class="p1">Я тряхнула головой, прогоняя вспыхнувшие образы. Довольно! Немедленно пойду и найду отца, чтобы все ему рассказать. Пусть даже в присутствии нескольких десятков свидетелей. Дура! Надо было сразу это сделать, в тот же день, когда нашла проклятую серьгу, или еще раньше — не утаивать от папы, что произошло в ту ночь. А теперь… смогу ли я теперь выйти из этого замкнутого круга, в который сама угодила по собственной глупости?
Я тихонько выскользнула из комнаты, надеясь, что не попадусь на глаза той горничной, которая должна меня проводить в зал. В коридоре никого не обнаружилось, казалось, что в доме нет никого, кроме меня. Даже спросить, где искать отца, было не у кого. Вот уж логика у меня, во всей красе, м-да — как бы ни с кем не столкнуться, но и спросить, куда идти, не у кого! Тихонько прыснула в кулак, продолжая осторожно ступать по мягкому ковру, постеленному в коридоре. Я уже практически приблизилась к лестнице, когда из-за чуть приоткрытой двери раздался голос хозяйки дома.
— Ой, да не знаю, Роза, я крайне недовольна этой свадьбой, но муж настоял! А ты знаешь, как упрям бывает Азим, — свекровь кому-то громко высказывала, не удосужившись даже проверить, закрыты ли двери и нет ли лишних «ушей» у стен. Я застыла рядом, почему-то не решаясь идти дальше, и вовсе не потому, что боялась быть застигнутой за подслушиванием.
— Эля, ну, что ты говоришь такое?! — экзальтированно воскликнула… ну, Роза, наверное, а, может, дамы там были не одни? — Подумаешь, русская невестка?! Ну, возьмет потом Ярик себе девушку из наших. Да хоть мою Лиличку. И умница, и красавица и здоровая, главное. Родит вам внучка на радость. И эту… научит уважать мужа и свекровь. Не волнуйся, дорогая, все хорошо будет.
— Не знаю, Роза, я боюсь, что Саша настроит Ярика против нас, уж больно… своенравная. И ведь давно знала, что мы ее берем в семью, могла бы озаботиться и перейти в нашу веру. Так нет, Бахтияра настроила, что жить с нами они не будут, пришлось покупать им жилье, — продолжала жаловаться будущая свекровь, а я только сжимала ладонь в кулак, да так, чтобы ногти впивались в нее до боли. — Он же без ума от нее, любой ее каприз выполняет. А я предупреждала Азима, что русская невестка нам не нужна, но… дела ее отца идут хорошо, и это мужу на руку. Фирме его тоже, а как же мальчик наш? И ведь можно было просто ее как… временную девушку — ну на большее она не тянет. Ни рожи, ни кожи, как говорится! И ведь, если хочешь, встречайся с ней, — говорю сыну — только не женись. А он ни в какую — моя и точка! Пришлось Азиму ее отца уговаривать, чтобы молодые вместе были, так он там еще кучу условий выставил. Я только молю Всевышнего, чтобы она поскорее забеременела да родила, Ярик тогда остынет к этой… Саше, а, может, удастся ее уговорить уйти из семьи. Уж внука мы-то воспитаем в вере, как следует.
Я стояла, стискивая зубы, чтобы не войти в комнату и не устроить скандал. Вот, значит, как мне тут «рады»?! Мне и моей семье. Оказывается, оказали они мне честь принять «бродяжку» в семью, но на большее, как на постельную грелку и утробу для ребенка я не гожусь?! Ах, да, еще же денежки папины им нужны. А сыночке потом «правильную» жену подберут, а меня пинком под зад, как шелудивую собаку.
Ну, нет, так унижать себя я не позволю!
Я сделала длинный вдох, осторожной тенью скользнув мимо двери в комнаты, как оказалось, хозяйки, и направилась к лестнице, ведущей не в зал, где меня ждали гости, а в сторону служебных помещений. Меня, как раз, вели сюда именно по этому коридору, чтобы случайно не столкнулась с гостями. Традиция, якобы такая — теперь понятно, почему. Не хотели раньше времени показывать ненужную «невестку». Мне бы теперь папу найти, но так, чтобы не увидел никто.
Я прокралась к выходу, когда в коридоре послышались голоса, и мне показалось, что говорил хозяин дома. Опасаясь с ним встречи, я юркнула в какую-то темную комнатку, оказавшуюся то ли кладовкой, то ли дополнительной комнатой для всякого хлама. Решив проверить, куда она выходит, я немного продвинулась вглубь, заметив неяркий свет. Сделала несколько шагов, понимая, что это своего рода еще один коридорчик, ведущий в комнату. Неожиданно в тишине раздался чей-то всхлип и мягкий… шлепок? Я удивилась, но снова сделала шаг дальше, попав в помещение, заставленное мебелью, и тут же замерла на входе.
Опираясь локтями на какой-то хлам и оттопырив пышный зад с задранным до пояса дорогущим платьем от Славы Лукина, ко мне спиной стояла Кристина. Запрокинув голову, она покачивалась в такт движениям, которые не без взаимного удовольствия совершал… Бахтияр. Он также стоял спиной ко мне, приспустив до колен брюки дорогого костюма, который мы, между прочим, выбирали вместе, и с видимым удовлетворением на взмокшем от пота лице погружался в тело подруги. Теперь уже точно бывшей. Глухие шлепки тел, тихое бессвязное бормотание любовников, приглушенные стоны Кристины — все это вызывало во мне… нет, не ярость — брезгливость. Именно это чувство и вывело меня из странного ступора, в который я погрузилась, подслушав разговор «свекрови».
Я сложила руки на груди, с омерзением смотря, как содрогаются их тела, как сжимаются ягодицы жениха, когда он делает последние движения, как он наклоняется, чтобы поцеловать открытую шейку любовницы, которую мне до безумия хочется свернуть. Как благодарит ее за доставленное удовольствие. Я с трудом сдержала рвотный позыв, когда она томно развернулась, чтобы поцеловать его.
— Знаешь, это… мерзко, — чуть хрипловатым голосом произнесла я, и Кристина, взвизгнув, отлетела, судорожно оправляя подол платья. Я лишь равнодушно отметила, что белья на ней не было вовсе, а, значит, все это было сделано специально. Интересно, решила напоследок сделать приятное моему жениху? — Я ведь считала тебя своей подругой. Баха, штаны надень — смотреть противно, — не глядя на растерянного жениха, процедила зло я.
— Подруга? — презрительно фыркнула Кристина, ничуть не стесняясь, что я их застукала, и принялась спокойно поправлять сбившуюся прическу. Бахтияр судорожно застегивал брюки, вероятно, обдумывая, как оправдаться. На его лице явственно проступала досада и злость. — Да, мне была выгодна «дружба» с тобой, чтобы…
— Заткнись, Крис! — неожиданно рыкнул на подругу Бахтияр, а потом сделал шаг ко мне, — милая, ты все не так…
— Стой, где стоишь, Бахтияр, — я повернула
