Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
class="p1">Не было спонтанности и у англичан.
Как бы мы тут ни ерничали про «хитрое седалище» британского монарха, Эдуард VII прекрасно видел, что международная ситуация начала двадцатого века требовала сближения с Россией.
Воинственная риторика Вильгельма подкреплялась возрастающей мощью рейха – в этом сквозила прямая угроза для Британии… её колониям.
Непосредственно уже сейчас разведка докладывала о всяческих зазывах Вильгельма к диалогу с Николаем – ясно, что это попытки кайзера перетянуть одеяло на себя. В связи с этим Англия срочно искала, чем и кем прикрыть тылы (вот и опять афедрон вылез).
Первыми подвернулись соседи через Ла-Манш – удачно! И уже весной 1904 года подписанные англо-французские соглашения дали повод думать, что это послужит примером для Петербурга активизировать российско-британское сближение. О чём Эдуард VII напрямую намекнул послу России в Дании, будучи с недавним апрельским визитом в Копенгагене. Более того, выразил готовность всячески способствовать разрешению кризиса на Дальнем Востоке. Нонсенс!
Всё это сопровождалось записками-посланиями…
Впрочем, ознакомившись с их копиями, лорды-министры сочли, что момент для переговоров пока неподходящий: «…вот закончится война на Дальнем Востоке, поулягутся страсти, русские поостынут, подзабудут свои обиды на Альбион, что пособлял макакам. Вот тогда…»
Итогом лишь через два года к тысяча девятьсот седьмому всё плавно и подошло бы. Эдуард тогда назвал эти англо-российские соглашения «триумфом британской дипломатии».
Но!
Но вот пока ещё конец «девятьсот четвёртого», Рожественский в Порт-Артуре, осада практически снята.
Для Лондона стало окончательно ясно, что узкоглазые подопечные завели дело в тупик. Требовалось срочное вмешательство – выступить посредником, регулятором, дабы не потерять контроль над ситуацией в послевоенном устройстве на тихоокеанском театре. Поскольку там ещё в недалёкой перспективе вероятны противоречия и с САСШ.
Естественно, что пэры-лорды были в теме загадочной «арктической истории». Почти со всеми её неясностями и осложнениями, где фигурирует «красный ледокол» под американским флагом.
Правда, секретный рапорт Фишера, списавший два крейсера его величества близ Камчатки, был подан как трагическое стечение обстоятельств в опасных северных широтах. И о радикальных приказах первого лорда Адмиралтейства (с согласия короля) им известно не было. Вряд ли подобные авантюры сыскали бы одобрение в парламенте и в обеих палатах.
* * *
– В сообразности, оценивая сложившееся международное политическое настроение, помыслы оппонентов мне ясны, – говорил Романов, ещё будучи в Царском Селе, только планируя отбытие на Балтику. И поводя плечами, поглядывая на двух доверенных, добавлял: – Адекватно взвешивая ситуацию, опираясь на приоритетные знания…
– Ваше величество, – осторожничал на всякий случай Авелан, – обстоятельства столь прогнозируемы, сколь и переменчивы…
– Простите, я не так уж силён в политических, тем более подковёрных дипломатиях, – поймал момент Гладков, практически уже «сидящий на чемоданах», дорабатывающий последние денёчки перед отъездом на Колу, – но соглашусь – наскоро проведённый анализ показывает, что два монарха (благо, что порознь) идут с заведомо известными предложениями. Что ж, тем лучше! Ничего не надо выдумывать. Не дёргаться! Пусть уж они дёргаются и предлагают. Единственным существенным нашим предложением, которое кардинально выходит из исторической канвы, будут нефтяные месторождения саудитов. В обмен на удобную и лояльную к нам позицию Великобритании по исходу войны с Японией. Однако давайте не забывать, что внесло главную нестабильность в текущую историческую последовательность! Катализатор – «Ямал»!
