преступления. Клинок был покрыт не успевшей засохнуть кровью. К кольцу в рукоятке крепился трос, уходивший вниз, к земле. Не хватало только поздравительной открытки с пожеланием: «Ищи-свищи»!
Свистеть Крюков не стал, а вернулся в комнату, где лежал убитый, и пробрался к компьютеру. На мониторе значились почти те же параметры, что и в двух предыдущих вариантах. Те же игра «В пирамиде» — «Апекс» — «Малая пирамида». Но не совсем. Даже при своем более чем низком уровне компьютерной грамотности, вернее, высоком уровне неграмотности, Крюков врубился, что в игру «В пирамиде» аппарат входит не напрямую через сеть Юнител, а с дискеты.
Он нажал кнопку на панели компьютера. Это был лазерный диск. Крюков вставил его на место. Может быть, в таком варианте ему не придется иметь дело с проклятой «Минуткой»?
Но его надежды не оправдались. При первом же нажатии клавиши в углу экрана снова появилась проклятая маска и сообщила, что для подтверждения полномочий у Крюкова в запасе имеется ровно минута.
На этот раз он не стал любоваться картиной крушения мира, а выключил аппарат, извлек из него сверкающий золотом диск и сунул в карман. После этого он продолжил осмотр квартиры.
Вторая комната была закрыта на навесной замок. Обычно хозяин двухкомнатной квартиры, сдавая ее, использует вторую комнату в качестве склада собственной мебели. Крюков подергал замок, и тот легко открылся. Здесь и в самом деле хранилась сдвинутой в кучу мебель. Большой шкаф, буфет, пара кресел, опрокинутых на стол.
Но хозяин заблуждался относительно неприкосновенности своей собственности. На углу стола стоял включенный, правда, без звука, телевизор. Рядом, на диване, лежал в наушниках Антон. Глаза его были закрыты, лицо бледно.
Крюков шагнул к нему и сжал запястье. Капитан не был китайским врачом, который может поставить по пульсу полный диагноз, но ему показалось, что жизнь Антона вне опасности. Более того, судя по пульсу, тот спал здоровым крепким сном. Так спит тот, кто имеет чистую совесть, либо тот, кто не имеет ее совсем.
Часть вторая
Финансовый армагеддон
17
Крюков толкнул дверь и вошел. В кабинете начальника убойного отдела Жеки Шабанова кроме него самого сидели двое оперов из его убойной команды, следователь прокуратуры и понурый, как больная лошадь, Антон. Остальных свидетелей, похоже, уже отпустили.
— Ну что, не колется? — кивнул Крюков на Антона.
— Говорит, что спал в наушниках при включенном телевизоре и ничего не слышал, — покачал головой следователь. — Но, как бы то ни было, дверь его комнаты была закрыта снаружи на шпингалет. Сам он ее закрыть, естественно, не мог.
— А если у него был сообщник? — предположил Крюков.
Он не собирался топить Антона. Напротив, хотел исключить все сомнения в его виновности.
— Какой сообщник? Ты сам в квартире посторонних видел? — проворчал Шабанов, которому это преступление уже стало поперек горла.
Крюков посмотрел на Антона.
— Ты не в курсе, что за дискета у Бонзы в компьютере стояла?
— Это не дискета, — неохотно сообщил Антон. — Это «золото». Лазерный диск для записи объемом в шестьсот мегабайт. Бонза за него триста баксов отвалил. Он на него игру переписал. «Армагеддон».
— Не дороговато за одну игру триста баксов платить? — недоверчиво поинтересовался Шабанов.
— Не знаю. Мне она и даром не нужна, — отрезал Антон.
Крюков промолчал. Приобщить похищенный лазерный диск к остальным вещдокам означало окончательно потерять его.
— Бонза последнее время вообще странный стал, — продолжал Антон. — С тех пор как в стройбате «Юнител» монтировали.
— Что это за стройбат, которому понадобилась компьютерная связь? — удивился Шабанов.
— Понятия не имею, — пожал плечами Антон. — Их казармы за парком Боженово находятся. Там Бонза в основном работал. Мы с Питером на подхвате были — достань-привези. Тогда ему диск и понадобился. У него в тот момент денег не хватило, я добавлял.
— Но для чего стройбату такие примочки? — не унимался Шабанов.
— Может быть, они решили в коммерцию удариться? — предположил следователь прокуратуры.
— Короче, Жека. Ты Антошку в камеру закрывать собираешься? — спросил Крюков Шабанова.
Тот пожал плечами:
— Наш номер шишнадцатый. Вон прокуратура сидит, пусть решает.
Крюков перевел на следователя вопросительный взгляд. Тот развел руками:
— Пока он свидетель. Вообще-то я бы его задержал ненадолго для его же безопасности. Но ты ведь знаешь наше положение с изоляторами. Отдельных номеров нет. Придется ограничиться подпиской о невыезде.
— Ну вы и крючкотворы, — усмехнулся Крюков. — Так кем он у вас все-таки проходит: свидетелем или подозреваемым?
— Как тебе сказать, чтобы не обидеть? — поднялся со своего хозяйского места Шабанов. — В общем, пусть расписывается, и катитесь отсюда оба.
— А ты уже во всем разобрался? — удивился Крюков.
— Не фига разбираться, работать надо! — напутствовал Крюкова Шабанов. — И без вас тут дышать нечем.
— Ладно, получишь ты у меня палку к плану, — мстительно пообещал Крюков и хлопнул по плечу Антона, который все еще находился в какой-то прострации:
— Пошли, пока эти доброхоты тебя в камеру не законопатили для твоего же блага. Ненадолго — лет на пять-десять.
— А ведь прокуратура дело говорит — будь осторожен, — напомнил Шабанов. — У тебя не создалось впечатление, что Мясник наведывался именно к Антону?
— У меня создалось впечатление, что ты у Мясника работаешь то ли пресс-секретарем, то ли рекламным агентом. У тебя ко мне все? — обернулся Крюков в дверях.
— Если обиделся, набери в рот говна и плюнь в мою сторону, — предложил Шабанов. — А ведь я тебя другом считал, хотел сказать, что сожженный труп возле дачи генерала Лентулова принадлежал скорее всего бомжу. А теперь точно не скажу.
— Ну и не говори. А что за бомж?
— Местный, со станции. У них там при буфете один завсегдатай пропал, грязнорабочий, который за стакан портвейна. Люди видели, как он в машину садился. В черную «Волгу». И не вздумай про номера спросить, убью. Теперь все, свободен, как негр в Синг-синге.
— Ухожу. А что с веревкой, на которой генеральшу повесили?
Шабанов подозрительно прищурился:
— Откуда знаешь? Кто-то из моих настучал?
— Кроме тебя больше некому. А все знаю, потому что умный и интуиция у меня развитая. Ты колись быстрее, тогда я быстрее уйду. Тебе же приятнее будет.
— На веревке почти по всей длине следы трения на волокнах, — с неохотой сообщил Шабанов.
— То есть ей сначала накинули петлю на шею, а потом подтянули к потолку? — уточнил Крюков.
— Да. Теперь все? Или ты уже знаешь, кто это сделал? Тогда поделись с нами, бестолковыми.
— Утверждать не могу, но если поспрашивать того эфэсбэшника, генералова помощника, который всюду нос совал,