— Возможно, нам лучше пойти прогуляться, пока мне крышу не снесло, — хрипло произнес Алекс, глядя мне прямо в глаза.
Мозг накрылся вместе с тараканами, потому что информация проходила настолько суровую обработку, что дошло одно: идем гулять. А из всего ассортимента своих действий я могла лишь кивнуть. Ничегошеньки более.
Очень похоже на то, что вменяемо себя чувствовали только бабочки. Те либо плавились, либо визжали от восторга, требуя продолжения.
Приходила в себя до неприличия долго, после чего все же робко спросила:
— А мы куда?
— В парк, — объяснили мне, крепко держа за руку и явно не собираясь отпускать как минимум ближайшую неделю. — Там больше народа, это безопаснее.
Стало немного грустно: чем больше народа, тем дольше не будет поцелуев… Эх…
Опомнившись, Саша остановился, прекращая свой дикий забег, и уточнил:
— Ты любишь сладкую вату? — кивнула. — Отлично. Идем купим.
И купили! Такую большую, больше моей головы, сладкую вату, вынуждая солнышко счастья внутри гореть еще ярче.
Хотя… Кажется, я сама стала солнцем — ослепляющим, пылающим столько неистово, что это тепло я не могла держать в себе. И мне было совершенно не стыдно, когда я вдруг сама, едва мы оказались в безлюдном местечке, полезла за поцелуем. И он получился такой сладкий… Думаю, отнюдь не из-за угощения.
— Лин… — рваное дыхание в область шеи, потом нежный, почти не ощутимый, поцелуй туда же. — Я в тебе тону. Черт…
Я не знала, причем тут черт, но в одном уверена: я тоже тону. Для меня подобное… все, в принципе, в новинку, но в какую же приятную новинку! Целоваться с Алексом оказалось невероятно, как и обнимать его, слушать его дыхание и биение сердца и переплетать наши пальцы. И его прикосновений я не старалась избегать, наоборот — их нестерпимо хотелось.
— А я будто сплю, — сообщила ему, касаясь светло-русых волос и осторожно зарываясь в них пальцами. Всегда было любопытно потрогать его волосы, понять, мягкие ли они, какими кажутся? На ощупь они оказались действительно мягкими, не настолько, как мои, но все равно мягкими.
"Ага!" — торжественно воскликнул один из множество тараканов, обитающих в моей голове. — "Хозяйка, мы нашли подопытного! Ведь еще столько неизведанного в мужском организме, что надо непременно потрогать."
— Эй, я тебе тут чуть ли не о чувствах, о высоком, а у тебя что на уме? — Алекс смотрел на меня со смешинками в глазах, а я же… К собственному стыду, я думала о том, что такого неизведанного в мужском организме? И додумалась, после слов Саши, о не самом целомудренном!..
"Кадык, например", — мечтательно продолжал таракан.
Кадык?! Серьезно?..
— Я не в том смысле, — стремительно покраснела. — Просто… Немного не верится в то, что мы спокойно сидим на лавочке в обнимку, что до этого… — я прикоснулась к припухшим губам, — что… В общем, признавайся: какая нечисть нас покусала?
— Прости, конечно, но я сегодня лишь с одной нечистью виделся, — Саша ослепительно улыбнулся, — с нашим обожаемым Тимофеем Доставаловым. Он вот мог покусать, да…
— Саша! — я на него возмущенно посмотрела.
— Что "Саша"? — надо мной беззлобно потешались. — Между прочим, я теперь сомневаюсь в нашей безопасности — а вдруг еще и микробы переползли?
Закатив глаза, сообщила ему, какая он все же симпатичная язва, и призвала Андреева к молчанию самым действенным методом — взяла и поцеловала. А дальше… А дальше я точно начала совершенно бесповоротно и окончательно превращаться в розовую сиропную лужицу!
Потому что, подарив еще один поцелуй, нежный настолько, что все мои внутренние животинки чуть ли не синхронно вытерли несуществующие слезы белыми носовыми платочками и, театрально высмаркиваясь в них же, начали восторгаться Сашей и тем, какой он у нас "тако-о-ой".
— Хочешь, погуляем по городу? — предложил Алекс, а затем задумчиво выдал: — И надо бы нас накормить…
У меня сегодня для него были лишь "да", и я кивнула.
Знаете, я не раз ходила по ночной Москве, смотрела на зажигающиеся огни города, на толпы счастливых людей, слушала уличных артистов, которые играли и пели столь заразительно, что почти все подпевали. А я очень редко. Потому что для меня музыка — очень личное, то, что по сути показывает, какая я внутри.
А в этот вечер я… Мы с Алексом сначала долго слушали артистов на открытой площадке. Он обнимал меня, встав позади, и крепко держал за руку, и я чувствовала себя самой счастливой во всем мире от осознания того, что мы… вместе. Просто вместе, он обнимает, делясь теплом, чтобы не замерзла, а я вся его.
Многие слушатели снимали выступление, отвлекаясь на телефон, но я их не понимала. Зачем? Лучше насладиться сейчас, чем после смотреть на призрак тех эмоций. Глупо, очень глупо, а человеческая память получше всего на свете — она всегда запоминает чувства, пускай и опускает детали.
…И я никогда не забуду жаркий воскресный день, пахнущий зеленью и цветами, который принес мне необъятное счастье. Я его не снимала, но полностью проживала, не упуская и секунды.
Итак, а дальше я поделилась с Сашей своим плейлистом. Я! И добровольно. Но ни о чем не жалела — у нас оказался схожий музыкальный вкус и мы нашли новую тему для разговоров. Делились песнями между, да, опять таки поцелуями. Пока мне не пришло сообщение от явно беспокоящейся Яны:
"Надеюсь, ты Сашку не прикопала? Он до сих пор не вернулся из кинотеатра. Да и ты молчишь. Выжили?" — прочла я посланение.
— Напиши, что Сашка сам свалился, покоренный твоим обаянием, а ты вовремя достала лопату, — хмыкнул Алекс, подглядывающий на экран через мое плечо.
— То есть не от моей неземной красоты, а всего лишь обаяния? — я поняла, что первому семейному конфликту быть. — Ну знаешь, Саша! Я тут отдаю тебе лучшие годы… то есть дни, а ты?
И попыталась вырваться — я ведь сидела, облокотившись на него.
— Какой я неблагодарный, — хохотнул он, прижимая меня к себе сильнее. — А вообще, давай на чистоту?
— Давай, — сдерживая улыбку и пытаясь быть максимально суровой, ответила я.
— Я безума от тебя, — совершенно серьезным тоном произнес он. — От твоих сияющих глаз, от твоей невероятной улыбки, от твоих мыслей и действий, от тебя всей.
