меня касался и целовал Герасим Назаров, — спокойно заявила я, улыбаясь уголками губ.
Гер внимательно и пытливо вглядывался в моё лицо, тяжело и надсадно дыша. Я не знаю, что он искал, ответы на какие вопросы. Я только ласково улыбалась в ответ, поглаживая пальцами его щёку.
Никак не ожидала того, что мужчина резко поднимется и уйдёт в коридор, чтобы вернуться с корзинкой в руках. Я охнула от красоты. Плетённая корзинка белого цвета, а в ней ромашки, васильки и земляника.
— Где ты нашёл такую красоту? — прошептала поражённо, принимая корзину из его рук. — Просто невероятно! Так красиво. Спасибо, Гер.
Мужчина склонился и поцеловал меня кратко в губы, чтобы двинуться к холодильнику и начать доставать тарелки с нарезкой, что мы вчера с ребятами не успели доесть. Я хотела встать, чтобы помочь, но взгляд и строгий голос остановили:
— Сиди.
— У нас свидание? — кокетливо поинтересовалась я, пальцами касаясь ромашек.
— Да.
— Чем мы будем сегодня заниматься? — любовалась широкой спиной мужчины, расхаживающего по кухне.
— Пойдём в лес гулять. Потом посмотрим фильм. Потом… — он повернулся и окинул меня многозначительным и жарким взглядом. Я покраснела и спрятала нос в цветах.
— А гулять обязательно? — я поёжилась и глянула в окно.
— Малыш, мне два часа в день минимум нужно проводить на свежем воздухе, чтобы не загнуться раньше времени.
Моё настроение тут же рухнуло, стоило разговору зайти о болезни Герасима.
— Я эгоистка, — всё же поднялась и подошла к любимому. — Даже не спросила, как себя чувствуешь.
— Отлично себя чувствую, малыш. Херово только первые пару дней после химии. Да и бывает всегда по-разному.
— Я тогда тебе не антибиотики колола, да? — уныло поинтересовалась я.
— Да, — ответил коротко. — Так, — поднял руку, не давая задать новый вопрос. — У нас свидание, Лиля.
— Да, — кивнула согласно. — А на свидании люди узнают друг друга лучше. Я хочу знать. Для начала ответь мне на вопрос — кто знал о том, что ты болен? Вся моя семья, кроме меня?
— Никита ещё не знает, — повёл плечом.
— Забавно, — я снова разозлилась. — Все мне врали.
— Не врали, малыш. Просто не договаривали. Я просил.
Я медленно выдохнула, гася в себе злость.
— Я могла и сама догадаться, — тихо сказала я. — Особенно, когда укол делала. Ведь там написано всё.
— Лиля, — Герасим обхватил мою голову обеими руками, — прекращай. Что было, не вернуть.
Я кивнула, понимая, что он прав.
— Когда ты узнал, что болен? — шёпотом спросила я.
— На четвёртом курсе. Зимой, после нового года.
— Знал уже на моём дне рождении? — сжала с силой кулак, чтобы ногти впились в нежную кожу.
— Нет. Уже в Питере узнал, — Гер озорно улыбнулся. — Когда от наркоза отходил, видел тебя в том платье. Красивую такую. Нежную.
Я шмыгнула носом и поцеловала его правую ладонь, удерживающую мою голову.
— Давай помогу тебе готовить завтрак, — решила перевести всё же тему разговора. Слишком больно. Не дело плакать на свидании с любимым мужчиной.
А после мы готовили. Герасим приготовил омлет с колбасой, зеленью, помидорами и сыром. Усадил к себе на колени и кормил, целуя шею и за ушком, заставляя мурашки бегать по телу. После завтрака, когда волосы полностью высохли, Гер заставил меня высушить их феном, чтобы я не заболела. Он наблюдал за тем, как я расчёсываю и укладываю волосы, тихо и едва слышно шептал:
— Обожаю твои волосы. Моя девочка.
Я же свои непослушные и кучерявые волосы не любила. Никакие средства не помогали мне с ними справиться. Но если моему мужчине нравятся… Я смогла только смущённо улыбнуться и пожать плечами.
После, тепло одевшись, мы пошли гулять в лес. Снег ещё не выпал, но было достаточно холодно, поскольку воздух был влажным, а я с моря дул ледяной ветер. Но что мне ветер, когда Гер прижимал меня к своему боку, закрывая от всего мира собой. Я только жмурилась и почти мурлыкала от удовольствия. Мы почти всё время молчали. Да и зачем разговаривать, если так уютно? Если наши души уже сплелись и тихо-тихо шептали о своей любви.
Мы вернулись домой только тогда, когда стемнело. Чтобы усесться перед огромным экраном и включить какую-то комедию, в смысл которой никто из нас не вникал. Куда интереснее было исследовать руками тело любимого, целовать, изучать. А после несдержанно и бесстыдно громко стонать, извиваться в его руках, царапать плечи и кусать солёную кожу на груди Герасима.
Этот день был моей личной сказкой. Волшебной. Той, что останется навсегда в моих воспоминаниях.
Глава 22
На следующее утро мне пришлось вставать рано и вызывать такси, чтобы успеть на пары в университет. Я бы с огромной радостью осталась лежать в обжигающих объятиях своего мужчины, но учёбу прогуливать я не любила. И старалась учиться в течение семестра, чтобы получать автоматы, а во время сессии уже отдыхать. Зачем валять дурака весь семестр, чтобы потом в конце зубрить всё с языком на плече ночами?
Пары отсидела с огромным трудом, отчаянно зевая. Гер будто дорвался до меня. Всю ночь не давал мне спать, заставляя вновь и вновь разлетаться на тысячи осколков от полученного удовольствия. Хорошо, что у меня в сумке была водолазка. Получилось спрятать засосы на шее. Но вот сидеть было не очень-то комфортно. Мышцы ныли, а между бёдрами саднило. Но это ни капли не портило моего настроения. Я вновь и вновь прокручивала в голове события ночи. Вспоминала его хриплый шёпот, жадные прикосновения. Вновь и вновь открывала галерею и просматривала снимки, сделанные этим утром. Прятала с трудом смущённую улыбку.
Сегодня я проснулась рано, за окном только начало светлеть, а до звонка будильника оставался целый час. Потянулась сладко, чувствуя, как гудят мышцы. Повернулась к Геру, спящему на спине и раскинувшему руки в разные стороны. Улыбнулась ласково, чувствуя, как затапливает нежностью. Мой родной. Красивый такой. Спокойный. Потянулась к тумбочке, взяла телефон и запечатлела спящего любимого на камеру. Не раздумывая даже, поставила фотографию на заставку на экран блокировки. Склонилась, чтобы поцеловать Гера, но передумала. Знаю, что мужчина спит чутко, а крепкий и здоровый сон ему необходим. Поэтому тихонько сползла с кровати и пошла в ванную. Когда
