его древнего рода. А теперь в лице Киры перед ним предстала юная, но такая могущественная наследница.
— Эти слухи… Сколько же боли и недопонимания они принесли. Я ни за что не причинил бы вреда ребенку, будь то сын или дочь. Наследие моей крови — это дар, а не проклятие. Это просто бред какой-то. У меня есть 5 детей — три дочери и два сына. Все они живы и здоровы, я обязательно познакомлю тебя с ними. Ты, Кира, самая старшая из моих детей, — с трепетом рассказывал отец.
— Сейчас же я хочу, чтобы ты как следует отдохнула. Нас ждет долгий и непростой путь.
Глава 24. В лабиринтах придворной жизни
Первые солнечные лучи уже пробивались сквозь плотные гардины, когда Кира наконец-то проснулась в неведомой доселе роскоши королевских покоев. Душистые ароматы каких-то трав и благовоний щекотали ноздри. Кира глубоко вдохнула, наслаждаясь покоем, которого так давно была лишена.
Однако ненадолго. Резкий стук в дверь заставил ее дернуться и судорожно сесть в постели, выхватывая откуда-то из глубин силу, чтобы встретить опасность. Но никакой опасности не последовало — в покои вошла всего лишь девушка-служанка с подносом, уставленным разнообразными яствами.
— Доброе утро, миледи, — произнесла она, сияя улыбкой. — Господин Хайвел просил накормить вас досыта после столь бурных событий.
При мысли о встрече с отцом, в груди у Киры что-то екнуло. Воспоминания о вчерашнем дне нахлынули разом. Служанка бросила быстрый взгляд исподлобья, но ничего не сказала, продолжая сновать по комнате и приводить все в порядок.
Опьяняющие запахи еды вскоре размягчили Киру. Проголодавшись, она с жадностью принялась за трапезу, то и дело бросая украдкой взгляды на молчаливую служанку. А когда наконец утолила первый голод, решилась задать беспокоящий ее вопрос:
— Вчера отец говорил, что у него есть еще дети… Где мои братья и сестры?
Служанка кивнула, сияя улыбкой:
— Конечно же, госпожа. У его величества пятеро детей — три дочери и двое сыновей. Все они живут при дворе вот уже много лет.
Кира хотела расспросить еще, но служанка удалилась, открыв перед Кирой большой шкаф.
— Это платья для вас, — сказала она на прощание. — Господин Хайвел ожидает вас через час для беседы в малом зале. Я провожу вас.
Оставшись в одиночестве, Кира первым делом подошла к массивному окну и отдернула полог. Открывшийся вид с высоты замка буквально захватил дух. Крохотные домики и лавки жались друг к другу в живописном беспорядке, слившись с ухоженными садами и парками. А вдали виднелись холмы и леса, окутанные завесой ранних утренних туманов.
Кира залюбовалась игрой света на шпилях церквей и блеском реки, огибающей город. Размеренная жизнь простых горожан протекала там, внизу, такая же неизменная на протяжении столетий, как и сами каменные стены крепости.
Отсюда, с высоты птичьего полета, Империя Морон представлялась чем-то гармоничным и цельным, частью природного порядка вещей. И в то же время Кира остро чувствовала, как далека была прежде от всего этого.
Грудь болезненно сжалась от переполнявших ее чувств. Кира прижала ладони к стеклу, пытаясь метафорически удержать, запечатлеть в памяти этот миг. Краткий, но такой важный рубеж между неведомым прошлым и туманным будущим, ставящим ее перед новыми испытаниями.
"Я готова, — решительно подумала Кира, делая глубокий вдох. — Что бы ни ждало впереди, я встречу это с высоко поднятой головой".
Она отвернулась от окна, пообещав себе, как можно скорее разобраться со всеми своими проблемами. И лишь после этого решительно направилась к шкафу, чтобы выбрать наряд.
Спустя положенное время служанка вновь постучалась и проводила Киру по лабиринту коридоров и галерей до самого малого зала. Сердце девушки колотилось где-то в горле, когда они наконец приблизились к резным дубовым дверям.
За ними доносились приглушенные голоса — Кира ощутила волнение отца, который, должно быть, заранее собрал там остальных своих детей. Оставалось лишь сделать последний вдох и шагнуть навстречу новой судьбе.
Служанка учтиво поклонилась и толкнула тяжелые двери, впуская Киру внутрь. Та замерла на пороге, ошеломленная открывшимся зрелищем.
Малый зал представлял собой уютную гостиную. Но по обстановке было видно, что комнату специально подготовили к чему-то важному. Повсюду стояли накрытые столики с угощениями и бархатные кресла были внимательно расставлены полукругом.
В одном из кресел, ближе к камину, восседал Хайвел в расшитом золотом одеянии. Лицо его засияло, когда он обратил взор на Киру. По бокам от короля примостились пятеро молодых людей — три девушки и два юноши, разделенные по возрасту примерно годами на три-четыре.
— Дети мои, — торжественно начал Хайвел, жестом призывая всех к тишине. — Сегодня воистину счастливый и знаменательный день для нашего рода. Это Кира — моя старшая дочь.
По гостинной пронесся шумок изумления, когда братья и сестры Киры проследили за взглядом отца, устремленным к новоприбывшей. Кира бросила быстрый взгляд по сторонам, не зная, как себя вести. Девушки выглядели сбитыми с толку, юноша нахмурился, не сводя глаз с Киры.
Хайвел продолжил, глубоко вдохнув:
— История очень длинна, дети мои. Я расскажу вам все в надлежащий час. Но сегодня примите свою старшую сестру, Киру, в нашу семью, как того требуют обычаи и честь нашего рода.
На мгновение в зале повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине. А затем одна из младших дочерей — хрупкая светловолосая девушка — вдруг встала и низко присела перед Кирой в реверансе, склоняя голову.
— Приветствую тебя, сестра, — прозвучал ее звонкий голос.
Остальные последовали ее примеру. Что-то теплое и торжественное повисло в воздухе. Хайвел одобрительно кивнул, обводя всех счастливым взглядом. А Кира поняла, что это лишь начало ее нового жизненного пути, полного испытаний и невероятных открытий.
Первые дни пролетели почти что в тумане для Киры. Все вокруг было так непривычно и необычно — будто она перенеслась в совершенно иной мир. Роскошные покои, изысканные блюда, прислуга, что спешила по первому зову — все это было столь ново и чуждо для девушки, всю жизнь проведшей в относительной бедности.
Однако самым сложным испытанием стало освоение придворного этикета и
