красавец Рендольф выглядел как-то необычно. Нет, облик был прежний, но ехидная ухмылка и проскальзывающие алые искры в глазах напоминали о ночном госте. Я быстро свернула экран, не хватало ещё чтобы «крыша поехала» на почве хронического недосыпа, и написала заявление на отпуск. Руководитель безропотно его подписал и разрешил пораньше уйти с работы. Сегодня же пятница! Мне просто необходимо расслабиться!
— Ну, ты и напилася сегоня, — сказала я себе, причём сказала достаточно громко, чтобы организм осознал, как хреново ему будет завтра, но организму было пофиг. Сейчас ему было хорошо. — У-у-у, вертолётики!
Я рухнула на постель и заснула.
Проснулась, голова не болит, какое счастье, но глаза не открываются.
— Глаза, быстро в кучку! — рявкнула я. Глаза мигом открылись, наткнулись на мусор в углу, прикрытый шваброй, каюсь, лень было собрать и выбросить. Окна на солнышке сияли разводами, да, окна я мыть не люблю. Когда же я их мыла? Что за мысли с утра в голову лезут? Какое странное сегодня похмелье. Обычно после посиделок с девчонками только одна мысль бьёт в голову: «Пить»! Нет, вот так: «ПИ-И-И-ТЬ!!!». Полцарства за стакан воды!
Рядом кто-то зашевелился. Это ещё что за новости? Я хоть и была в изрядном подпитии, но память не теряла. Может, кто-то из девчонок увязался следом, а я дверь забыла закрыть? Пить надо меньше! Хорошая мысль, но нежизнеспособная.
Я, кряхтя, повернулась на бок и обнаружила мужика. Та-а-ак! Что мы вчера пили? Да всё как обычно. Начали с пива, потом коньячок из-под стола наливали. Коньяк всегда с собой приносим, чтобы не потравиться местной дрянью. Больше ничего не пили, но и меньше тоже, стабильно две бутылки коньяку на шестерых, такая уж традиция сложилась.
Мы собираемся в караоке-баре нечасто, но основательно. Пока весь диск с застольными песнями не перепоём, не уходим. И пусть у нас слуха нет и от голосов повеситься хочется, такая уж традиция, а кому не нравится, пусть не слушают! Официанты сбегают сразу, как только мы затягиваем «Из-за острова на стрежень», потом лишь заглядывают иногда. Нет, слушать мы, конечно, любим современную музыку, а вот петь…
Кто же виноват, что на даче у Машки, куда мы часто ездили в школьные годы, был только один диск с этими самыми застольными песнями? Когда мы в ночи завывали «Ой, мороз, мороз…», все местные собаки просто давились от зависти.
С тех пор и повелось, что наши посиделки заканчивались, только когда мы исполняли весь репертуар. Это я, собственно, к чему? А-а, вспомнила! Никаких мужиков там не было, и быть не могло! Ни один в здравом уме не смог бы выдержать наши вопли.
А этот, интересно, откуда приблудился? Лежит такой, кудри тёмные длинными локонами по подушке разбросаны, плечи широкие мускулистые, красота! Глазками карими на меня лупает и молчит, паразит.
Я руку свою в волосы-то его и запустила, когда ещё такую красоту увидишь, да потрогаешь? Я, в конце концов, у себя дома, пусть терпит! Ерошу я его мягкие волосы и вижу ухо, такое очень длинное ухо…
— Ты что, эльф? — хихикаю я и хватаю его за это самое ухо, чтобы понять, из какого материала эта бутафория сделана. Схватила бережно, но цепко. Ухо шевельнулось! Во-о, до чего техника дошла, какие прибамбасы достоверные получаются! Ухо стало горячим и покраснело, а его хозяин вытаращился на меня обалдело, и старается отползти подальше, только, кто ж его отпустит? — Ты кто? — задаю резонный вопрос, не выпуская ухо на всякий случай. Он пробормотал что-то длинное и непонятное. — Ты давай как-нибудь покороче, а то я с утра плохо воспринимаю действительность!
— Как вы себя чувствуете, Ваше Высочество? — спрашивает он, активно заливаясь румянцем. Высочество? Ни фига себе глюки! Раньше с двух бутылок коньяку ничего подобного не было. Может, официанты решили отомстить за наше пение? Я захихикала.
— Даже не знаю, — я выпустила, наконец, многострадальное ухо. — Ты откуда здесь взялся, красавец? И почему называешь меня высочеством?
— Я ваш наставник, — длинноволосый опять попытался отползти.
— От такого наставника я бы не отказалась, — хихикнула я. Судя по тому, как округлились его глаза, я сказала что-то совсем неподобающее.
— Что не так? — прямо спросила я.
— Вы говорите о себе в женском роде.
— И?? — я требовательно посмотрела на мужчину.
— Но вы мужчина, принц!
— Вот это да! Принцем меня ещё никто не обзывал! — я взглянула на себя и обнаружила абсолютно плоскую грудь, да и тело было совсем какое-то не моё. Бодро торчащий член меня вообще вогнал в ступор. Вот меня плющит! Девкам расскажу, оборжутся! Хорошо, хоть сегодня не на работу. Можно и с глюками пообщаться. — Как-то странно сегодня утро начинается!
— Уже вечер, — оповестил меня сосед по палате… тьфу, по кровати. — Вы не голодны?
— Ты прав, есть хочу, но выходить лень! — обозначила я свою позицию, сам спросил, пусть и выкручивается. Мой наставник дёрнул шнурок возле кровати, я внимательно следила за его действиями, и тут же в дверь заскочил мужик в белых колготках, длинном пиджаке и женских туфлях. Я даже прикрыться простынкой не успела. Это куда я попала?!
Наставник что-то ему пропел, курлыкая, мужик так же резво исчез.
— За что же бедолагу так вырядили? — вздохнула я.
— По вашему распоряжению, — едва сдерживая улыбку, ответил наставник. Да, видимо хозяин моего нынешнего тела большой затейник, а может, я просто чего-то не понимаю…
— Послушай, почему, когда ты со мной разговариваешь, мне всё ясно, а сейчас, когда ты общался с этим типом, ни черта не поняла? — я одарила соседа недовольным взглядом.
— Потому что с вами я говорю на языке людей, а с остальными на эльфийском, — он смотрел на меня, ожидая видимо какой-то реакции, а я даже не представляла, что сказать.
— Как тебя зовут? — решила заполнить паузу. Он пропел что-то четырёхэтажное, я даже не пыталась это запомнить. — Ты давай, диктуй медленно!
— Натанани…, — начал он.
