на ноги. Сам едва не падая от вожделения.
-Это пытка такая? Ответочка за конюшню?
Эли улыбается.
-Напротив… Опыт с конюшней был для меня очень поучительным, во всех смыслах… Я внимательно выслушала тебя и сделала выводы. Эти выводы позволяют мне быть лучше, понимать тебя лучше. Теперь дай право высказаться и мне.
Элисса посмотрела на него так проникновенно, так откровенно и по-женски, что он слегка вздрогнул от алчности предвкушения. Каменное лицо, напряженное, как металл, говорило лишь о том, что он овладеет ею с еще большей истовостью, как только она закончит играть в свои детские игры…
От осознания его самонадеянности Эли невольно хмыкнула про себя.
Давая ему возможность изучить свой провокационный вид, грациозно повернулась и прошла, покачивая бедрами, к столу.
-Что ты видишь, Агилас Бензема?
Указала головой на поверхность.
Мужчина нахмурился. Нелепость.
-Что за вопросы, Эли? Пустой стеклянный сосуд.- в его голосе слегка сквозило напряженное раздражение. Только потому, что сейчас он думал совсем не тем органом, чтобы давать философские ответы.
-Именно… -Задумчиво произнесла девушка.- Знаешь, меня с детства коробила фраза о том, что женщина- сосуд. Она казалась мне какой-то уничижительной. Ущемляющей женское достоинство, но теперь, встретив тебя… Я посмотрела на нее совсем иначе, Агилас… Женщина и правда сосуд. И дело не только в том, что ее чрево способно выносить из семени жизнь. Дело в том, что она и есть сосуд для своего мужчины. Посмотри. Простая стекляшка обретает силу и смысл ровно в тот момент, когда в ней появляется содержимое. – в этот момент она влила в сосуд бокал вина.- Видишь, теперь это сосуд с коллекционным вином… Но стоит добавить туда яда, она станет отравленной. И в то же время…- подняла сосуд и резко выпустила его из рук, от чего тот тут же ударился о пол, разлетевшись на десятки осколков и став просто вишневой кляксой на полу,- даже самое дорогое вино вмиг превращается в ничто, стоит только сосуду разбиться… Так и между мужчиной и женщиной. Мы оба не можем друг без друга. Мы оба даем друг другу смысл и направленность. Только мужчина может наполнить женщину горечью и сладостью, отравой и лекарством, живительной влагой и едкой, смертоносной кислотой… Но без сосуда любая жидкость- ничто, которое будет тут же впитано землей.
Он делает к ней два решительных шага, хватая на руки, хрустя осколками под ногами. Перенося на кровать и тут же нависая сверху.
Элисса тянется к его груди и нежно целует. Покрывает его кожу дорожкой из нежных прикосновений. Трогает места его выпуклых шрамов и татуировок. Словно впитывая их в себя, запоминая.
-Хочу стать твоим сосудом, Агилас. И чтобы ты точно знал, что можешь наполнить меня всем, чем захочешь. Своей болью, своими тайнами, своей печалью и радостью… Потому что иначе я буду пуста. А пустой сосуд- это просто бессмысленный предмет…
Он перехватывает инициативу, нависая над ней.
-Так ты хочешь, чтобы я наполнил тебя, Элисса?- его большой палец порочно приоткрывает ее рот, проникая глубоко,- я очень сильно хочу тебя наполнить…Ты пока даже не представляешь, какими способами я могу тебя наполнять… Снова и снова… Как еще могу сделать своей.
Порок, сладкий соблазн в его тембре, на который он съезжает с поднятой ею важной темы, заставляет ее дрожать в предвкушении. Он снова ведет, но пока даже не догадывается, что на этот раз и у нее припрятаны козыри…
-Открой полку, Агилас Бензема… Поворачивает голову в сторону прикроватной тумбочки,- патока ее глаз сейчас, как кажется, приправлена тем самым острым перцем, что составляет основу хариссы.
Мужчина делает так, как она говорит. Смотрит на содержимое и хмыкает, едва скрывая свое нарастающее до небывалых пределов возбуждение.
Когда их глаза встречаются, в них нет ни капли шутки или игры. Лишь тягучий, отдающий спазмами диких половых инстинктов секс.
-Тебе можно все, Агилас Бензема. Наполни меня так, как хочешь… И чем хочешь…
Его рука вальяжно гуляет между содержимого приготовленных ею игрушек, но глаза продолжают прожигать девушку, жадно ощупывать её вздымающуюся грудь, скользить по бедрам, впиваться в ее пах.
Он похотливо усмехается и вытаскивает уже очищенный и подготовленный имбирный корень, а когда видит, как ее зрачки увеличиваются, а ноздри нервно раздвигаются, жадно облизывает губы.
-Ты ведь все-таки была плохой девочкой, Эли… Я обещал тебя наказать… И раз ты так отчаянно этого просишь…
Она успевает лишь пискнуть, когда Кабил резко переворачивает ее, ставя на четвереньки и одаривая увесистым шлепком по ягодице…
Глава 23
Глава 23
Кожа загорается от его шлепка. Но только в нем нет ни капли боли- только дикое, пронизывающее до последней клеточки в теле удовольствие. Элисса вздрагивает в предвкушении, нервно прикусывая губу. Вся ее кожа покрывается мурашками, когда влажный очищенный имбирь касается ее кожи, оставляя за собой полоску свежести с пикантным ароматом.
Агилас сам не свой. Похоть и жажда обладания, смешанные с тотальным обожанием женщины под ним сейчас готовы разорвать его грудную клетку. Никогда и ничто не вызывало в нем такого сложного, такого полного коктейля эмоций.
Происходящее между ними настолько чувственно и интимно, что затмевает весь его огромный сексуальный опыт. Он владел сотнями женщин- прекрасными и не очень, умными, яркими, обожающими и требующими обожания, теми в кого влюблялся он и кто был без ума
