или поздно собакам придется подчиниться.
Как бы в доказательство серьезности своего подхода к воспитательному процессу Ульрик привез из Гренландии кнут угрожающей длины – не менее двенадцати метров, изготовленный из тюленьей кожи. Это было абсолютным нововведением в нашей практике воспитания собак, когда максимально тяжелым и строгим наказанием за ослушание были неистовые гортанные крики предводителя, сопровождаемые иногда звучными оплеухами длинной пластмассовой линейкой, оказывавшие в основном психологическое воздействие, или строгий, акцентированный, даже с каким-то шипением выговор Джефа, не оставлявший у ослушавшегося пса никаких сомнений в неотвратимости страшнейшей кары, если ослушание не будет немедленно прекращено.
Управляя упряжкой, Ульрик орудовал этим огромным кнутом так, что иногда у меня возникали опасения по поводу моей собственной безопасности. Дело в том, что кончик кнута, двигаясь со сверхзвуковой скоростью после ловкого взмаха Ульрика, пролетал в самой непосредственной близости от моей головы, устремляясь оттуда в сторону той или иной провинившейся собаки.
Понятно, что Ульрику не всегда удавалось поразить именно виновника, и в этом, увы, не редком случае конец кнута, описывая замысловатую фигуру, не щелкал в воздухе, подобно выстрелу, а просто опутывал ни в чем не повинных и совершенно ошалевающих от этого собак.
В десятых числах марта мы выехали на машине в Виннипег – столицу канадской провинции Альберта, чтобы оттуда на самолете вылететь в Йеллоунайф и воссоединиться с остальными участниками экспедиции и собаками. Шестой и самый независимый участник Томас должен был присоединиться к нам в Виннипеге.
По пути в Виннипег не обошлось без приключений. Мы наметили выезд на первую половину дня, однако собраться нам удалось только к ночи. Мы впятером выехали на машине Патти Стигер, которая и в этот раз выступила нашим спонсором и обеспечила всю команду своими замечательными маклаками. Весь наш скарб, который мы загрузили в прицеп, весил, наверное, килограммов восемьсот. Дороги в Канаде и в США настолько хороши, что гнать по ним машину не составляет особого труда, даже если прицеп, который ты тащишь за собой, перегружен. Тем не менее резина не выдержала, и примерно в третьем часу ночи, когда я вел машину, правое переднее колесо с печальным стоном приказало долго жить.
И вот, глубокой ночью мы на трех колесах стоим на автостраде милях в пяти от небольшого городка уже поблизости от границы с Канадой. Рядовой в общем-то случай, однако избалованная доступным и хорошо организованным сервисом Патти не имела ни малейшего представления о том, где следует искать запаску. После того как общими усилиями запаска – колесо подозрительно малых размеров – было обнаружено под днищем авто, встал другой вопрос – каким образом ее оттуда достать. Выяснить это, читая инструкцию при свете фонаря, нам не удалось. Поскольку мартовская ночь поблизости от границы с Канадой была чудо как свежа – около минус 20 градусов, возникшее у нас поначалу желание поменять колесо самостоятельно довольно скоро улетучилось.
К счастью, на попутной машине нам удалось достаточно быстро добраться до города, до первой автостанции. Особого оптимизма и надежды на то, что в такое время на станции кто-то будет заниматься нашей проблемой у меня, во всяком случае, не было. Тем не менее мы нашли ребят, которые без видимого энтузиазма согласилсь нам помочь. Впрочем, вполне естественно, что позвонив пару раз по телефону, обрисовав нашу ситуацию кому-то на другом конце провода и получив достаточно вежливый отказ (ни я, ни Патти, стоявшие рядом с говорившим, не услышали ответов этих таинственных респондентов), наши несостоявшиеся спасители прекратили дозволенные речи.
Однако отделаться от нас было не так-то просто. Мы дозвонились до шерифа, и шериф как лицо, действительно отвечающее за соблюдение порядка на подведомственной ему територрии, убедительно доказал, что носит свою замечательную звезду отнюдь не только для украшения. Он принял самые экстренные меры, вызвал машину со специальным подъемником и отправил ее вместе с нами к месту происшествия.
Каково же было наше удивление, когда на полдороге мы встретили наш «додж», изрядно припадающий на правое переднее колесо. Ульрику, оказывается, удалось разобраться в инструкции и извлечь запаску. Диаметр этой запаски был меньше диаметра остальных колес, и поэтому наш «додж» так странно прихрамывал. Тем не менее мы доехали до гаража, и там нам заменили оба передних колеса. Все это обошлось нам в 140 долларов, что было действительно очень дешево, особенно с учетом времени суток.
Вскоре мы уже добрались до канадской границы, где нас остановил довольно занятный человек – очевидно, пограничник. Всем своим поведением он выказывал такие спокойствие, уверенность, и, я бы даже сказал, доверчивость, то есть черты характера, совершенно не свойственные его положению защитника неприкосновенности священных границ Канады, что я поначалу засомневался, а пограничник ли это.
Дальнейшее поразило еще больше – он даже не попросил нас выйти из машины, а только, посветив фонариком, спросил: «Кто там есть? Куда вы едете?». Мы объяснили. Паспорта требовалось показать только иностранцам. Уилл в это время спокойно почивал в спальном мешке, что было вполне естественно для предводителя такого ранга. Мы стали объяснять пограничнику, что мы – участники экспедиции: вот это Ульрик, вот это я. На вопрос: «Кто же третий?» из мешка последовало: «Я третий».
– Откуда он?
– Из Америки.
– Ну, из Америки – нормально. Давайте ваши паспорта.
Взяв мой паспорт, в который был вложен авиабилет, и паспорт Ульрика, мужичок возвратился в свой офис за стеклом. Посмотрев и проштамповав наши паспорта, он вернул их нам, и мы поехали дальше, не задерживаясь на обязательном, как правило, после пограничного таможенном досмотре. Нас даже не стали досматривать, что, конечно, всех порадовало. Однако где-то на уровне подсознания я ощутил, что мой паспорт после проверки его канадским пограничником стал несколько тоньше. Проверка подтвердила мои подозрения: в паспорте отсутствовал авиабилет, хотя я и не был уверен в том, что до этого билет действительно там находился. В паспорте Ульрика билета тоже не оказалось, как не оказалось его и в сумке. Пришлось возвращаться, хотя надежд на то, что это пограничник забыл вложить билет в паспорт, у меня было немного.
В действительности же именно так все и оказалось. О том, что конверт с билетом ждет меня, должны были сообщить на следующей заставе, но я спохватился раньше, и все обошлось, хотя мелькнувшая было надежда на то, что удастся задержаться в Канаде сверх сроков, указанных в билете, мгновенно улетучилась.
В Виннипег мы прибыли рано утром и первым делом подкрепились, потому что после бессонной ночи едва держались на ногах.
Наш самолет вылетал в три часа дня, а перед вылетом
