передать мои слова.
После этого я отправился в кабинет. Пообщаться с генеральным прокурором империи. В прошлом с Голицыным нас ничего не связывало. Конечно, мы были знакомы, но лишь на уровне поддержания обычной, ничего не значащей светской беседы. Интересы Добрыниных и Голицыных никогда не пересекались. Поэтому ждать от князя каких-нибудь поблажек не стоило. Хотя и чего-нибудь действительно серьёзного от него также не стоило ждать. Произошедшее в Краснодаре попадало под юрисдикцию совета аристократов. А там заправляет всем Дружинин, который по идее уже должен был выйти со мной на связь. Но что-то медлил. Видимо, оказалось не так-то просто провернуть то, что от него требовалось.
— Добрынин слушает.
— Князь Голицын Александр Васильевич, генеральный прокурор Российской империи. Думаю, что вы догадываетесь, по какому вопросу я вас тревожу.
— Да чего тут догадываться. Наверное, вся империя сейчас говорит о Добрыниных, которые плевать хотели на правила и делают, что им в голову взбредёт.
— То есть пункт двадцать шестой второго раздела «Правил ведения родовых войн», вы интерпретируете именно так? — удивлённо спросил Голицын.
— Признаюсь честно князь, не понимаю, о чём вы говорите? Может, не будем ходить вокруг да около и сразу скажите, в чём обвиняют Добрыниных? Так мне будет гораздо проще понять каким образом защищаться.
Глава 16
— Виктор Алексеевич, похоже, что вы немного неправильно истрактовали мой звонок. После произошедшего вчера в Краснодаре мои люди, остались без работы. Производилась проверка в отношении родов, что стали законной целью Добрыниных.
— Законной? — совершенно неподдельно удивился я.
— Именно законной. Сразу шесть предприятий, принадлежащих вашему роду, подверглись нападению со стороны объединённых сил нескольких не самых влиятельных родов краснодарского края. Только всё это тщательно скрывалось. Моим людям уже удалось достать неопровержимые доказательства, что именно эти рода стояли за всеми правонарушениями, совершёнными против рода Добрыниных. Я звоню вам с целью получения записи, что была сегодня продемонстрирована в выпуске утренних новостей. А также уведомить, что хочу привлечь вашего сына в качестве свидетеля. Если вы не против, конечно. Пострадавших сотрудников мы привлечём в любом случае, а вот с вашим сыном могут возникнуть проблемы.
Прям сказка какая-то. Так вообще бывает?
— Думаю все ваши просьбы вполне возможно удовлетворить. Мои люди скоро пришлют вам записи. И я не имею ничего против того, чтобы Николай прошёл в качестве свидетеля по этому делу. За вами будет должок Александр Васильевич.
Насчёт должка Голицын промолчал. Но это не означает, что он забудет наш разговор.
— Материалы с опровержением обвинений в сторону Добрыниных уже готовятся. Через несколько часов будет объявлена официальная позиция следственного комитета. Также будут задержаны оставшиеся в живых фигуранты этого дела.
— А разве, кто-то остался жив?
— Вам удалось устранить только исполнителей. А вот главные инициаторы атаки на имущество Добрыниных отлично себя чувствуют. Имён я вам не могу назвать. Всё же следственному комитету необходимо показывать, что мы здесь не штаны протираем, а работаем. Благодарю за сотрудничество. Надеюсь, эта неприятная ситуация не ударит по роду Добрыниных.
— Нам уже ничего не страшно. — усмехнулся я и Голицын ответил тяжёлым вздохом. — Если смогу чем-нибудь ещё помочь обращайтесь. Николай должен прибыть в столицу уже через несколько часов.
Вот теперь, наконец, можно заняться делом, которое интересовало меня гораздо сильнее остальных. Пора приводить тело в порядок. Сделать тюнинг, которого в этом мире ещё никто не видел.
Четверо тёмных, находились в своих камерах и даже не думали сопротивляться. Дознаватели отлично знали своё дело и смогли подготовить доноров практически идеально. Я прекрасно чувствовал их страх. Необходимо будет приложить самую малость усилий, чтобы этот страх стал гораздо сильнее и можно использовать их в качестве доноров жизненной энергии.
Было совсем несложно усыпить столь подавленных магов. Сейчас они мало чем отличались от пустых. Распорядился, чтобы эту четвёрку перетащили к бункеру и не спускали с них глаз, пока я не приду. Заходить в бункер строго-настрого запретил. Пока ещё рано всем знать, что у меня там имеется собственный тёмный маг.
Все думают, что я уже ликвидировал Ярослава. О том, что парень жив, знают только Громов, Николай и Диана. И то они знают, что мне потребовался тёмный, чтобы провести над ним кое-какие эксперименты. Что я, собственно говоря, и делал.
Теперь оставалось забрать последнюю жертву. Вскоре я стану вдовцом во второй раз. Но эта потеря меня совершенно не пугала. Какой бы пустышкой ни была Юлька, она сознательно травила меня почти год. И если я решу сжалиться над ней и не убивать, то просто не смогу сам себе посмотреть в глаза. Предательству нет прощения, какими бы мотивами ни руководствовался человек. Тем более, Юлькины мотивы мне были прекрасно известны.
— Витя! Дорогой! Я не знала! Я действительно ничего не знала! Ведь эти таблетки тебе выписали в самой хорошей клинике империи. Вспомни, что ты сам предложил обратиться к ним, когда ничего не смог.
Это она, конечно, зря решила напомнить мужику о его неспособности удовлетворить молодую жену. Да и врёт совершенно неумело. Руна, что висела сейчас над головой Юльки, прекрасно это показывала, наливаясь красным.
Отличная вещь. Лучше любого детектора лжи. Совершенно незаметна для остальных и требует совсем мало энергии. Правда, опять же на сильного мага эту руну не повесишь. А в подавляющем большинстве случаев мне приходится общаться именно с сильными магами.
— Ещё несколько месяцев и тебе больше не пришлось бы притворяться, что любишь меня. Даже уже не помню, почему решил привести тебя в дом и тем более, сделать пятой женой? Хотя в то время я вообще мало о чём думал. Постоянно находился в алкогольном угаре. Но сейчас кризис миновал. Я активно возвращаюсь в нормальную жизнь. И к сожалению, в ней нет место таким тварям, как ты. Как думаешь, для чего я приказал бросить тебя в камеру, а не вышвырнуть на улицу?
Юлька уже вовсю рыдала, пытаясь надавить на жалость. Может пьяный Добрыня и повёлся бы. Но со мной точно не прокатит. Заменил руну правды руной паралича. Той самой, от которой сдохли телохранители этой пустышки. С ними она мне и изменяла. Нужно было, чтобы она не жалела себя, а боялась до чёртиков.
— Помнишь, как сдохли твои телохранители? Просто в одно мгновение их тела парализовало. Я оставил им лишь возможность думать и наблюдать. Они не могли пошевелиться. Не могли сделать ни вдоха. Не могли вообще ничего, кроме как сдохнуть. И всё из-за того, что посмели направить на меня оружие. Заметь, что одного только намерения им хватило, чтобы расстаться с жизнью. А ты зашла
