и он тут же притянул меня к себе и закружил.
Танцор из меня был ужасный, а платье и без того смущало. Шаг вперед, и оголялось бедро, шаг вбок, наклон — лямка летит вниз, а грудь норовит выпрыгнуть из откровенного декольте. И зачем я только согласилась?! Но если так подумать, то все мне сказали веселиться, а как прикажете веселиться на балу, если не танцевать? Правда партнера я не выбирала. Тобиас Бергман как снег на голову свалился и я совершенно не понимала его намерений.
— Ты сегодня выглядишь иначе, — вдруг заговорил он, когда мы оказались почти в центре зала. — Тебе идет синий.
И что мне на это ответить и надо ли отвечать?!
— Вы тоже выглядите иначе.
Тобиас Бергман едва заметно… улыбнулся, а я уже почти решила бросить пить. Не хотелось в этом признаваться, но вблизи он был очень и очень в моём вкусе. Их типажи с Леоном были даже в чем-то похожи, но вот этот его взрослый и уверенный взгляд… Почему я не заметила этого раньше? Хотя бы тогда, на тесте.
“Потому что ты шугалась его!”
“Цыц. Мне и сейчас страшно.”
Показать страх значит проиграть. А проигрывать этому мужчине я не планировала. Осталось понять, в какую игру мы играем.
— Не бойся меня, Октавия. И можешь опустить формальности. Моя работа в Академии окончена.
— Не в моих привычках разговаривать со старшими неуважительно, — снова этот наклон, от которого мне дико неловко, а еще этот странный разговор…
— Я не намного тебя старше. Мне всего лишь двадцать восемь, так что… — инспектор потянул меня на себя и мы оказались как-то уж слишком близко друг к другу. Я даже смогла ощутить, как от него слегка пахнет апельсинами.
— Это ничего не меняет. Мы с вами не друзья и даже толком не знакомы.
— Но я нужен тебе, поверь, — очень тихо произнес Тобиас Бергман мне на ухо, а затем снова отстранился на безопасное расстояние, хотя безопасным я бы посчитала сейчас быть где-то в Северном полюсе среди тюленей.
— Довольно смелое заявление, — я удивлялась тому, что вообще еще могла что-то отвечать этому типу. Посылала просто максимальное количество мысленных сигналов космосу, чтобы оркестр уже перестал играть.
— Если хочешь научиться защищать свой разум, то здесь тебя этому не научат. В тебе слишком много хаоса. И он мешает.
— Предпочитаю разбираться со своим хаосом самостоятельно. И наши преподаватели — лучшие.
“А я еще лучше,”— бархатный голос Тобиаса Бергмана говорил прямо в моей голове и это… пугало.
— Почему такое внимание к моей скромной персоне?
— Вижу в тебе потенциал.
— Во мне нет и половины того, что есть у других.
— Октавия, ты даже не представляешь, как ты ошибаешься.
Что это за чувство зарождалось во мне, когда он говорил со мной? Он бросал мне вызов, дарил надежду или же просто подкатывал?
“Перестань говорить сама с собой, он может читать твои мысли!”
И это дико пугало. А еще пугало то, как он смотрел на меня, будто и нет на мне этого платья и вообще ничего нет, даже кожи и костей, обнажал самую душу.
— И что вы предлагаете?
— Пока я тут, приходи ко мне и я дам тебе несколько частных уроков.
— Звучит как ужасный подкат из дешевого романа.
И я тысячу раз пожалела, что вообще это ляпнула. Оркестр доиграл последний такт и пора было поклониться партнеру, но Тобиас Бергман всё еще крепко сжимал свою руку у меня на талии.
— Очень интересно, что из этого выйдет. Жду тебя в понедельник в семь вечера в башне провидцев.
Инспектор отстранился, поклонился и поцеловал меня в тыльную сторону ладони. Меня всю парализовало, я могла только смотреть и совсем забыла, что должна поклониться в ответ. Я развернулась на деревянных ногах, сгорающая от стыда. Мне срочно нужна была доза алкоголя, иначе я просто потеряю сознание от волнения.
"И перестань много пить," — снова в голове голос инспектора.
"Уйдите из моей головы!"
"Если перестанешь пить," — а Тобиас Бергман всё не унимался.
"Ладно-ладно!"
Остаток вечера я провела не притронувшись ни к одному бокалу. Не думала, что могу быть настолько послушной, особенно, если дело касается выпивки. Запретить мне пить? Да что он о себе возомнил! Но мне и правда больше не хотелось. Как бы я ни искала его глазами, больше я его не видела. И это меня… разочаровало? Опечалило? Тобиас Бергман, что ты со мной сделал, а главное зачем?! Так бы и придушила.
Время до понедельника пролетело так быстро, что я и не заметила. А Леон, на удивление, не оставил совершенно никакого комментария, относительно моего танца на Зимнем Балу. Да вообще никто ни о чем не говорил, и это было странно! Даже Тина просто пожала плечами, мол, ну все танцевали. Этот мутный тип как будто загипнотизировал всех и потому встретиться с ним хотелось ещё больше. Ох, не пожалеть бы об этом.
Я хотела перенести в дневник воспоминания о бале, но что-то пошло не так и она просто ударила меня зарядом магии так, что аж звёздочки перед глазами появились, а затем и вовсе перестала работать. Моему негодованию не было предела, я даже поплакать успела и пожаловалась отцу. Но он не мог сделать новую ручку, если меня нет рядом, а родительский дом был далеко, почти у самой границы страны на западе (потому и ездила я домой только летом). Порталы были совсем не дешёвым удовольствие, а моя семья не была богатой, поэтому я неделю тарахтела в поезде, чтобы хоть изредка повидаться с родными людьми.
— Я не хочу туда идти, — поделилась своим страхом с Фреей.
— Как будто он какой-то монстр и съест тебя.
— Ты сама была одной из тех, кто запретил к нему приближаться!
— Да? Не помню такого, — удивилась подруга, а я уже готова была рвать на себе волосы.
Это точно происки Тобиаса Бергмана. А что будет, если я не пойду? Вот просто не пойду и всё.
Ну да, ну да. Пошла я на хутор бабочек ловить и стою себе такая, до опупения воодушевленная, прямо перед дверью кабинета ровно в девятнадцать ноль-ноль понедельника. Не хотелось бы вообще об этом вспоминать, но я думала о Тобиас Бергмане даже когда последний раз занималась сексом с Леоном и это было просто отвратительно! Его эта рожа с идиотской ухмылкой засели в голове и будто всё время наблюдали за мной. Я так и не смогла расслабиться, что довольно сильно ударило по настрою
