— Ты ж моя лапочка, иди сюда, — тяну руки к коту, но он и не думает ко мне приближаться. Кот явно испуган. А еще крайне странно то, что он породистый.
Отыскала глазами миску с кормом, поманила ею кота, но тот снова и не думал ко мне подходить. Гаденыш. А дальше во мне разыгрался аппетит. Нет, я не хотела есть, я хотела жрать. Ощущение, что меня не кормили всю жизнь. На каком-то автомате открыла чужой холодильник и начала искать еду. А там… пусто. Ну почти пусто. Упаковка сосисок, сыра и яиц…
Недолго думая, схватила сосиски с сыром и как судорожная наркоманка начала открывать упаковки. Радости моей не было предела, когда я обнаружила, что сосиски не простые, а венские.
Ты ж мой хороший… О, как! Мой, да еще и хороший. Во что сосиски с людьми творят. Кажется, не только с людьми, судя по выражению морды кота. Я не жадная, последняя мысль, пронесшаяся в моей голове перед тем, как я опустилась на корточки и поманила к себе Дюшу. Тот казалось раздумывал секунд тридцать, но все же подошел. Черт, готова поклясться, что это британец. Мокрый, испуганный, но британец. Хорошенький, правда откормить бы не помешало. Сосиску, кстати, ест активно, правда не с рук, а с пола.
— Смотри-ка, ты подружилась с моим замурчательным котом, — насмешливо выдает внезапно появившийся Вадим.
— Я бы так не сказала, — откладывая упаковку сосисок, разочарованно выдаю я, и поднимаю взгляд на Вадима. Действительно после душа. Уже в джинсах и футболке. — Тебя долго не было.
— Конечно, долго. Сначала подрочить, потом подумать. Снова подумать. И снова…
— Подрочить?
— Нет, Леночка, подумать.
— Ты не говорил, что у тебя кот породистый.
— Породистый?! — удивленно спрашивает он.
— Ага. Британец.
— Ну тебе виднее. Хотя, по-моему, он немец. Майн хер Гадюша.
— Чего?
— Ничего. Оставь в покое кота. У меня к тебе предложение, — достает из джинсов колоду с картами и демонстрирует их мне. — Мы играем в карты на раздевание. Без вопросов почему, зачем и как. Просто да или нет, Лена? — пожалуй, такого уверенного Вадима я не видела еще ни разу за время нашего знакомства. — Да или нет? — настойчиво повторяет он.
— Давай, — также уверенно отвечаю я. — Только у меня условие-карты мои.
— Ты побежишь за ними домой?
— Нет. Я люблю играть в карты, поэтому они у меня всегда с собой.
— Даже так? Ну давай.
Не знаю, что это, азарт или алкоголь, но через несколько секунд я подхожу к Вадиму уже с колодой в руке, ну и не только с ней. Правда об этом ему знать уже не нужно.
— Кто проиграет-тот надевает на голову колготки и танцует зажигательный танец под ретро-музыку, — выдаю я, на что Вадим округляет глаза.
— Крошечка моя, смею тебя разочаровать, но в моем доме не имеется колготок. И желания бежать их покупать у меня нет. У меня головушка не обсохла, заболею еще. И до тебя не доберусь не дай Бог.
— А не надо бежать. Если ты не брезгуешь надеть мои, в случае поражения, то сделка в силе.
— На тебе колготки?
— Конечно. Шерстяные, чтобы ничего не застудить, — и чтобы не быть голословной, да здравствует коньячок в моей крови, я расстегиваю пуговицу джинсов и приспускаю их вниз, демонстрируя теплые колготки. Жаль зафиксировать лицо Вадима на камеру не удалось, но в моей памяти, даже с учетом изрядной порции алкоголя, я запомню это навсегда.
— Ну все, я кончил.
— С чего это? — еле сдерживая смех интересуюсь я.
— Ну какая девка наденет на пьянку с подружкой такие колготки под джинсы?
— Какая?
— Такая, которая и думать не думала отправляться на дальнейшие приключения после пьянки. Так, все, начинаем. Играем до трусов, — потирает ладони друг о друга Вадим и усаживается на диван. — Ну у тебя до лифчика и трусов. Боюсь, что ты пока не готова танцевать, демонстрируя мне голую грудь.
— Однозначно.
— Ну ничего, и до груди дойдем. Тема сисек будет однозначно раскрыта, — подмигивает мне Вадим, вызывая очередную волну смеха своими подергиваниями век. — Давай ко мне, Леночка. Будем учиться доверию.
Будем, конечно, и совсем неважно, что я прирожденная мухлевщица….
Глава 29
Вадим почесывает голову, переводит взгляд то на меня, то на карты. Снова на меня, снова на карты.
— Я есть хочу. Желудок прям сводит. И пока мы не начали первую партию, я добавлю еще очень важное условие, о котором я совершенно забыл, — как бы невзначай кидает он и резко встает с дивана.
Да и пожалуйста, хотя сейчас его поведение, мягко говоря, странное. Ощущение, что гаденыш что-то задумал, а я на это ведусь. Но для меня уход Вадима-прекрасный шанс припрятать незаметно карты. Вскакиваю и бегу за ним на кухню. Вот только Вадим не делает ничего такого, что может вызвать подозрения, он просто достает из холодильника сосиски.
— Чего?
— Ничего.
— А чего встала?
— Проверить вдруг ты тут карты запасные держишь, чтобы мухлевать.
— Я? — наигранно удивляется он и делает то, чего я меньше всего ожидала в сложившейся ситуации, а именно кладет мне в рот кусочек сосиски. — Да ни за что. Жуй, Леночка. Пищу надо хорошо пережевывать, а не глотать.
— О каком новом условии ты говорил?
— После каждой проигранной партии, помимо снятого элемента одежды, проигравший выпивает рюмку вискаря, а после выпитого отвечает на любой вопрос от выигравшего игрока.
И после сказанных слов Вадим тянется рукой к полке, достает нераспакованную бутылку виски, две рюмки и ставит на поднос к сосискам.
— Ты вроде как жениться на мне собирался, но хочешь меня напоить? А как же забота о моем здоровье и будущих детях?
— Половина людей на планете Земля зачата в алкогольном дурмане. Так что не боись. Один раз можно. К тому же, ты все равно сегодня бухала. Гулять, так гулять. Да и малышей мы сегодня не будем делать. Через полгода не раньше. Струсила играть?
