— Кто решает, кому давать сыворотку, Джиллиан?
Она облизала пересохшие губы.
— Я не понимаю, о чем ты.
— Вы планируете делать прививки всем жителям планеты? Это непрактично, да и вообще невыполнимо. Возможно, стоит ограничиться странами, входящими в ООН. А еще лучше теми странами, чьи политические взгляды совпадают с нашими. Станем мы давать лекарство старым и неизлечимо больным людям? Наверняка это будет стоить огромных денег. И кто будет платить? Налогоплательщики? Захотят ли налогоплательщики оплатить вакцинацию преступников? Станем ли мы прививать всех убийц или только некоторых из них?
— Все должно быть совсем не так.
— Не должно, но обычно так всегда и происходит, не так ли? Мир несовершенен, док. И никогда таковым не станет.
Джиллиан хотелось верить в обратное, но она уже сама давно билась над этими вопросами, пытаясь справиться с сомнениями.
— Мой отец большую часть жизни посвятил «Горизонту», а брат может лишиться жизни из-за этого проекта. И о чем ты меня просишь?
— Я ни о чем тебя не прошу, я просто рассуждаю.
Джиллиан направилась к нему, понимая, что он попытается отдалиться, как бы она ни старалась сократить расстояние между ними.
— Что тебя так разочаровало, Трейс? Что заставило тебя перестать верить в то, что твое дело действительно приносит пользу людям?
— Потому что так и есть. Возможно, когда-то, где-то, но на самом деле моя работа ничего не стоит. — Он потянулся за новой сигаретой, но подумал и отложил пачку. — Я не стыжусь своих поступков, но и не горжусь ими. Я просто устал.
Джиллиан села напротив, ощущая, как вдруг нахлынули сомнения в ценности ее собственных взглядов и достижений.
— Я ученый, Трейс, а не политик. Что касается проекта «Горизонт», то я мало что знала. Отец не привык делиться со мной своими надеждами и планами. Но я точно знаю, что он верил в то, что его работа принесет людям настоящую пользу. Возможно, даст им мир и покой, о котором мы так много говорим, но ничего не делаем, чтобы сохранить его.
— Эта сыворотка не принесет вам покой, док.
— Да, возможно, это так. Некоторые из вопросов, которые мучили тебя, я тоже себе задавала, но не слишком преуспела в ответах. Возможно, в моей жизни не происходило ничего такого, что заставило бы меня разочароваться во всем. — Джиллиан закрыла глаза, потому что теперь ей все казалось неясным и запутанным, особенно ее собственная жизнь. — Я мало знаю о том, что происходило с тобой, чтобы суметь понять. Я вынуждена принимать на веру все, что ты говоришь. И я надеюсь, что в будущем ты сумеешь взглянуть на вещи иначе. Если ты устал, если ты недоволен своей жизнью, то, возможно, все дело в том, что живущий в твоей душе мечтатель гораздо сильнее, чем ты готов признать. Ты не можешь изменить мир, да и никто не может, но мы можем сделать его хоть чуточку лучше.
Ей хотелось протянуть ему руку, но она сдержалась, понимая, что небольшое отступление даст ей закончить этот разговор как надо.
— Последние несколько дней вместе с тобой имели для меня большое значение.
Трейсу хотелось верить ей. Но он слишком хорошо знал, что желание приносит боль.
— Ты снова идеализируешь, док.
— Нет, я честна, насколько умею. И стараюсь следовать логике, насколько позволяет ситуация. Ты изменил мой привычный образ мыслей, мои чувства, мое привычное поведение. — Джиллиан сжала губы. Догадывался ли он, насколько сложно ей было сейчас изливать перед ним душу? Она откашлялась, убеждая себя, что это и не важно. Она собиралась дойти до конца. — Раньше я никогда не вешалась на мужчину.
— А ты именно это и делаешь? — Трейс достал сигарету, но лишь покрутил ее между пальцами. Он хотел вести себя легко и непринужденно, забавляясь этим разговором, но тело сжала странная боль.
— Это очевидно всем, кроме тебя. — Ей пришлось встать и снова начать беспорядочное движение по комнате. Почему ей всегда приходится вымаливать любовь, вступать в переговоры о чувствах? — Я не требовала от тебя обязательств. — Хотя ей этого хотелось. — Я не просила о залоге любви и верности. — Но если бы он попросил ее об этом, она с радостью бы согласилась. — Я лишь просила быть честным, чтобы…
— Переспать с тобой? — Сигарета сломалась в его руке, и Трейс нервно швырнул обломки в пепельницу. — Я уже объяснил, почему это невозможно.
— Ты наговорил кучу глупостей о том, какие мы разные. Я не хочу, чтобы ты был моим двойником. — Она торопливо перевела дух, пытаясь успокоиться. — Я хочу, чтобы ты стал моим любовником.
Желание, охватившее его, стало таким сильным, что ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы с притворно равнодушным видом неторопливо приблизиться к ней. Он все сделал бы быстро, пообещал себе Трейс, он все сделал бы жестко и спас бы их обоих.
— Быстрая, горячая схватка в постели без каких-либо условий? Приятный секс без красивых слов?
Джиллиан покраснела, но спокойно выдержала его взгляд.
— Я и не ожидала от тебя красивых слов.
— Отлично, потому что у меня их нет. — Он запустил пальцы в вырез ее блузки и притянул ее к себе. Джиллиан дрожала. Прекрасно. Ее страх сильно упростит дело. — Что-то ты не в ладах с собой, док. Одноразовое ночное приключение вовсе не в твоем стиле.
Джиллиан изо всех сил сдерживалась, чтобы не отшатнуться от него.
— А какая разница? Ты говорил, что хочешь меня.
— Да, и, возможно, я бы воспользовался ситуацией и показал бы тебе небо в алмазах. Но, милая, ты же сущее дитя. Если я когда-нибудь задумаюсь о милом домике в сельской местности, то обязательно тебе позвоню. А пока ты просто не в моем вкусе.
Как он и ожидал, это была увесистая пощечина. Джиллиан отшатнулась и стремительно направилась в свою комнату. Взявшись за дверную ручку, она услышала, как он наполняет стакан.
Всю свою жизнь, думала Джиллиан, охваченная внезапной яростью, она безропотно принимала подобную незатейливую критику. Постепенно она просто привыкла к ней. Но теперь она стала взрослой женщиной. Джиллиан распрямила плечи. «Я сама себе хозяйка», — зло подумала она и снова направилась к двери. Настало время перестать тушеваться или убегать и рискнуть, чтобы добиться своего.
Трейс отхлебнул теплое виски и приготовился к очередному спору. Он предпочел, чтобы Джиллиан, хлопнув дверью, удалилась в свою комнату, но, похоже, она сдаваться не собиралась. Но если ей так надо, он разрешит ей выпустить пар. Трейс поднял стакан и едва не подавился виски.
— Что, черт подери, ты делаешь?
Джиллиан спокойно расстегивала блузку.
— Доказываю, что ты не прав.
— Прекрати.
Блузка соскользнула на пол, и Джиллиан медленно потянулась к застежке на брюках.
— Черт возьми, Джиллиан, надень рубашку и убирайся отсюда.
