Воинственно раздувая ноздри, девчушки принялись вбирать информацию, шевеля нежными усиками.
И вдруг, разом всё поняв, они взвизгнули от переполнившего их счастья:
— Папа!!! Ура, папочка вернулся!!! Мы так скучали!!!
И с этими воплями кинулись мне на шею, сбивая с ног и осыпая градом горячих поцелуев. От их медвежьих объятий аж ребра затрещали! Но разве ж я мог на них за это злиться?
Лилия, глядя на наши обнимашки, тоже не удержалась. С лихим фырканьем она запрыгала вокруг нас на четвереньках, смешно виляя хвостом и всячески выпрашивая внимание. Особенно пристально она принюхивалась к попам мирмеций — видимо, по старым добрым волчьим традициям первого знакомства.
Настя, Эмми и Айсштиль застыли с отвисшими от изумления челюстями. Первой очнулась Настя:
— Эй, погодите-ка… Неужто это… Костя⁈ Костя, это и впрямь ты⁈ Вот это маскировочка, я щас умру от смеха! Ты теперь Робин Гуд? А где обычная одежда?
— О боги, неужели… Эстро, душа моя, ты ли это⁈ — ахнула Айсштиль, всплеснув руками от потрясения. На ее прекрасном лице отразилась целая буря эмоций, — Тысячи ледников… ты как так изменился за одну ночь?
Тут и Эмми опомнилась:
— И правда… за одну ночь такую шикарную бороду не отрастить! И кто эта хвостатая дикарка?
Лилия повернулась на девичьи голоса и радостно взвизгнула. Не долго думая, она с лихим кувырком запрыгнула прямиком в объятия Айсштиль и смачно лизнула ту в ледяной нос, отчего снежная дева невольно отшатнулась. Потом пушистая проказница с довольным фырканьем потерлась о ноги Насти с Эмми, оставляя на их коже влажные следы от росы.
— Ох, Эстро… Это что, Лилия? — в шоке произнесла богиня льда, во все глаза глядя на старую подругу.
Разумеется, одна богиня быстро признала другую богиню.
— Она самая, — кивнул я, — Если коротко, нашел ее в Разломе. И привел назад. Она… ну-у-у… немного не в себе.
— Но… Она сама на себя не похожа! — сказала Айсштиль, с растерянным видом поглаживая волкодевочку меж ушей. Лилия от удовольствия свесила язык на бок, её лицо приняло чуть ли не оргазмическое выражение. Айсштиль, очевидно, помнила, как нужно правильно чесать Лилию, чтобы той было максимально приятно…
Настя и Эмми смотрели на нее в глубочайшем шоке. Такое поведение просто не укладывалось в головы дворянок.
— Как будто… одичала. Что с вами обоими стряслось? — сказала Настя.
— Одичала не то слово, — добавила Эмми, — Она же совсем… эй… не трогай мою попу!
Лилия, разумеется, возможности не упустила. Пока все смотрели на меня, она отстранилась от Айсштиль и принялась обнюхивать попы новых подруг, желая запомнить все их запахи. Эмми и Настя с возмущенным визгом отбивались и пытались убежать. А Лилия с рыком настойчиво преследовала их, стремясь получить желаемое любой ценой…
Я со вздохом провел ладонью по заросшему лицу и взглянул на подруг с кривой усмешкой:
— Что с нами стряслось? Ну если коротко… Утром, пока вы не проснулись, решил я разобраться с внезапным Разломом. Чисто зайти и выйти, приключение на пятнадцать минут…
Глава 12
Красный Сгуститель
— В общем, то карманное измерение, сквозь которое мы прошли, хранило в себе… сюрпризы. Лилия заплатила за них высокую цену. Но теперь она в безопасности, а ее силы и Безумие запечатаны вот этим амулетом, — я многозначительно указал на свою татуированную руку.
На этом я закончил рассказ. Девушки притихли, пытаясь переварить всё, что я им только что рассказал.
— Константин Иванович, да вы никак в какую-то темпоральную аномалию вляпались! — подал голос слегка протрезвевший Никодим, с кряхтением подходя к нам, — Я-то думал, куда это вы запропастились всего на одну ноченьку! А вы вон как лихо загуляли, судя по этой роскошной бороде до пупа!
Следом подтянулся и страдальчески постанывающий Гарын. Почесывая свой хитиновый панцирь, он пробурчал:
— Я уж решил, что таки допился до зеленых соплей! Гля, какие-то патлатые бородачи в диких шкурах нарисовались, да еще и вокруг девок вьются…
— Дурень ты, Гарын! То ж наш княжич Константин! — прикрикнул на него Никодим, отвешивая подзатыльник, — Загулял малость Его Сиятельство по лесам да по долам, с волчицей-то своей раскрасавицей, вот и принарядился в лохмотья!
— Отвянь, старый ты маразматик! — заржал Гарын, потирая шишку на башке, — Я ж
