Он со стоном оторвался от ее губ и наклонился, чтобы захватить зубами тугой, набухший сосок. Эмма затрепетала и выгнулась в его руках.
Подсознательно Стоукс ощущал покачивание кареты, слышал приглушенный шум улицы и цоканье лошадиных копыт по булыжнику. Но все это казалось очень далеким.
Эмме удалось вытащить его рубашку из брюк. Эдисон чувствовал, как она повозилась с застежкой, а потом бросила. Вместо этого девушка засунула ладони под ткань. Почувствовав ее пальцы на своей голой коже, он сильно вздрогнул.
Эмма тут же остановилась.
– Я сделала вам больно? – быстро спросила она. – Это сюда ударил вас бандит?
Эдисон поднял голову и посмотрел в зеленые моря ее глаз.
– Если и так, то твое прикосновение – это все, что мне нужно, чтобы залечить синяки. Пожалуйста, не останавливайся!
– Но если он…
– Не останавливайся… – Эдисон склонил голову к ее шее. – Умоляю тебя!
– Очень хорошо… – Эмма, казалось, задыхалась. Сначала осторожно, а затем с удвоенной энергией она провела пальцами по его коже.
– Вы такой сильный, теплый и очень крепкий!..
Его позабавило сквозившее в ее голосе изумление.
– А ты очень, очень мягкая.
Он собрал ее юбки и поднял их до талии. Из-под полуопущенных ресниц Эмма следила, как он рассматривает ее.
В свете ламп кожа ее бедер приобрела золотисто-сливочный оттенок. Сверкающие капельки влаги висели на крутых рыжих завитках, отмечавших то место, где ноги смыкались. Эдисон услышал какой-то хрип и понял, что это его собственное дыхание.
– Эмма, если ты не хочешь, скажи сейчас.
Она вытащила руки из-под его рубашки и взяла его лицо в ладони. Ее пальцы слегка дрожали. Мгновение она пристально смотрела ему в глаза, затем мягко улыбнулась.
– Кажется, все правильно, – прошептала она.
Эдисон не знал, как понять ее странные слова. От желания, отразившегося на ее лице, у него закружилась голова. Он на мгновение закрыл глаза, не до конца убежденный, что все это ему не снится. Когда же он поднял ресницы, то увидел, что Эмма все еще смотрит на него с безрассудным, напряженным ожиданием.
Его охватило неистовство голода. Он подчинился мощным силам, которые завладели им, и расстегнул брюки, чтобы освободить свое отвердевшее орудие.
Когда он коснулся ее, она судорожно вздохнула. Девушка была влажной и жаждущей под его ладонью.
Больше Эдисон ждать не мог. Он с силой, глубоко вошел в тугой, влажный проход.
Протестуя, она слабо, сдавленно вскрикнула. Ее ногти сквозь рубашку вонзились в его плечи.
Эдисон был потрясен:
– Эмма!..
Он никогда раньше не занимался любовью с девственницей. Куда бы Эмма ни ходила сегодня днем, она была не у любовника.
Девушка взглянула на него. Страсть больше не туманила ей глаза.
– Видимо, с практикой этот вид деятельности облегчается? – проговорила она сквозь зубы.
– Да. – Руки у него дрожали. Он все испортил.
– Боюсь, вы слишком велики, чтобы доставить удовольствие в такого рода вещах, сэр.
– О Эмма!
Огромным усилием воли Эдисон заставил себя остановиться, дав ей возможность привыкнуть к тому, что он находится внутри ее. Когда он почувствовал, что маленькие мышцы, так плотно охватившие его, слегка расслабились, он начал двигаться. Ее тело снова захватило его, увлекая все глубже в ловушку влажного жара.
Эдисон как-то отвлеченно отметил про себя пот, выступивший между лопаток и на лбу. Его полотняная сорочка липла к коже. Он почувствовал, как Эмма под ним попробовала изменить положение.
– Нет, моя радость, ты не должна…
Но было уже слишком поздно. Он сорвался. В последнюю секунду вернулось нечто напоминавшее здравый смысл. И ему удалось выйти из нее как раз вовремя, чтобы излить свое семя ей на бедро.
Жестокие судороги освобождения сотрясали его, казалось, целую вечность. Эдисон закрыл глаза, сжал зубы и отдался изнуряющему наслаждению. Когда все кончилось, он обмяк среди груды зеленого шелка. В воздухе висел густой запах иссякшей страсти.
Стоукс почувствовал, как карета дернулась и остановилась перед домом леди Мэйфилд.
» Вот тебе и сказка «, – мрачно подумала Эмма.
Когда несколько минут спустя она шла впереди Эдисона в библиотеку, она все еще ощущала нереальность произошедшего. Она радовалась, что Летти еще не вернулась, а домашняя прислуга, к счастью, улеглась спать. Так что никто не мог заметить ее измятое и запачканное платье, растрепанные волосы и, как она подозревала, весьма странное выражение лица.
Эмма знала, что выглядит ужасающе. Совсем не так, как, по ее представлению, должна выглядеть женщина после занятий любовью с мужчиной, которого она ждала всю жизнь.
Разумеется, до этого вечера она не знала, что Эдисон и есть тот самый мужчина. По правде говоря, события развернулись совсем не так, как в ее грезах. Ни тебе возбуждающих ухаживаний, ни роз, ни уверений в вечной любви. Ни разговоров о будущем.
» Что поделать! – думала она. – Когда зарабатываешь себе на жизнь трудом, нельзя ждать, что все пойдет, как в книгах «.
Она угрюмо смотрела, как Эдисон разжигает огонь. Стоукс снова выглядел элегантно.
До чего же несправедливо, что он так быстро и с такой небрежной легкостью приводит себя в порядок. Даже не потрудился снова повязать галстук, но все равно выглядит безупречно. Никто из ее знакомых не смог бы с таким апломбом выбраться из жестокой схватки и вспышки страсти.
Эдисон отряхнул руки, выпрямился и повернулся к ней. Выражение его глаз было тревожно-серьезным.
– Мы должны поговорить, – сказал он.
Этот его слишком спокойный тон встревожил Эмму.
– Да, конечно.
Стоукс шагнул к ней и остановился.
– Эмма, я не знаю, с чего начать.
Великий Боже, он хочет извиниться! Надо его остановить. Чего она не перенесет, так это извинений. Боязнь услышать, как он сожалеет о случившемся, заставил девушку неловко отступить. Она наткнулась на письменный стол Летти. Сумочка, все еще висевшая у нее на запястье, глухо ударилась о панель красного дерева.
Эмма внезапно вспомнила о ее содержимом.
– Да, – сказала она. – Да, конечно, мы должны поговорить. Я так рада, что вы мне напомнили, сэр. – она поспешно открыла сумочку и вытащила тугой рулон афиш и бумаг. – У меня еще не было возможности показать вам, что мне удалось спасти из огня.
– Из какого огня? – Эдисон сердито посмотрел на бумаги, которые она расправляла на столе. – Вы хотите сказать, что кто-то пытался сжечь это в библиотеке Миранды?
