Книга Строптивые - Мери Ми

— Да… Макс…

Никто не ответил, но я слышу прерывистое дыхание.

— Алло… Почему ты молчишь…

— Оди… малыш… У меня небольшие проблемы, — от его чуть рваного голоса бегут мурашки по коже.

— Но… Ужин уже готов… Где ты?

В момент я потеряла дар речи — что-то не так. Отдаленно слышу мужские голоса и сирены скорой.

— Я хочу сказать тебе… прости… я не смогу приехать…

Замираю. О чем он говорит? Мой пульс учащается, бросает в холодный пот.

— Да скажи же, черт возьми, что происходит! — Не сдерживаясь, ору в трубку.

— Я должен идти…

— Нет, пожалуйста…

— Люблю тебя, неженка…

Еле различимый шепот, но я услышала его… Услышала… Слезы катятся по щекам.

— И я тебя, слы…шишь…

Меня перебивают чужие голоса, доносится шуршание, а следом…

— Мисс Вуд?

— Да…

— Макс Льюис направляется в больницу Дуглас-Каунти, у него тяжелое ранение. Вы знаете родственников Ульяма Питерса? Сообщите им, что он в коме.

Одри медленно осела на пол, в голове шумели голоса, обрывки фраз растерянно трясущей ее за плечи Бри. Вокруг все замерло. Темно и пусто, мир треснул, разлетелся в считанные минуты.

24 глава

Встретив Билла с парнями недалеко от складских помещений, я не знаю, чего мне ждать. Все здороваются, жмут руку, хлопают меня по плечу. Рад, что я не тот босс, которого ненавидят. Ребята стараются вывезти мое дерьмо, несмотря ни на что.

Пытаюсь дать позитивный настрой, какой бы ни был исход встречи:

— Сориентируемся по ситуации. Если все серьезно, я остаюсь, а вы — уезжаете. Ясно?

В ответ оглушающая тишина.

— Это крайняя мера, в остальном бьемся до последнего.

Все загудели, настраивая себя морально.

— По машинам.

После ночи с неженкой я плохо концентрируюсь на проблеме. Это чертовски мешает, злюсь на себя, совсем забыв о делах. Я так хотел свою малышку, до хруста в зубах. Какой кайф — войти в нее и ощутить жаркие «объятия» упругой киски, понимая, что она целиком моя. Навсегда моя. Оставил малышку грустить одну в особняке, она вновь разочаровалась во мне: «Ты кретин, Макс Льюис».

Делаю над собой усилие, чтобы не думать о ней. Боксеры не трахаются перед боем, теперь понимаю почему. Концентрация на деле и правда ни к черту.

Увидев пару тонированных джипов, светящих фарами прямо в глаза, резко нажимаю на тормоз. Десять машин против двух. Это не самая удачная сходка, которая могла случиться. Злость на нежданных гостей усиливается с каждой минутой.

— Давай биту, — говорю Биллу.

Билл без лишних вопросов открывает багажник и раздает весь свой арсенал парням, оставив нам пару кастетов.

Из тонированных джипов выходят головорезы с оружием покруче. Вооруженные до зубов шкафы смотрят на нас, как на опасных преступников.

— Какого хера? — Билл кидает биту и сплевывает на землю. — Наш детский сад и это… — возмущается он, хлопая глазами от негодования и показывая пальцем на придурков, вопросительно уставившись на меня.

— К черту! — махнув рукой Билл подкуривает сигарету.

— Давайте к сути, в чем проблема? — закинув биту на плечо, я оцениваю врагов. Получить пулю в лоб или потерять все, что у меня есть. Что же выбрать? Готов ли я умереть? Смотрю на своих парней, они злы и серьезно настроены, язык не поворачивается сказать «Уезжайте». Да они и так все понимают.

Не увидев реакции, задаю следующий вопрос.

— Где ваш дядя? Я не хотел переходить никому дорогу. Давайте решим вопрос по-взрослому, без опасного оружия. Чья рожа целее, тот и выиграл.

Передняя дверь машины распахивается, из нее выходит хорошо знакомый мне лысый мужик. Я все еще не удосужился узнать его имя. Видимо — зря.

— Я не думал, что насолил тебе настолько. Не терпится услышать обвинения!

Мысленно перебираю варианты исхода этой встречи. Везение не всегда на моей стороне, и я думаю о рисках.

— Ты совершил крупную сделку в моем городе. Как ни старался, я так и не смог понять, как ловко это получилось у паршивого работяги-лесника. Впечатлен.

Лысый вытер пот со лба. Нервничает, сука.

— Это значит, — продолжает он, — ты должен поделиться со мной и не жадничать.

Наглость зашкаливает.

— Уберите тачки и свалите. Я даже с родственниками не делюсь, — не сдерживаю улыбки, увидев красные щеки жирного. — Я расскажу вам одну историю. Жил-был один неказистый мужичек, который в жизни решал все с помощью денег. Вдруг он захотел прыгнуть выше головы. Нанял больших и сильных охранников, раздал им красивые игрушки. Однажды он встретил большую акулу, которая ему совсем не по зубам. Акула любила плавать в свободном океане, не обижала маленьких рыбок и жила размеренной жизнью. Мужичку это сильно не нравилось, и он решил поставить свои сети на акулу. Но не учел, что акула по сути своей хищник и загрызет любого, кто к ней приблизится.

Понизив голос, обращаюсь непосредственно к лысому:

— Придется затаскать твою задницу по судам. Поверь, мне это по силам.

Подхожу к нему вплотную, напирая своей решимостью, и упираюсь битой в его грудь. Я был уверен, что он соскочит быстро, иначе и быть не могло.

— Отзови иск, он отнимает много денег и здоровья. Получается, ты должен мне вдвойне, — его наигранность бросается в глаза, видно, как он нервничает, но все равно не отступает.

— Не я начал создавать проблемы.

— Ты как кость, застрявшая в горле. Сегодня будет так, как я скажу. Зак, — крикнув здоровенному лбу, лысый ехидно скалится. Зак в это время, вытащив канистру из машины, направляется в сторону арендованного здания, поливая все на своем пути бензином.

Я не готов к такому повороту. Мы ожидали обычную разборку, к которой привыкли, — кулаки и биты.

— Дерево любит огонь, не так ли.

Хватит, пора заканчивать. Времени нет.

— А я люблю наказывать, — с размаху бью битой лысого в лоб. Он, остолбенев, теряется на время.

— Больно? — завожу биту ему за шею. — Мальчики, живо по домам, иначе этот ублюдок захлебнется, — кричу я.

Мужики не знают, как поступить. Решает за всех Зак: он бросает зажженную спичку, и огонь разгорается мгновенно. Хватаю лысого за грудки. В его глазах виднеется отблеск пожара. Я задумался: лысый явно прикоснулся к тому, к чему не следовало. Он пользуется моментом и бьет меня кулаком в нос. Кровь льется, заливая футболку. «Вот сука!»

Его пухлые волосатые руки, пытаются оттолкнуть меня. В ярости поднимаю его за шею, изо рта идет пена. Впечатываю его тушу в капот со всей силы. Размазываю его морду как