дорогая российская монета, с учетом комиссии аукциона — серебряный пробный рубль малолетнего императора Иоанна Антоновича 1740 года, оцениваемый в сумму около 4 400 000 долларов. Но есть еще одна российская императорская монета, которая вполне может превзойти мировой рекорд стоимости. Речь, конечно же, идет о так называемом Константиновском рубле 1825 года…
— Он тоже выставлен у вас на аукционе?
— К сожалению, нет… Но посмотрите в наш каталог, там представлено много других уникальных и по-настоящему редких монет. В первую очередь, так называемая «рейхелевская» пробная полтина с портретом императора Николая I, датированная 1845 годом. До сих пор остаются не выясненными некоторые обстоятельства, связанные с ее появлением. Эта монета не имеет обозначения номинала, хотя по пробе серебра, лигатурной массе и габаритным размерам абсолютно соответствует полтине массового выпуска. Почему гуртовая надпись на ней выполнена выпуклым шрифтом, хотя от него отказались еще почти за сорок лет до этого? И почему, наконец, на серебряной «рейхелевской» полтине 1845 года мы видим разновидность государственного герба, которая встречается только на медных деньгах 1849–1858 годов? Или взять, хотя бы, серебряные два рубля 1722 года — у нас этот лот под № 99. Или пробный рубль Петра III с монограммой — лот № 244, пробный портретный рубль 1827 года, лот № 509…
— Простите, не подскажете, какой последний номер лота? — раздался над ухом Владимира Александровича тихий шепот по-русски. Он чуть-чуть обернулся — на следующем ряду, сразу за ним, сидел худощавый мужчина лет сорока пяти, с интеллигентным лицом и в дорогих очках. Это без сомнения, соотечественник, — нынешний, ли бывший, — он держал в руках раскрытый каталог аукциона, и подался вперед, почти вплотную к Виноградову, чтобы не повышать голос.
— Извините, я не записываю, — покачал головой адвокат.
— Бога ради, простите…
В этот момент, не дожидаясь очередного вопроса из зала, инициативу взяла на себя ведущая пресс-конференции:
— Господин Широков, трудно ли стать нумизматом?
— Волей-неволей, все мы немножко нумизматы, дамы и господа, особенно здесь, в странах еврозоны, — улыбнулся Андрей Адольфович. — Загляните в свои кошельки и карманы: в них постоянно присутствуют монеты, отчеканенные в Австрии, Италии, Франции, Германии, Словакии. Нередки и «экзотические» евро из Люксембурга, Мальты, Ирландии. Многие начинают их собирать, поначалу просто для интереса, тем самым вливаясь в число нумизматов-любителей. Между прочим, такие монеты порой могут стоить значительно дороже своего номинала. Однажды я получил от таксиста сдачу — новенькую монету в два евро с красивым браком, который сразу увеличил ее стоимость в пять или даже в десять раз. А как-то давно, в качестве сдачи, вместо обычных двух франков мне достались два серебряных франка последнего года их чеканки — 1967-го. Только один металл, из которого монета была отлита, стоил не менее четырех франков. Так что, просто просматривая — дома или в трамвае — мелочь в кармане, можно неплохо заработать: например, фабричные дефекты на монете, в зависимости от их редкости, могут принести хорошие деньги. И есть люди, которые коллекционируют именно такие монеты и готовы платить за них сотни, а то и тысячи евро.
Аудитория немного оживилась, и кто-то поинтересовался с места:
— А есть ли еще какая-то польза от нумизматики в обычной жизни?
— Есть. Например, в 1998-м Центробанк России совсем не выпускал золотых монет. Были они и до, и после, а именно в том году не выпускались. И можно было сделать вывод о том, что существует определенная вероятность неких событий еще задолго до того, как в августе разразился известный кризис. Выпуск монет из золота оказался таким индикатором, а нумизматы пристально следят за памятными монетами, и кое-кто сделал тогда очень полезные для себя выводы…
— Скажите, господин Широков, вы осознанно выбрали нумизматику в качестве дела всей своей жизни?
— Спасибо за вопрос. Скорее, наоборот, — это нумизматика меня выбрала. В детстве и юности я менял на монеты все мои тогдашние ценности — значки, жвачку, комиксы, солдатиков, марки. Увлечение монетами и определило мой жизненный путь — финансовый институт, работа в банке, затем подготовка и проведение аукционов… Причем у меня нет никакого нумизматического образования, я нигде и никогда этому не учился.
— И все-таки, нумизматика — это хобби, или инвестиции?
— Я считаю, и то и другое. Помимо получения огромного удовольствия от самого процесса собирательства, изучения, да и просто созерцания монет, при достаточно умном подходе она может стать серьезным капиталовложением. Так, уже упомянутый пробный рубль Иоанна Антоновича в 1968 году на аукционе в Швейцарии продан за 20,5 тысяч франков, а в 2012 году куплен уже за 3,6 миллиона франков — в 175 раз дороже.
По залу прошелестел уважительный шепот.
— Существуют коллекции для души. Существуют коллекции для инвестиции. Инвестиции в монеты и удовольствие от монет — близко не одно и тоже. Выгода от покупки или продажи зависит вовсе не от редкости монеты, а от того, удастся ли ее выгодно купить и продать. Можно выгодно купить, но неудачная продажа съест всю прибыль и загонит всю сделку в убыток. И тут нумизматы врут даже сами себе, пытаясь оправдать неудачную, с финансовой точки зрения, сделку каким-нибудь смешным самообманом.
— Кто такой, с вашей точки зрения, нумизмат? Какие качества необходимы, чтобы стать настоящим, серьезным коллекционером?
— Знаете, господа, много лет назад, вскоре после распада СССР, один пограничник, который проверял документы, тоже как-то спросил меня: а кто такой нумизмат? Я не сразу нашел, что ответить… — Андрей Адольфович улыбнулся и залу, и ведущей. — Нумизмат… настоящий нумизмат всегда вымоет руки перед тем, как подойти к своей коллекции. Слабы[10], коробочки — это, на мой взгляд, своего рода гробики для монет. С одной стороны, конечно, в нумизматике высшего уровня без этого теперь не обойтись, но все-таки испытываешь сожаление от потери контакта с монетами. Монеты надо трогать…
Человек, сидящий за Владимиром Александровичем, произнес что-то одобрительное. При этом он, судя по звуку, выронил авторучку, которая укатилась под кресло…
— Главное для меня в любом человеке — честность, — продолжил тем временем Широков, — а потом уже профессионализм. В нумизматике особенно.
— Но возможен ли в нашей нумизматике успех для честного человека?
— Многие скажут, что нет… однако, есть и положительные примеры.
Виноградов подумал, что было бы любопытно посмотреть, как на эти слова отреагировал бы Живчик. К сожалению, или к счастью, консультанта Владимира Александровича сегодня ни на выступление господина Широкова, ни на сам аукцион не пустили, очень вежливо, но достаточно жестко. После того, как охрана остановила их перед лифтом, Живчик, конечно, изобразил возмущение, но не особо активно — любой аукцион, согласно общепринятым правилам,
