Они с Элли взглянули на тетю Дану и Сэма. Те стояли рядом и все время улыбались так, словно у них появился общий секрет, а еще непрерывно зевали, будто не спали всю ночь. Куинн не нужно было ни читать чужих дневников, ни подслушивать — она сразу догадалась, что тетя с Сэмом решили пожениться.
— Где мы это сделаем? — спросила Элли.
— Не знаю, — ответила Куинн, оглядевшись по сторонам.
— Давай вон там, — показала Элли на пятнышко прозрачной воды, золотившейся в лучах солнца.
Куинн кивнула. Она крепко прижимала урну к груди. Элли просунула руку Куинн под локоть.
— Ну, пора, — шепнула Куинн. — Где цветы?
Элли прошла за рубку — туда, где она положила букет. Это были последние цветы из маминого сада в Хаббардз-Пойнте и белые розы из Акуинны.
— Вот здесь! — крикнула Куинн.
Сэм сбросил скорость. Они с тетей Даной вышли на палубу. Тетя Дана осторожно взяла из рук Куинн урну. На лице ее играла нежная улыбка, но в глазах стояли слезы. Она держала урну благоговейно, словно это была величайшая драгоценность. А потом аккуратно открыла крышку.
Куинн и Элли набрали пригоршни пепла и бросили их за борт. Их мама с папой умерли в океане, который они любили больше всего на свете. Она представила себе папу на носу лодки и маму, смотрящую на него с нежностью и любовью.
— Мамочка, папочка… — прошептала Куинн.
И Элли повторила то же самое. Тетя Дана тоже взяла горсть праха.
— Сэм, ты тоже, — сказала Куинн.
— Я? Но я же не…
— Ты тоже член нашей семьи, — сказала Куинн твердо.
Сэм присоединился к ним, а тетя Дана обвила рукой его талию и уткнулась лицом ему в плечо, чтобы не было видно слез. Потом Элли кинула в море букет белых цветов.
Куинн тоже плакала. Родители вернулись в море. Она глядела на отражающиеся в воде лучи солнца, на уплывающие все дальше цветы, думала о полной луне, которая сияла вчера ночью, и о том, что ее серебристый свет еще живет в волнах и русалки приплыли, чтобы забрать родителей туда, где им будет хорошо.
— Прощай, мамочка, — прошептала Куинн.
Прощай, любовь моя, прощай, Акуинна Джейн. Я знаю: с тобой все хорошо. Тебя любят.
Куинн расслышала эти слова в шуме ветра, а взглянув через плечо сестры, увидела прозрачную волну, в которой шныряли крохотные рыбешки с зелеными хвостами. Хотя солнце еще светило вовсю, Куинн готова была поклясться, что разглядела серебряную русалочью сеть, полную любви, морского огня и охапок белых цветов.
