бросила на меня ехидный, самодовольный взгляд. Да ещё и едва заметно ухмыльнулась.
Как она узнала? У меня сложилось впечатление, что все знают обо мне всё. Что бы я ни пыталась скрыть, как бы не скрывала свою личную жизнь от окружающих, каждый знает, что со мной происходит.
От этих мыслей мне стало ужасно мерзко и, одновременно, обидно. Я почувствовала, как подходит ком к горлу. Как щиплет глаза от наворачивающихся слёз.
Пришлось даже взгляд опустить, чтобы никто не видел моего лица.
— А вы ещё и этот проект ей поручили, дорогостоящий! Он же точно на год работы! А Анна возьмёт и убежит в декрет! — не унималась Марина. — Вы представляете, какой это будет ущерб общей работе?!
При этих словах Марина смотрела не на Владимира, а на меня. Смотрела дерзко, как победительница. А мне и правда, казалось, что она уже победила.
Я испугалась! Правда, испугалась! Но не о работе, нет. Хотя потеря проекта очень сильно ударила бы по мне. Я испугалась совершенно о другом: о наших с Владимиром отношениях. Ведь выходило, что я лгала ему обо всём этом. Выходило, что, умолчав о беременности, подорвала доверие к себе. И это в самом начале отношений!
Зная Владимира, зная, каким он может быть жёстким и требовательным, я решила, что сегодня с этого самого момента между нами всё кончено. И именно это жутко пугало меня, даже сама не знаю почему.
За всё это время, что мы были вместе, мне казалось, что Владимир окружает меня каким-то коконом защиты. Что, что бы со мной ни случилось, он придёт и защитит меня. Что разрешит мою проблему.
А той ночью, когда мы были вместе… Боже! Я никогда не чувствовала себя в такой безопасности! Никогда не думала, что в руках мужчины можно ощущать такую защищённость от всех невзгод в этом мире. Да. Именно это чувство я боялась потерять.
Именно при одной только мысли, что больше этого никогда не повториться. Моё лицо холодело, а губы кололо онемение. Ноги дрожали, а горло пересыхало. Мне казалось, что я снова осталась одна. Этот страх был так же силён, как тот, что я испытала, когда прошлые отношения рухнули. А может быть… даже сильнее.
— Марина, — прозвучал холодный голос Владимира, — я вас правильно понял…
— Да! Да! — не дав ему договорить, торопливо и заискивающе поддакнула Марина. — Правильно, Владимир Игоревич! Она скрывала ото всех свою беременность! У меня подруга работает в больнице! Через неё я и узнал…
— Я ненавижу, — сказал ледяным тоном Владимир, да так, что Марина сразу захлопнула рот, не успев договорить, — когда меня перебивают.
Я невольно бросила взгляд на коллегу. Теперь уже она, округлила глаза и испуганно уставилась на Владимира. Её перекаченные, красные губы ярко выделились на побледневшем лице.
— Владимир… Игоревич… — начала она вполголоса.
— Продолжаю свой вопрос, — не дал он ей договорить снова. — Вы что, сомневаетесь в моих управленческих решениях?
— Нет… Ну что вы! — начала она тараторить, — я только…
— Или может быть мне освободить своё место для вас?
— У меня и в мыслях не было…
— Отлично. Потому что сомнение в моих решениях я оцениваю, как личное оскорбление.
Марина аж рот открыла. Я увидела, что в её глазах блеснул настоящий ужас.
— Значит, с этим вопросом мы разобрались, — сказал неспешно Владимир.
Он выглядел так, будто ведёт деловое совещание, а не распутывает клубок женских интриг.
— Далее, — продолжил он. — Скажите, Марина, на какой должности вы работаете в нашей компании?
Марина недоумённо посмотрела на Владимира, потом бросила испуганный взгляд на меня, открыла и закрыла рот, словно не понимая, что ответить.
— Скажите, что в моём вопросе вам непонятно?
— Всё понятно, — сглотнула она громко. — Я… я дизайнер интерьеров.
— Вот как. А я думал, вы частный детектив, раз уже вас так интересует чужая личная жизнь.
Марина аж поперхнулась собственной слюной, закашлялась. Виктор терпеливо ждал, пока коллега прочистит горло.
— М… кхе-кхе… можно? — указала Марина на графин с водой, стоявший на приставной части стола Виктора.
— Да. Конечно.
Коллега взяла графин, а потом долго наливала воду. Также долго пила. Теперь она выглядела совсем растерянной, и, казалось, делает всё это только для того, чтобы как-то потянуть время и придумать, что же сказать дальше.
— Можно мне сказать? — поставила она на стол стакан, — вы все не так поняли, Владимир Игоревич…
— А теперь, — начал он, — надо думать, вы сомневаетесь в моём интеллекте?
Марина чуть не поперхнулась второй раз. Нового удара она уже не выдержала. Коллега было что-то замямлила, но было понятно, что мысли в её голове уже отказываются складываться в предложения от волнения.
— Зря вы думаете, — начал Владимир, — что я ничего не вижу. Я внимательно наблюдаю за тем, как ведёт себя коллектив. И знаю, какие в нём царят отношения и настроения. Знаю, кто конфликтует, а кто достаточно дружен, чтобы работать сплочённо. А также, я знаю, что вы целенаправленно настраиваете коллег против Анны.
— Я? Что?! Я не… — попыталась что-то ответить Марина.
— В свете того, что наш отдел занимается серьёзным проектом, — проигнорировал её Виктор. — Ваше поведение можно расценить как разлагающее коллектив. И как следствие, препятствующие работе.
Марина опустила глаза, а потом и плечи. Она выглядела обречённо, словно овечка на бойне.
— Мой отдел должен работать как смазанный и отлаженный часовой механизм, Марина, — продолжал Владимир. — Именно поэтому я считаюсь лучшим управленцем компании. Я прошёл самые проблемные отделы нашего предприятия. И если механизм барахлит, устраняю неполадку. Выбрасываю бракованную деталь, чего бы мне это ни стоило. В последнее время мой механизм барахлит. Догадываетесь почему?
— Я лишь хотела, — глубоко задышала Марина, — чтобы коллектив работал лучше! Анна… Она!..
— Вы пришли сюда не работать, а устраивать свою личную жизнь, Марина, — продолжал Виктор холодно. — А потому, я попрошу вас делать это в каком-нибудь другом месте. Сегодня, к вечеру, вы положите мне на стол заявление на увольнение по собственному желанию.
— Что?! — удивлённо взвизгнула коллега, — Увольнение?! Но я же ничего такого не сделала!
— Вы потеряли моё доверие. Вы — бракованная деталь. И я предлагаю вам уйти добровольно. Иначе, — он строго заглянул Марине в глаза, и та не выдержала взгляд, отвела глаза. — Я уберу вас сам. Ясно?
Теперь я видела, как лицо Марины изменила выражение. Она посмотрела на меня, её черты исказил гнев. Коллега покраснела, а её пухлые губы искривились, стали выглядеть очень неестественно.
— Я не повторяю своих вопросов дважды, — прозвучал в кабинете ледяной голос Владимира.
— Я всё поняла, — выпалила гневно Марина.
— Вот и отлично. Вы свободны.
Марина быстро
