него за связи? Прерывая мысли, в руке звонит телефон.
— Привет, детка.
— Привет, Сереж.
— Ты не в курсе, почему Давид прогуливает тренировку? У нас соревнования на носу.
Вот черт! В этой круговерти я вообще обо всем забыла. Даже тренера не предупредила — балда.
— В курсе. Его отец объявился.
— Та-а-ак… И?
— Ну что «и»? — расстроенная, захлопываю за собой дверь в кабинет. — Подкараулил где-то, вывалил на него, кто он и что… Подробностей я не знаю. Разговора не вышло. Давид почти сразу же психанул и убежал.
— Дерьмово. Есть понимание, где он сейчас?
— Нет понимания, — вздыхаю, — но он отзвонился. Сказал, что все в порядке.
— Думаешь, так и есть?
— Я не знаю, что думать! Голова кругом. С ним отец хотел встретиться.
— Он уже встретился. Пусть только к вам теперь сунется. Я ему ноги переломаю…
— Да нет же! Ты не понял. Мой отец.
— А-а-а. Твой — другое дело.
— Он стал невольным свидетелем этой эпической драмы.
— Жаль, что меня там не было.
— Все нормально, Сереж. Папа не дал меня в обиду.
— Кто бы сомневался, — усмехается Бекетов, наталкивая на мысли, что он, возможно, каким-то образом узнал, кто мой отец такой. — Как ты сама-то?
— Еще не поняла. Столько произошло. Все очень сумбурно. Одно точно — компания из меня сегодня будет хреновой. Может, ты как-то сам?
— Ни в коем случае. Надолго не задержу, но открутиться не позволю.
— Далось тебе это знакомство!
— Опять трусишь? — усмехается, без труда считывая мои эмоции.
— Да.
— У меня классные родители. Вот увидишь.
— Не знаю. Я и так не в себе. Если еще и там что-то пойдет не так…
— Все будет хорошо.
— Ну, если ты говоришь, — вздыхаю, не особенно на это рассчитывая.
— Заеду за тобой через два часа.
На деле Сергей задерживается аж на целых двадцать минут. Я уже начинаю нервничать, когда он все-таки стучит в дверь. Замираем друг напротив друга с открытыми ртами. Я никогда еще не видела Бекетова в костюме вживую, только на фотографиях в интернете, и надо отметить, что они не передают и сотой доли его привлекательности.
— Офигеть, — выдыхаем одновременно.
— Просто отвал башки, какая ты красивая.
— Спасибо.
— Боюсь, у нас наметилась проблема.
Я закатываю глаза, в общем-то, понимая, о чем речь, и пячусь назад, увеличивая расстояние между нами.
— Нет, Сергей. Не смей! Мы и так опаздываем.
— Я только поцелую.
— Так я и поверила. Стой на месте! — взвизгиваю. — Ты опоздал на двадцать минут.
— У меня смягчающие обстоятельства…
— Это какие же?
— Я имел серьезный разговор с одним мальчиком, знаешь ли.
Поскольку Бекетов продолжает наступать, я окончательно теряю нить разговора. Чувствую, как плыву без весел под его чувственным и немного расфокусированным взглядом.
— Каким мальчиком?
— С Давой.
— Ты говорил с Давой?! А почему он мне ничего не сказал? Я же вот только ему писала… — тараторю.
— Потому что он взрослый парень и не должен обо всем докладывать мамочке.
Я неизбежно оказываюсь в ловушке. Зажатой между стеной и, собственно, Бекетовым.
— А кому должен? Тебе? — облизываю губы.
— Почему нет? Боишься, что я научу его плохому?
Твердый стояк упирается мне в живот. А я ведь даже ноги не могу расставить, чтобы стать устойчивее — настолько узкое у меня платье.
— Н-нет. Нет. Что ты. Серенький, ну правда, отойди. Я не могу так…
— Как?
— Когда ты нависаешь…
— Страшно? — Бекетов моргает, будто приходя в себя.
— Да нет же! — пугаюсь того, что он все неправильно понял.
— Наоборот, да? — внимательно проходится по мне взглядом и тут же, убедившись в своих догадках, хищно оскаливается.
— Да. Пожалуйста, давай уже поедем, а?
— Давай. Ты права. Быстрее справимся — быстрей освободимся. У меня сегодня на тебя далекоидущие планы.
— Не уверена, что смогу задержаться. Дава…
— Парень в порядке.
— Я так не думаю.
— В порядке. С ним дед поговорил, я… Он в норме. Только злится очень. Хотел ехать этому мудаку морду бить.
— Ты серьезно? Какой ужас! Может, я всё-таки домой? — прошу жалобно.
— Ага. Еще чего. Говорю же тебе, поговорили, он все осознал. Проникся. Пойдем! — Бекетов мажет по мне еще одним голодным взглядом и протягивает ладонь. Не без сомнений вкладываю в его руку свои дрожащие пальцы.
— Ты уверен?
— На сто процентов.
Первым делом в машине достаю телефон и пишу сыну.
«Ты как? Мне приехать?»
«Мам! Я в порядке. Повеселись, окей?»
«Окей. Но если я тебе понадоблюсь — сразу звони».
В ответ сынок присылает закатывающий глаза смайл.
Ладно. Поняла. Может, он и впрямь не слишком расстроился. Но чертова нервозность не отпускает и достигает пика, когда мы доезжаем до ресторана, в котором устраивается торжество. Натянув вежливую улыбку, что есть силы вцепляюсь в руку Сергея.
— Мне понравилось, как ты меня назвала…
— Как?
— Серенький. О, мам, пап… Привет. С днем рождения! Это моя Сара.
На первый взгляд — люди как люди. Не кусаются. Мама так вообще очень приветлива. Отец более сдержан. Но у меня, один черт, немного поджилки трясутся.
— Я уж думала, не дождемся вас.
— У сына Сары возникли некоторые проблемы.
— У вас есть сын? И сколько ему? — интересуется мать, которую Бекетов не посчитал нужным мне представить по имени-отчеству.
— Пятнадцать лет малютке. Тут на днях его мудак-отец объявился. Пришлось отговаривать парня от убийства. О, шампанское. Сара, будешь?
С такой подводкой — лучше сразу яда. Но вряд ли я могу произнести это вслух. Поэтому лишь киваю, опустив горящее лицо в пол.
ГЛАВА 20
Весь вечер Сара буквально сама не своя. Я гадаю, что тому причина: чужое внимание, к которому моя девочка совсем не привыкла, переживания насчет знакомства с моими родителями, или все-таки тот мудак, которого мне не меньше Давы убить хочется, несмотря на все те разумные аргументы, что я привел пацану в пример, когда понял, что у него в мозгу творится. Откуда-то я нашел слова, позволившие внушить парню, как глупо рисковать собой, собственным будущим и свободой из-за желания поквитаться за события пятнадцатилетней давности. Но убедить в этом себя самого оказалось гораздо сложнее. Я места себе не нахожу Тело требует каких-то действий, и контролировать себя сложнее обычного. Я без умолку болтаю и суечусь. В семье привыкли, а Сара смотрит чересчур настороженно.
— Эй, Ромах! — окликаю брата. — Сфоткай нас, а?
— Давай я? — тут же спохватывается Сара. — Это же семейный снимок…
— Вот именно. Сюда иди. Мам, пап…
Сара послушно становится рядом. Одной рукой я притягиваю ее к себе за талию. Другой приобнимаю мать. Отец становится рядом с мамой.
