Тут Ролик каким-то замысловатым приемом попытался перехватить его руку с разряженным пистолетом, отведенным на время от его затылка, но братан, даже не оскорбившись попыткой сопротивления, беззлобно ткнул стажера в лицо раскрытой ладонью левой руки и продолжал орать, толкая Лехельта в спину коленями через спинку сидения:
— Жми, ботаник, не сачкуй!
От тычка стажер ударился о боковую стойку, на миг потерял сознание и кулем сполз на пол «жигулей». Видя, что он мешает Дональду переключать скорости, Стоматолог той же левой легко приподнял безвольно обмякшее тело и перетащил к себе, на заднее сидение.
Момент для блокировки братана был удобный, и Дональд обязательно бы им воспользовался, если бы не то, что творилось сзади.
Там оба бородача лежали у колес джипа, но Нахоева не было видно. Из калитки один за другим выбегали чеченцы, припадали на колени, паля вслед его машине из автоматов, торопливо рассаживались по коням. Сначала «мерседес», а за ним и «мицубиси», выворачивая передние колеса, рванулись в погоню.
— А-а, козлы недоенные! — торжествующе ревел Стоматолог, подпрыгивая голым задом на сидении и вставляя в «ЗИГ-Зауэр» новую обойму, извлеченную из бездонного кармана пальто. — Хрен возьмете! Щас я вам, блин, еще устрою!
Такой бесшабашный восторг исходил от него, что Дональд на мгновение даже залюбовался этой не знающей страха бандитской орясиной.
Но времени на раздумья не было — моторы у преследователей были помощнее.
Дональд выжал из форсированного движка «жигулей» все, что мог, поспешно ориентируясь и вспоминая карту района. Он несся пулей, вылетел на запруженную грузовиками улицу, повернул, едва не встав на два колеса, и погнал по длинному мосту через Ижорский пруд, обгоняя машины, заставляя водителей мгновенно покрываться холодным потом.
Позади образовался затор и преследователи безнадежно увязли в нем.
Стоматолог в обнимку с приходящим в себя Роликом болтался из стороны в сторону на заднем диване.
— Ну, ботаник, ты могешь! — одобрительно прогудел он, блестя глазами, упиваясь бешеной гонкой. — В моем коллективе даже Ди-Ди Севен[84]так не смог бы! Слышь, давай к нам, а? Десять штук на раз получишь!
Дональд помотал головой.
— Ну, помозгуй пока, — Стоматолог обернулся и внимательно посмотрел в заднее стекло. — Я, блин, вас и так не обижу. Другану твоему на лечение отстегну. Только скажи ему, чтоб не дергался больше. Сам виноват. Ты, рыжий, теперь давай на трассу — и дуй в Питер. Только без пурги, а то я вам костями мозги повышибаю, без всякого ствола…
Братан выкинул вперед окольцованные пальцы, показал, как он осуществит угрозу. Покрутил тяжелой бритой головой, пригнулся, снова выглядывая в окна. Поразмыслил вслух, обращаясь к Дональду, как к своему:
— Как они меня выпасли, гады? Не иначе, на хвост сели еще в Питере… Да, кстати, я там у тебя мобилу видел — дай-ка сюда. Моя, блин, в штанах осталась…
Он приложил трубку к изломанному борцовскому уху, подождал с десяток длинных гудков, набрал другой номер, снова подождал:
— Ну где вы там все?.. Люба, почему нет никого у аппарата?!.. Я сколько раз говорил, чтоб не уходила! Приеду — всем всё пообрываю… И тебе тоже, не хихикай!.. Короче, найди Лысого и пусть гонит мне навстречу по Московской… Я на старой лайбе поносного цвета… Я им мигну. Со мной два ботаника каких-то приблудных. Они меня подвезли малость, пусть бабок для них захватят… Из кассы возьми, поняла?.. И еще, пусть прихватят костюм спортивный, размером побольше, как у Кабаныча… Для меня!.. Да!.. Я голый, блин, еду… Я тебе похихикаю еще!.. И ствол на меня тоже пусть захватят! — Стоматолог выключил телефон. — Я им, блин, устрою Варфоломеевскую ночь с чурекским прононсом!
Он сложил мобильник и преспокойно положил в карман своего пальто.
Андрей надулся. Он платил за переговоры из своего кармана.
— Не огорчайся, рыжий! — братан заметил недовольство оперативника. — Теперь все путем будет. Трубу я тебе потом отдам.
Лехельт не разделял оптимизма рэкетира.
Он знал, что сейчас происходит в городе. Визирь уже передал «три тройки» на свою базу в Полюстрово, а тамошний оперативный дежурный довел сигнал в управление.
В Большом Доме на Литейном в комнате дежурного региональной службы специального назначения заверещал тревожный звонок, замигала лампочка на пульте — и боевая группа «ГрАДа», натянув кевларовые жилеты, расхватала автоматы, и в своих черных комбинезонах и масках несется к лифту, топоча, как стадо разбуженных мамонтов.
Пусть даже лифт, как всегда, сломан — они прыжками спустятся по лестнице, расталкивая встречных сотрудников — и никто, даже генерал-полковник Панин, буде ему наступят тяжелым сапогом на ногу, в эту минуту слова им не скажет.
Градовцы попрыгают в свои микроавтобусы, взвоют сирены, закрутится мигалка на крыше машины сопровождения с координаторами из службы собственной безопасности и штаба РССН — и ворота распахнутся им навстречу.
Все свободные наряды ОПС уже вылетели с баз и прочесывают въезды в город со стороны Колпино. Сан Саныч, наверняка, сидит в своем кресле и напрягает кого только можно.
Потому что разведчик на задании — не остров.
Он, как писал английский классик, часть материка…
Андрюха неспешно шел по трассе к городу, прикидывая некоторые детали будущей развязки, о которой Стоматолог не догадывался.
Чутье, однако, у братана было собачье.
Приглядевшись, он набычился и спросил:
— Че-то тачка у вас странная… Тянет, как зверь… Рация вон… Вы менты, что ли?
Лехельт не отвечал.
В зеркале заднего вида появилась белая машина седьмого отдела, стремительно нагонявшая их.
— Слышь, рыжий! — Стоматолог дружелюбно осклабился. — Вы менты, что ли? Да ты не дрейфь, ответь! Вы мне побоку. Вывезли — и спасибо… Но бабок, если менты, не получите. Вы нас задаром защищать должны. За свою мусорскую зарплату, блин… Которая, между прочим, складывается из наших налогов, — добавил подкованный браток.
«Наша, кстати, тоже…» — мысленно согласился с ним Андрей.
Внезапно ожила рация и бесстрастный звонкий голос Белки произнес:
— Внимание всем водителям! На тринадцатом километре — затор! На тринадцатом километре!
Стоматолог хмыкнул, задумался.
Белая машина обошла Лехельта, голубая пристроилась сзади. Видны были неподвижные головы, суровые лица Чипа и Дейла.
Развязка приближалась.
Андрей миновал четырнадцатый километровый столб, если смотреть от Питера. Досчитав в уме до двадцати, он незаметно повернул рычаг регулировки переднего сидения пассажира. Спинка сидения ослабла, чуть склонилась.
