— Нет… — это мне вообще не нравилось. Слишком похоже на сон…
— Да, Вика. Я сколько раз тебе говорил, что с пьяными девчонками я не сплю. Это принципиально, понимаешь. Хочешь секса — пожалуйста, но по-трезвому.
— Я хотела секса?! — Слава Богу не сон!
— Ты и в прошлый раз его хотела, умоляла. А в этот раз пришлось тебя наручниками пристегнуть. Бушевала-то как.
— Нет… — мне не хватало воздуха. — Это все не так. Не так было.
— А как? — Гущин смотрел на меня серьезными глазами. Красивый он всё-таки…
— Я не могла… — конечно, я хотела сказать: «Заставить переспать с собой Высоковского».
— Ты, — ответил Гущин. — Все можешь.
— Что было дальше? — с ужасом спросила я.
— Я передал тебя хозяину, а сам, от греха подальше поехал домой, работу делать.
— Какую работу? — разозлилась я. — Зачем ты меня, пьяную, ему оставил?!
— Извини, я тебе пока не муж и не нянька, чтобы тебя, пьяную, выхаживать. Ты сама сказала, что я тебе надоел, послала меня, а теперь требуешь собачей преданности? Я помню прошлую твою попойку и в машине мне тебя по горло хватило. А Мишка сам тебя на работу взял. Вот… Увидел охрану в деле.
Как Гущин был прав. Я не имею право с него что-то требовать. Он и так меня нашел, домой привез…
— А дальше что? — осторожно спросила я.
— Ничего. Я уехал.
— Я как себя вела?
— На шею ему кинулась. А я свалил.
— Что ты меня не остановил?! — я закрыла лицо руками.
Не может быть! На что Гущин мне ответил:
— Ты трезвая на нем висишь, как пьяную тебя остановить? Извини, я пулю в лоб не хочу.
Меня трясло. Неужели я, правда, его с пистолетом… Нет! Это сон. Таким первый секс не бывает! Все говорят, что это больно, неприятно и полно неловкостей…
Сергей засмеялся:
— Переспала с ним? Вика, ты его уложила? Заставила?
— Нет, я не могла. Не было этого…
Гущин откашлялся и уже серьезно сказал:
— Утром он обычный был. Возможно, ему удалось тебя связать и спать уложить.
Глава 8.2
В офис мы приехали почти к обеду. Голова моя трещала больше от мыслей и страхов, нежели из-за вчерашних посиделок с Кристиной. К счастью, моего начальника не было в офисе, и мне не пришлось оправдываться, почему я опоздала на работу. Я спокойно разбирала накопившиеся документы. Они меня хорошо отвлекли, и когда я забыла уже о вечере, то услышала знакомый аромат мужской туалетной воды. Я подняла голову. Михаил стоял, облокотившись о стену, и наблюдал за мной. Сколько уже он так стоял? От этой мысли мне стало жутко. Что, если правда, я его заставила со мной переспать?
— Ты поздно пришла, — сказал он. — Тебя оштрафуют.
Я не нашла, что ответить. Слишком всего многого произошло. Я ему звонила, грубила, быть может, заставила переспать… А он фоткается для жёлтой прессы с этой Зайцевой…
Видимо, он поймал мой взгляд и напомнил:
— Личное дома обсудим.
И тут я увидела Алину. Она поняла, что ее заметили, и быстро защебетала:
— Узнала, что ты сегодня вышла на работу, решила заглянуть. А тут начальство…Ну, вы, наверное, на обед собрались?
— У меня еще дела. А вот Вика не откажется немного расслабиться.
Михаил хитро улыбнулся. В его зелёных глазах заиграли искринки. И мне жутко захотелось провалиться сквозь землю.
На что он намекал? «Немного расслабиться» — это, что я пью, как тракторист, или что я его…
Нет… Это невозможно…
Но он, видимо, не на меня так зол, как я ожидала. Я думала, что он меня с позором вышвырнет из своей компании. Михаил вышел, а Алина тут же сказала:
— Между вами просто ядерная реакция, — восхитилась Алина. — Что ты с ним сделала? Я его таким еще… Да никогда не видела!
— Жаркая встреча после желтой прессы.
— А, — протянула подруга, а я пыталась спрятаться за папками, чтобы она не заметила моего пылающего лица.
К счастью, раздался телефонный звонок, и мне не пришлось перед Алиной краснеть. В трубке я услышала голос Гущина:
— Как наша трезвеющая? Вспомнила жаркую ночь?
— Гущин, прекрати, — зашипела на него я.
— Чувствую, ситуация не прояснилась. Ты не расстраивайся, помедитируй, попредставляй… Наверняка, что-нибудь вспомнишь.
Я сглотнула и пробасила:
— Зачем позвонил?
— Никогда не догадаешься! С тобой кое-кто хочет поговорить.
— И кто? — я ума не могла приложить, кто бы это мог быть…
— Сейчас переключу, — Гущин, видимо, что-то нажал, так как в трубке пикнуло.
Я ещё подумала, откуда он звонил мне? Через секунду я услышала голос финдира:
— Ты, Вика?..
— Да, это я, — мой ответ прозвучал удивленно и неуверенно.
— Приезжай сегодня. Я все расскажу. В память о Пашке… Я все равно не жилец…
— Ты в тюрьме, — напомнила я. — Тебя там никто не тронет.
— Троянский конь жесток, — финдир хлюпнул, я была уверена, что он плачет. — Быстрее… поняла?
Он повесил трубку, и я снова услышала голос Гущина:
— Все слышала? Он созрел! Вика, мы почти раскрыли дело! Выходи.
— А ты где?
— На проходной, где же еще?
Я умоляюще посмотрела на Алину, которая стояла рядом и за все это время не проронила ни слова.
— Я все поняла. Тебя «расслабит» журналист, — сказала она. — Какие-то странные у вас отношения с Мишей.
— С Гущиным у меня ничего нет, — я сняла шубку и переобулась. — Мы едем к Деме. Финансовый хочет все рассказать.
— Что все? Разве он не сознался? Его же судить на днях должны…
— Он кого-то прикрывает. Следователь тоже так думает, — сказала я, выходя к лифту.
— Конечно, прикрывает… Удачи! — крикнула мне вслед подруга.
***
В машине я просила Гущина, чтобы нам с финдиром никто не мешал. Сережа поклялся тихо смотреть на монитор и удержать друга, если тот вздумает присоединиться к свиданию. По дороге мы купили в частной пекарне пирожки и кофе. Я набросилась на перекус, как голодный крокодил. Минут десять доедала выпечку у здания полиции, не выходя из машины. Вдруг мой взгляд поймал девушку. Внешне она мне показалась знакомой, что даже сердце замерло. Словно в памяти должно было что-то всплыть и проясниться. Я выскочила из машины и направилась к ней.
Когда я встала с незнакомкой вровень, то узнала в ней бухгалтера Екатерину, которую понизили в должности из-за моей выходки.