По моему мнению, на рауте надо быть готовым к любым каверзным, хуже, если не совсем к прямым вопросам. Их, эти вопросы, уже сейчас следует разбить на категории: «ледокол американский», «марсианский», чёрт возьми! Или что хуже, и если встанет по правде – «судно из будущего»! Ко всем категориям затронутых тем необходимо подготовить последовательные, непротиворечивые трактовки. На все случаи. В том числе предвосхитить всяческие подозрения по последним патентам, заказам на иностранных заводах, особенно по оборонным.
Задача – даже если что-то и просочилось, вывернуть факты так, чтобы совершенно исключить правдивую версию. Решительно запутать всяческие следы. Строго гнуть своё, гнать, простите за жаргонизм, волну, как то: судно исключительно «американец», тем более что погибло, наскочив на рифы… или якобы японские рейдеры тут виной. Но вообще щекотливый инцидент с английскими крейсерами у Камчатки показывает, что с информированностью у британцев всё далеко не так непросто. Что-то у них есть! Иначе…
– И более того, – пробурчал Авелан, – их наглое нападение это прямой намёк на корабли в Вэйхайвэе.
– Да-да, – согласился Романов, – англичане один свой ход уже сделали. Надеюсь, инсценировка с гибелью «Ямала» на какое-то время их обманет. Дай бог бы вообще… Новая служба контрразведки, вкупе с ведомством Ширинкина, ведёт кропотливую работу. Агенты и шпионы иностранных разведок… теперь имена многих известны… – кивок в сторону Гладкова, – намеренно не подверглись аресту. Их… как это сказал Евгений Никифорович, «разрабатывают», «скармливая» им однородную легенду. То же самое касается прочих выявленных, особливо высокопоставленных и чиновных почитателей заморских меню. Это тех господ, что вы называете лоббистами интересов других государств, агентами влияния, а попросту предателей.
Самой, пожалуй, одиозной считаю затею с придворными размножителями нелепиц – о всяких спиритических сеансах при дворе, пророчествах, якобы могущих обосновать слухи о знаниях из будущего.
– А германская разведка? – не унимался Алфеич. – Дойчи на просторах России чувствуют себя почти как дома. Радикального немцы пока ничего не предприняли. Возможно, из-за того, что фактами они и не обладают, а лишь следами фактов. На первом заходе, ваше величество, у нас Вильгельм, а если кайзер и вовсе готовит свой неожиданный демарш?
– Что вы имеете в виду?
– А как заявится он не на «Гогенцоллерне», а на «Виттельсбахе»?![44] Да под дулами…
– Да господь с вами! – Романов изобразил рукой нечто похожее на «чур меня!». – Мы, слава богу, живём не в вашем беспринципном, утратившем всякое благородство веке. У нас ещё чтут честь и фамилии.
– Ну, ладно, – пожал плечами Александр Алфеевич, – я лишь усугубил… для понимания серьёзности ставок.
– Спасибо! – сарказм императора был смазан мелькнувшей тревогой.
Призадумался.
* * *
Напрасно Романов брюзжал и сетовал, что на море будет сильно ветрено и штормово.
О да, до Готланда немного позавывало, но уже близ Борнхольма утихло до умеренности, покачивая «Штандарт» с «подветренной» на якорях.
Расфуфыренный Вильгельм легко перескочил с катера на поданный с яхты трап. Взбежал наверх, приветствовав деланым или искренним расположением, с улыбкой топорща усы.
На палубе вместе с тем было довольно стыло, поэтому делегации поспешили вниз в уютные кают-компании. Тем более что Николай успел продрогнуть, проторчав с час на мостике, сам томительно выглядывая в бинокль, когда на горизонте загустели дымы, а затем и появился ожидаемый силуэт судна – нет, не «Виттельсбаха».
Уж, признаться грешным делом, где-то в глубине подтачивало – Романов мысленно выругался: «Всё-таки
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
