Книга Ведьма под соусом - Анна Гаврилова

Единственного выходного меня, увы, лишили. Утром пришлось заняться двумя клиентками из числа тех, кого подвинули из-за эльфов, а после обеда отправиться во дворец – опять-таки к ним, к нашим иностранным гостям.

Жорик, учитывая его сомнительное поведение, остался дома, зато про Клиссин пенёк я не забыла. Мадам Фокс, которая вышла проводить, увидав горшок сильно возмутилась. Попробовала сначала «вразумить», потом забрать растение силой – мол, не нужно тревожить важных персон из-за такой глупости. Но я оказалась упрямее и уехала с горшком.

Потом была дорога, дворцовые ворота с хмурыми стражниками на посту, прогулка по узким коридорам и уже знакомые покои, отданные под косметические нужды эльфиек.

– О, Мила! – воскликнула леди Идриль радостно.

Самая надменная – леди Талинэ – мимолётно кивнула, а Литемель прошелестела:

– Добрый день.

Я бодренько оскалилась в ответ. Желание пообщаться с эльфийками было прямо-таки жгучим. Пусть я очень зла на Виера, но охмурять всё равно придётся, а значит, вопрос политического и магического убежища открыт.

Кстати, как бы так изловчиться, чтобы мне ещё временные пропуска для девчонок выдали? Ведь им нужно будет меня в этом изгнании навещать!

– После последнего раза моя кожа немного суховата, – заявила Литемель. На эту сухость она жаловалась изначально, ещё до первой процедуры.

– А у меня, как ты и предупреждала, было небольшое раздражение, – сообщила Талинэ, – но уже прошло, сейчас кожа чистая. Если не считать тех пигментных пятен, конечно. Надеюсь, ты всё-таки сможешь их свести.

Идриль не сказала ничего – просто легла на кушетку, прикрыла дорогую вышивку лифа простынкой и стала ждать чуда.

– Сейчас начнём, – сообщила я, отставляя горшок в сторону.

Посмотрела на пенёк и добавила:

– Да, пока не забыла… Одна из моих подруг очень просила показать вам это растение. Оно какое-то редкое, но больное. Его пытались выходить, даже к магу-флористу возили, но никак. Так, может быть, вы?..

Договорить я не смогла. Хотела щедро отсыпать комплиментов про способность эльфов общаться с природой и всё такое, но, глядя, как меняются лица, запнулась. Появилось ощущение, будто предложила леди нечто неприличное. Даже не так – потопталась грязными ботинками по их белоснежным дорогущим коврам.

Я застыла в недоумении, а эльфийки, включая Идриль, в этакой перекошенной брезгливости.

Какое-то время мы молчали, потом я не выдержала:

– Что такое? У вас для таких мелких дел какие-то специальные слуги? Или я нарушила какое-то правило? Говорить о растениях нельзя? – И нервная попытка пошутить: – Ни слова про герань?

Миг, и леди оттаяли, словно не бывало. Странную реакцию прямо-таки смыло, и сложилось впечатление, будто до моих слов леди и не знали, что с их лицами что-то не то.

– Нет-нет, ты ничего не нарушила, – сказала Талинэ поспешно.

– Всё в порядке, и говорить о растениях, разумеется, можно, – натянуто улыбнулась Литемель. – Мы их просто обожаем.

– Мм-м… – Идриль отбросила простыню и встала, её взгляд вперился в горшок. – А это у нас вообще что?

Леди приблизились к растению и уставились внимательно. Талинэ даже произнесла название, но оно оказалось незапоминаемым – хуже, чем Виеров мат.

Эльфийки смотрели, тихо обсуждали, Литемель ещё и ногтем потыкала… А потом леди развернулись, и Идриль сказала:

– Мила, нам жаль расстраивать твою подругу, но магия тут не поможет. Растение уже умерло.

– Как же оно умерло? – опешила я. – У него там новая почка торчит.

Почка и правда торчала – зелёная и, на мой непросвещённый взгляд, совершенно здоровая.

– Это ничего не значит, – отмахнулась Идриль.

Допустим, но…

– Вы хотя бы попробуйте, а?

Ну а что? А как? Меня Клисса просила, а это трио даже искру магии применить не удосужилось. Более того, они магию в принципе не призывали, и даже «мёртвость» растения определяли на глаз. Разве это диагностика по правилам? Точно нет.

Новая пауза, натянутые улыбки, и Талинэ даже собралась что-то сказать, но не успела. Я сообразила раньше:

– Вы не можете? У вас какие-то проблемы с магией?

Язык мой – враг мой.

Прекрасные леди пусть на миг, но превратились в этаких оборотниц в промежуточной стадии трансформации – такая жуть, что и представить страшно.

Тут я снова подумала об их чахлой коже и общей некрасивости. Не из проблем ли с магией вся эта чахлость растёт?

К счастью, в этот раз хватило ума промолчать, а ещё сделать круглые глаза и попытаться сгладить острый угол:

– Да нет, ну какие у вас могут быть проблемы! – воскликнула я, сама себе возражая. – Ведь совсем недавно леди Идриль с лёгкостью вылечила мою ногу. То есть с магией-то у вас всё хорошо.

Они пытались скрыть, но я увидела. Нет, не хорошо у них. Всё плохо, но в чём это «плохо» заключается, пока непонятно.

Я уже решила, что останусь со своими догадками, ведь тема в высшей степени щекотливая, но Талинэ неожиданно призналась:

– Да, Мила, у нас проблемы. Наша магия утекает быстрее, чем накапливается, мы не можем её удержать.

Я снова застыла, выдохнула ошарашенно:

– Утекает? Как это?

Леди промолчали.

– Но ведь там, в ресторане… – я осеклась, обращаясь к той же Идриль.

Ушастая нервно пожала плечами:

– Тот вечер был особенным. Я чувствовала подъём, сила накапливалась и откликалась гораздо лучше, чем обычно. Возможно, дело в вине, или в блюдах, или в атмосфере.

– Или в театральной постановке, – подхватила Литемель. – Мы ведь приехали в ресторацию из театра, а в тот вечер давали «Ронемо и Жуньетту» в альтернативном прочтении. Очень интересное представление, после него кровь бурлит.

Мои глаза округлились ещё больше – просто не ожидала, что эльфы были и в театре.