нас получилось — это кучка, которая боится высунуть нос из укрытия! Мы сначала отбивали игроков у Надсмотрщиков, но потом достигли точки, когда это стало невозможно…
Я молча слушал, понимая, что пришло время Шугабою выговориться. Можно было бы и посвятить его в тонкости моего плана, если бы они были, эти тонкости.
Беда была в том, что я не мог конкретно сказать, что задумал. Есть крохотные зацепки, и пока я сам, своими руками, не попробую, то не буду знать ответа.
Но я интуицией чуял, что надо искать именно в той стороне, куда тащатся все игроки, едва начинают новую игру.
А куда они тащатся?
Да во все места, куда глаз упадёт. Куда зудящая до приключений задница заведёт.
В игре огромный континент? Так надо его обплыть… Да, нубский уровень, и мобы на берегу и в воде убивают с одной плюхи, но игрок всё равно, раз за разом, пробуя новые маршруты, будет делать нерациональное.
Впереди таинственная пещера? Так надо зайти, выведать все секреты, убиться о неведомую тварь…
Рядом локация для высоких уровней? Так надо посмотреть хотя бы глазком.
Любая игра сначала вызывает в человеке исследователя, покорителя, рискованного смельчака. Ну да, нет риска для жизни, и ничего не теряешь, кроме игровых денежек.
Здесь, в Параллаксе, я мог потерять жизнь, мог потерять свободу. У меня и мысли не было о том, что предать человечество, и обречь его на гибель даже в том необозримо далёком будущем.
Но проблема была именно в том, что я видел — путь, который выбрали Изгои, тупиковый. Не зря их так и назвали.
Прокачаться до мега-нагибаторов в нубской локации на кабанах первого уровня?! Ха, как говорится, это любимая серия… И, видимо, не у меня одного, а ещё у тех экспертов, которые готовили Шугабоя и Сову к высадке в Параллакс.
Только я понимал, в отличие от них, что надо идти в самую гущу. Опасно? Смертельно? Да, но на кону ведь стоит судьба человечества!
Я усмехнулся. Саня, ну признайся, что это ещё и интересно, и столько адреналина ты не испытывал с момента первой клановой войны в «патрике».
А что касается человечества… Видимо, отец всё-таки вбил в меня тот самый стержень, который так мечтал всю жизнь увидеть. Мне даже вспомнился как-то наш с ним разговор, во время одной из встреч, которая так же закончилась ссорой.
* * *
«Чего ты пристал со своим патриотизмом?!» — вспылил я, едва отец за чашкой чая начал очередной свой воспитательный монолог, — «Я отслужил давно и всё отдал!»
«Да потому что это в тебе, сын! Неужели не видишь, как оно хочет наружу?»
«Если у меня что-то хочет наружу, я не жду, в туалет иду…» — буркнул я, хоть и понимал, что звучит грубо.
Юмор, к сожалению, не оценили.
«Вы все такие глобалисты сейчас», — отец рубанул ладонью по столу, где остывал чай, — «Границ нету, интернет этот ваш грёбанный открывает все континенты! Как там это… онлайн ваш, соцсети. Надо же, додумались назвать, социалистические сети».
«Социальные».
«Одна фигня, всё оттуда же. И все вы теперь такие, как у нас и хотели раньше — мир, труд, онлайн! Дружба народов, Америка свободно разговаривает с Самарой, Китай с Геленджиком, и все вместе бежим в качалку!»
«Качаться…»
«Не важно. Ты пойми, сын, что вот это вот всё… Патриам ваш, шматриам… Ты лезешь в этот свой тазик капсульный, чтобы играть в то, что вам в жизни не нравится!»
«Отец, по-моему, тебе домой пора уже.»
«Вот кланы твои, Саш, а? Блин, название ещё какое, кланы, как будто ниндзя какие».
«Есть у нас там и типа ниндзя…» — я всегда чувствовал смущение, когда начинал с отцом разговор об онлайн-играх.
Ощущение было, что рассказываешь о невероятно пустой трате времени, и тебе прямо стыдно за это. Это при том, что так живёт уже львиная доля человечества.
«Вот ты потерял клан, да?»
«Откуда ты…» — я открыл от удивления рот, а потом закрыл.
Офигеть, он даже в игре меня пасёт? Да ну твою же пиксельную…
«Да всё оттуда же. Думаешь, у военных в вашем «патрике» нет интересов? О-о-о, сын, ты даже не представляешь, что у вас там творится».
Меня взяла ревность. Вот же зараза, даже о моём Патриаме он знает больше, чем я.
«Ну, потерял, и что?»
«Вроде новый создаёшь», — он одобрительно кивнул, от чего мне захотелось сейчас же пойти в комнаты и выбросить вирт из окна. Уйду в монастырь, задолбало…
Отец правильно прочитал моё выражение лица и, поджав губы, продолжил:
«Саш, а вот почему бы тебе не вступить в другой клан, а? Ну, у вас там есть сильные ведь команды, да? Топы рейтинга, и всё такое…»
Я даже удивился. Откуда такая забота?
«Ну, не хочу, и всё. У меня и этот уже нормально развивается».
«Аргентум тебя приглашал, ведь так?»
Вот же блин! Весь виртуальный мирок, куда я скрылся как-то от отца, обещал вот-вот обрушиться.
«Мне. Нужен. Свой. Клан», — отчеканил я, — «Мой. Клан!»
«А почему?» — отец хитро прищурил глаза, и я готов был его за это разорвать.
Он всегда так делал, когда загонял меня в угол своими логическими ловушками. Вот и сейчас он поймал меня…
«Потому что мои лидерские качества, которые ты, кстати, не оценил, требуют выражения», — ехидно ответил я.
«Насколько я знаю, в других кланах ты сразу получил бы место заместителя, или помощника, как там у вас? Что, это никак не подойдёт твоим лидерским амбициям? Поруководить дадут, и даже столько навалят, разгребать замучаешься».
Я хотел снова упрямо ответить, что это не то, но понял, что меня так и будут гонять по кругу.
«Отец, чего ты хотел сказать?» — спросил я, поняв, что пока он не выскажет свою «правду-матку», не успокоится.
«А потому что это и есть этот самый патриотизм», — отец хотел ещё постучать мне пальцем по лбу, но я отстранился.
Тогда он этим пальцем показал на стену, за которой в соседней комнате стоял вирт-кокон.
«Всё это: ваши кланы, сражения, политика… Вы же играете в жизнь! Здесь вам страна, значит, должна и всё такое, а там вы готовы, жертвуя временем и силами, развивать свой клан. А как новички какие придут, и чего-то ещё требуют, так их в шею гоните, так?!»
«Ну, возможно…»
«Тогда что это, а?» — отец победным залпом выпил остывший чай.
Я промолчал, раздумывая
