прошла в дом и, пройдя на кухню, подошла к нам.
— Здравствуйте молодежь, сидите, отдыхаете, о матери родной совсем не вспоминаете, нехорошо! — сообщила она.
— Ой, мама, добрый вечер, а мы с Сашей решили отметить первый успешный экзамен! — радостно сообщила Лида. — Будешь с нами ужинать?
Теща недовольным взглядом обвела наш стол и буркнула:
— Буду, конечно, когда я от печенки отказывалась. Готовила ведь, как я учила? — спросила она дочку.
— Конечно, — обиженно ответила та.
К бутылке я даже притронуться не успел, Валентина Григорьевна опытной рукой сама набулькала настойку по стаканам.
— Ну, давай, Александр Петрович, выпьем за твой успех. Не ожидала я от тебя такой прыти. Теперь надо добивать экзамены до конца, — произнесла она, держа в руке наполненный наполовину стакан.
Когда мы покончили с вином и доедали печенку, теща еще больше разговорилась и начала вспоминать прошлый год, и как ей подруга удачно нашла постояльца.
— Я ведь сразу поняла, Сашенька, непрост, ты парень ой, непрост! А ведь Лидка от тебя вначале тоже нос воротила. Но, молодец, послушалась родную мать. Мама ведь плохого не посоветует. Видишь, как оно выходит теперь.
После этих слов Лиду бросило в краску.
И тут мама с дочерью перешли на немецкий язык, притом говорили так быстро, что я ничего не мог понять в их разговорах.
— Учить надо лучше дойч, — сказал я сам себе, наблюдая за своими родственницами.
Следующим утром Лида заявила, что я должен забыть обо всех делах и отправиться в библиотеку, готовиться к экзамену по химии.
Спорить с ней не хотелось, поэтому пришлось топать туда.
В библиотеке тетка Михаэля Кляйна встретила меня радостной улыбкой, выдала учебники по химии с восьмого по десятый класс и удалилась, чуть ли не на цыпочках, чтобы не мешать будущему студенту.
Поэтому никто не мешал мне заняться чтением совсем другой литературы. Буквально рядом со мной на полке стояло собрание сочинений Уильяма Теккерея. Так, что я в очередной раз приступил к чтению «Ярмарки тщеславия», наслаждаясь отличным слогом автора, ну, и конечно, переводчика.
Утром в день сдачи следующего экзамена на автобусной остановке уже топтался Михаэль.
Увидев меня, он поздоровался и заявил.
— Я теперь на все экзамены с тобой буду ездить. Очень ты удачливый человек.
Когда мы приехали, первым делом подошли к стендам с выставленными оценками. Мало ли экзаменатор на экзамене пообещал пятерку, а потом окажется, что там вообще трояк.
Но на этот раз ничего подобного не случилось. Напротив наших фамилий стояли отметки отлично.
Затем мы разошлись, направляясь к своим аудиториям.
Как и подозревал, экзамен по химии для меня не составил никаких затруднений. Но сейчас я решил урезать осетра и особо не выступал, бравируя своими вузовскими знаниями. Так, что честно получил свою пятерку, не привлекая повышенного внимания экзаменаторов.
Интермедия
Нелли Абрамовна Гольденберг к приемным экзаменам в институт отношения не имела и интересовалась ими лишь тогда, когда возникала необходимость принять на учебу кого-то из детишек нужных людей, или родственников. Такое случалось далеко не каждый год. Но в этот раз она пыталась помочь поступить обычному парню без связей и родни, притом помогала по собственной инициативе.
Однако прямо перед экзаменами, ей пришлось уехать в срочную командировку в Алма-Ату на несколько дней. Поэтому она второпях обошла всех преподавателей, принимающих экзамены у абитуриентов, и попросила не заваливать одного из поступающих. Короче не ставить двойки.
В первый день после приезда, зайдя в вестибюль института, она сразу направилась к стендам с оценками.
Там уже висели длинные списки с оценками сдававших два экзамена. Притом списки абитуриентов сдавших второй экзамен были намного короче сдавших первый.
Быстро пробежав глазами списки, в их конце она обнаружила знакомую фамилию со стоявшей напротив нее оценкой, отлично.
— Неужели мальчишка не стал сдавать экзамены? — подумала первым делом. — А это просто его однофамилец?
Однако инициалы точно соответствовали данным ее протеже, поэтому она отправилась к себе, надеясь в течение рабочего дня узнать в подробностях, что происходило на экзаменах.
Ближе к обеду, когда она разобралась с ворохом дел, накопившихся за прошедшие дни, к ней в кабинет зашла Ольга Ивановна Дормидонтова.
— Добрый день, Ольга Ивановна, вы то мне и нужны, — обрадовалась Нелли Абрамовна. — Помните, я вас просила лояльней отнестись к абитуриенту Александру Циммерману, может, расскажете, как прошел экзамен?
— Следует заметить, Нелли Абрамовна, что нахальства и самоуверенности вашему протеже не занимать, из-за них я его и запомнила, — первым делом сообщила доцент. — Но признаюсь вам, что эти качества имели под собой некоторые основания. Учебный материал парень знает блестяще, несмотря на то, что окончил школу несколько лет назад. Поэтому я не очень понимаю, чем вы руководствовались, когда просили об особом отношении к этому юноше.
Нелли Абрамовна смущенно улыбнулась.
— Ольга Ивановна, признаюсь, я не очень поверила его словам, что он хорошо помнит школьные дисциплины, поэтому предпочла перестраховаться. Может вы в курсе, как он сдавал химию?
Дормидонтова согласно кивнула.
— Да я интересовалась у Потаповой, но та, к сожалению, его особо не запомнила, сказала только, что отличные оценки она просто так не ставит, значит, парень действительно ориентируется в ее дисциплине.
Кстати, сегодня у абитуриентов письменный экзамен по физике. После пяти часов можно будет узнать результат.
Заинтригованная донельзя, психиатр заверила собеседницу, что обязательно дождется сегодняшних оценок.
Объяснять Дормидонтовой, что она вообще не рассчитывала, что Циммерман сдаст экзамены на приличные оценки, и настраивалась на неприятный разговор с ректором, когда придется в очередной раз просить принять ее протеже на первый курс вне конкурса.
Конечно, она знала, ректор ей не откажет, не так часто она обращалась к нему по этому вопросу. Но тогда уже она будет вынуждена когда-нибудь выполнить его просьбу, а уж, что это будет за просьба, бог его знает.
Сейчас же нарастала вероятность того, что к ректору не придется обращаться вообще, что не могло не радовать. Правда для этого Циммерман должен сдать физику и сочинение на отлично.
Письменный экзамен по физике прошел также без осложнений. Испортив несколько листов черновиками, я переписал все решенные задачи набело и понес их скучающим экзаменаторам, обсуждающих свои проблемы.
Положив подписанные листы на стол, направился к выходу.
— Молодой человек, погодите, — сказал с улыбкой один из преподавателей, симпатичный казах чем-то похожий на Кай Метова, — Черновики, пожалуйста, оставьте здесь. Кстати, вы не поторопились? Ведь время еще есть. Может, проверите еще раз свою работу?
Я пожал плечами.
— Вряд ли еще одна проверка что-то изменит. Уверен, что у меня все решения верные.
— Ну, тогда не смеем вас
