что столько людей готовы скинуть ярмо порочной власти, но до глубины души разочарован, что скоро мятежники перестанут жить. Для аккамулярия за день произошло слишком много, больше, чем у многих за всю жизнь. Но для чего всё это? Случайный набор событий, путь, данный судьбой или воля древнего Бога, который способен раздвинуть море? Маритон не знает, но видит, что Анна его поняла.
Сегодня для девушки тоже наступил переломный день. Выходя из квартирки в её мыслях не было того, что уже через несколько часов падут всё её идеалы и мировоззрение станет прахом, развеянный у памятника информократичного безумия, который начинает трещать.
- И что же мы будем делать, ваше инфораршество? – спросил заместитель Примус-администратора Домена.
- Всё, что мы делали раньше, теперь бессмысленно. Но всё это мы свершали во имя блага для всех. Мы хотели, чтобы те, кто мог работать – работал, а те, кто способен управлять – правили. Мы справедливо и блага разделили, ведь управляющие всегда должны получать больше, ибо они берут ответственность за свои действия. Наши свершения во имя стабильности и упразднения пагубным, развращающих демократических мыслей – сожжение кварталов, проповеди и лекции по квартирам, ликвидации вирусных программан, которые могут оказаться потенциальными мятежниками, разрушение людского «счастья», именуемого любовью и семьёй, ликвидация свободы слова и гуманизма, как вредоносного элемента, утверждение власти и превосходства над неразумным народом: всё это делалось под одним девизом – «Ради общего блага». Да, наши свершения имеют своё оправдание в девизе, который суть государства. – На пару секунд Легат затих, странно задумался, но вот снова льётся его безжизненная речь, несущая пламенный рок. – Но сегодня мы просчитались. Народ и мятежные сегменты власти хотят отдать общее благо в руки демагогов, которые обратят в рабство обычных людей. Так как факт наличия отступников обнаружен только в городе Тиз-141, Апостолы вынесли свой вердикт.
- И какой же вердикт? – вкрадчиво спросил Инфо-епископ.
Рука Легата опустилась в ту же самую сумку. Оттуда он вынимает блестящую рамку и жмёт чёрную кнопку с боку, активируя пучки света на внутренней стороне квадратной рамки, и внутри неё образуется синяя голограмма.
- Вот, «Особый исполнительный указ «Апостолис Директорис», – показав светозарную конструкцию, пояснил Легат. – Я лучше зачитаю его суть: «Для ликвидации всех мятежных сегментов общества, впавших в инфо-ересь, Апостолы единодушно указывают вывести всех непоражённых информационной порчей програманн «А-1», «А-2», «А-4» и «А-4», так же всё инфо-духовенство и непоражённые армейские подразделения. После проведения эвакуации по городу будет нанесён тактически авиационный налёт, целью которого является полное уничтожение вирусных членов общества и установление цифры обитаемости города Тиз-141 – 0%. Возможность последующей ренновации зависит от политической обстановки». – Легат ещё продолжает читать, но Маритон его не слышит.
«Как? Как такое возможно!?» - щёки побагровели, костяшки кулаков сжались добела. – «Это какой-то… сон. Как же можно скинуть бомбы на целый город?!»
Он мечет беспомощный взгляд на Анну, та лишь отвечает таким же, полным боли и глубокой печали взором. Похоже больше никто в кабинете не испытывает дискомфорта по поводу того, что вскоре их родной город исчезнет во вспышках забвения. Для Анны и Маритона жизнь только что потеряла яркость красок и насыщенность звуков, и даже кабинет стал каким-то тусклым и неприятным, колющим душу.
- Можете ознакомиться с ним. Тут даже печать есть, – заключил Легат.
- Что ж-ж-ж, - затянул на выдохе Администратор города, - тогда предлагаю начать эвакуацию в ближайший аграрный городок Роэй-129. Мне понадобятся время, чтобы составить списки тех, кто попадает под эвакуацию.
- Не нужно, – подняв руку, протестует посланник апостолов. – Я отправлю вам уже готовые, – после слов, сказанных Администратору, обратился ко всем. – На этом я заканчиваю сегодняшнее заседание Комитета. Последняя наша встреча пройдёт по итогам исполнения эвакуации и вычислений потерей. Все свободны.
Маритон поднимается с места и спешит покинуть кабинет, от которого воротит, чтобы дойти до дому и забрать как можно больше памятных вещей, но тут его останавливает слабое воззвание Легата:
- Остановитесь, аккамулярий и вы Анна тоже стойте. Да, вас двоих я попрошу остаться.
Мужчина и девушка оборачиваются к высокому человек в белом пальто, лицо которого есть выражение беззаветной и опасной службы Информократии. Легат терпеливо дождался того момента, пока все покинут кабинет в том числе и информационный протоколист, который не участвовал в беседах.
- Зачем вы нас оставили? – тяжело спросил Маритон.
- Вы не задумывались, почему вы были введены в Комитет?
- Нет, - напрягся аккамулярий, встав рядом с Анной.
- Всё во имя контроля, можно было не обращать внимания на ваш статус программанства и ввести вас в круг высокоинтеллектуальных, - он встал и выпрямился до хруста позвонков. – Вы стали свидетелями инфо-ереси кардинала, у которого была дискета со скопированными данными, которые носят статус «совершенно секретно». Вы стали свидетелями, которые обладают информацией, распространение которой нельзя допустить, а полезность ваша позволяет допустить ваше применение.
- Это обвинения? – насторожился Маритон, он же ощутил и учащённые дыхание Анны.
Слуга апостолов лишь вышел из-за стола и направился к ним навстречу. Взгляд глаз, в которых давно нет ничего живого, уставился грозной укоризной на пару, рассматривая их досконально.
- Знаете, что я заметил в вашем поведении? – сухая речь в этот раз зазвучала ужасающе безжизненно и механично. – Я обнаружил некий сбой, который не поддаётся осмыслению с точки зрения Инфо-философии. – И сцепив руки за спиной, Легат самодовольно продолжил. – Я знаю, что обнаружил в вас древний порок. Порок, который не позволял людям служить обществу и созидать блага для всех.
- Вы о чём? – настороженно спрашивает Анна.
- Не перебивай. Я говорю о взаимоэмпирической тяге, – и с удовольствием наблюдая за смятением на лицах и глазах аккамуляриев, Легат продолжил. – Да, именно они, пребывая в своём эгоизме, отказывались служить общему благу, цепляясь только за свой жалкий тандем. Нам же удалось уничтожить парные человеческие семейные связи и сплотить его возле работы над общей идеей торжества науки и знаний. – Тембр речи внезапно стал холодным и грозным, а на перекривлённых губах созревает призрак безумной улыбки. – Что касается вас, то сначала на поле, когда Анну ранили, до этого по рассказам Инфо-кардинала во время вашей битвы с киберариями, ну и то, как вы пересматривались минутами ранее сего момента, вы проявляли друг к другу чувства, которые охарактеризовать как служебные
