голова Генки появилась в дверном проеме. – Зашел поздороваться. Как дела?
– Лучше всех, – счастливо улыбнулась я, а Пашкин брат вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.
– Заметно, ты вся так и светишься. – Он сел в кресло напротив. – Ты извини, если честно, я сначала думал, что Пашка блефует насчет ваших отношений, чтобы родители от него отстали. А когда мы поехали на шашлыки, понял, что это не так.
– И как же ты это понял? – хотелось смеяться, потому что на шашлыках между мной и Пашкой все еще ничего не было.
– А вы так смотрели друг на друга. – Гена сделал большие глаза. – Разве что искры не сверкали. Ты не гляди, что Пашка на вид сухарь сухарем. Брат – нормальный парень, главное, чтобы рядом была хорошая девчонка.
– Это я уже поняла.
На самом деле, поняла. Что Паша, которого я знала до этого странного января, и Паша, который рядом со мной – это два разных человека. Один – мой непоколебимый начальник, Паук. Другой – любимый мужчина, лучший на земле.
– Ты мне лучше другое расскажи, – подмигнула Гене. – Что у вас с Катей?
– А ты откуда знаешь? – он уставился на меня.
– Случайно увидела вас в городе. Не беспокойся, я держу язык за зубами. Так как? Мне стоит опасаться, что ты разобьешь Кате сердце?
– Не говори глупостей, – фыркнул Гена. – Я люблю Катю и остался из-за неё.
– Я так и подумала. Только ты ведь не свободен.
– Я уже написал Лизе, что между нами все кончено. Сказал бы лично, только, сама знаешь, она на гастролях, и в ближайшем будущем мы не увидимся.
– И что она ответила? – мне стало жаль неведомую Лизу. Все-таки она рассчитывала, что её ждет жених. Может, даже любила его, но вот как все обернулось.
– В том-то и дело, что ничего. Сообщение прочитано, и тишина.
Теперь Генка хмурился. Да, некрасивая, неприятная ситуация, из которой не так просто выбраться. И все-таки надо было искать выход. Хорошо, что он честен с Лизой и Катей. Я искренне надеялась, что у Гены и Кати сложатся крепкие отношения. Тем более, что разочарований в парнях Катерине хватало.
– Ладно, я зачем пришел-то, – мой новый коллега опустил перед собой блокнот. – Хотел уточнить несколько моментов касательно твоей старой должности…
Конечно, я все уточнила и объяснила. А затем был конец рабочего дня и волшебный вечер с Пашей. И еще, и еще один. Я уже не представляла, как жила раньше, до него. Главной проблемой была постоянная нехватка времени – Паша, как всегда, много работал. Иногда я засиживалась в офисе, чтобы его дождаться, хоть он и не просил. Иногда ждала дома. Но засыпали мы вместе, и я была счастлива. А когда выдавались свободные минуты, бродили по городу, дышали морозным воздухом, радовались жизни.
Генка с Катей по-прежнему секретничали, а Паша делал вид, что ничего не замечает. Он почти перебрался ко мне, оставив квартиру Гене. По крайней мере, повсюду висели и лежали его вещи вперемешку с моими: одежда, средства для бритья, шампунь, лосьон, дезодорант. Девчонки как-то заглянули в гости и долго смеялись, а я дулась.
– Ты настоящая замужняя дама! – твердила Оля.
– Почему это? – сопротивлялась я.
– Потому что даже слепой заметит: в этой квартире живет мужчина. Или у тебя есть кто-то еще, кроме Паши, и мы об этом не знаем?
– Нет никого. И вообще, мы не живем вместе, у него есть своя квартира.
– Ага, заметно, – присоединялась Вика. – Особенно по его рубашке на стуле.
– И по огромной банке кофе на кухне, – покивала Катя. Уж кто бы говорил! Но кофе действительно прочно обосновался в моей квартире вместе с Пашей. При этом я по-прежнему пила чай, а Паша оставался верен любимому напитку.
Начинался февраль. В самом начале месяца неожиданно пришли морозы. Разнеженные теплой и почти бесснежной зимой, жители нашего города доставали из шкафов пуховики и теплые шапки. В офисе заработали обогреватели. Топили у нас хорошо, но сильный ветер выдувал все, что только можно, и с подветренной стороны все ощутимо мерзли. Паша с головой ушел в дела, и если бы мы не жили и не работали вместе, я бы и вовсе перестала его видеть.
– Ничего, главное – заключить контракт с Ивановым, – говорил Паша, зарывшись с головой в бумаги. – Тогда можно будет сказать, что начало года действительно удалось.
– И когда вы уже подпишете этот договор? – вздыхала я, таращась на любимого мужчину, увлеченного работой, и втайне надеялась, что с заветной подписью Паша станет меньше торчать в офисе.
– Скоро. – Мой начальник улыбался мне и снова утыкался в бумаги.
А мне что оставалось? Смириться, потому что я знала, в кого влюблялась. В Паука Константиновича, который держит в крепком кулаке все ниточки в нашей компании. В грозу всех отделов и сотрудников. В лучшего мужчину в мире.
Генка, как ни странно, в коллективе прижился и даже не помышлял сменить работу. Мы виделись редко: у него, как и у всех, хватало дел, а Паша, как и можно было предсказать, делал вид, что они не родственники. Тем не менее, Гену звали на все встречи и вечеринки, и можно было частенько заметить его в компании девчонок-коллег. Эх, видела бы его Катя! Но я только улыбалась. У них тоже все было хорошо. Что еще надо?
Упиваясь собственным счастьем, я забыла о главном: ничто не длится вечно. Жизнь – штука полосатая, а судьба и так отмерила мне множество прекрасных дней. Но тогда, в начале февраля, я совсем об этом не думала и верила, что наша с Пашей идиллия продлится вечно.
Глава 20
Павел Симонов
Если долгое время все хорошо, значит, за углом притаилось коварное «плохо». Эту истину я давно усвоил. Не то, чтобы принял на вооружение, но учел. А сейчас забыл, потому что был счастлив. Таня будто была в моей жизни всегда. Мне нравилось засыпать и просыпаться рядом с ней, вместе завтракать, дурачиться, заниматься повседневными делами, работать. Никогда не думал, что так бывает: почти незнакомый человек в какой-то момент врастает в твою жизнь корнями, и ты не представляешь, как жил без него. А может, и не жил вовсе?
Февральская стужа застала нас врасплох. Я никак не мог найти минутку, чтобы заскочить домой и забрать теплую куртку, поэтому зяб и кашлял, надеясь, что Таня не заметит. Как бы не так!
– Паш, а ты сегодня снова в этой куртке на работу поедешь? – придирчиво рассматривала она меня,
