Тут же следом вышла дежурный врач, которая принимала Марго.
— Желудок промыли, теперь ваша подруга спит. Хорошо, что вы успели вовремя вызвать у нее рвоту, иначе еще неизвестно, чем бы все закончилось. Сейчас вам тут больше нечего делать, так что можете отправляться домой.
— С ней же все будет в порядке? — недоверчиво посмотрела на врача Катя.
— Думаю, да.
— Я приеду завтра, — пообещала Катя.
Потом такси везло их с Ваней домой.
— Может, остаться с тобой? — озабоченно посмотрел на Катю ее розовый герой.
— Нет, не стоит, — она вдруг испугалась того, что они сблизились. Все ее сердце было заполнено чувствами к Ярцеву, и ставить себя в неловкое положение перед боссом Катя не собиралась.
— Ну, как скажешь. Веселая у нас прогулочка получилась.
— Да уж…
У подъезда она быстро рассталась с Ваней и побежала наверх. Пока отмывала полы в зале, все время думала про случайную встречу с Наташей. Нехорошее предчувствие все разрасталось, и уже мешало дышать. Что же ей делать? Наташа хотела быть на ее месте, и теперь она не упустит шанса рассказать боссу о том, что видела Катю с мужчиной. Катя, было, кинулась к сотовому телефону – ей захотелось позвонить Ярцеву и рассказать все самой. Так, как было на самом деле. Он ее поймет, ведь не каждый день подруга, самая близкая и родная, пытается свести счеты с жизнью. Но взглянув на часы, Катя обомлела – было начало первого, и вряд ли Ярцев обрадуется, что перед съемками Катя еще не спит.
«Ладно. Я пойду к нему в кабинет завтра утром. Сразу же, как только вернусь со стройки, — решила она. — Скажу, что Ваня – наш с Марго общий друг, и то, что между нами ничего не может быть».
Потом она долго ворочалась на диване, и все никак не могла уснуть. Всю ее душу сковала ледяная тревога – за Марго, за отношения с Ярцевым - и никак не хотела отпускать. Она задремала лишь под утро, совсем ненадолго, и надеялась только на то, что Ярцева не будет на стройке.
В восемь утра за ней приехала машина. Катя уже знала, что ей будут накладывать макияж, потому не красилась. Надела шерстяное черное платье с рукавом на три четверти, ведь после страшных событий прошлой ночью она чувствовала себя ужасно разбитой, и ей совсем не хотелось наряжаться.
Главное, чтобы босс не появился в корпорации раньше обеда. Она успеет сняться в его рекламе, а потом придет к нему в кабинет, и обо всем расскажет.
В квартире ее уже ждала целая команда. Визажисты тут же бросились наносить макияж, а стилист ловко орудовал щипцами с ее полосами, создавая поток локонов. Сниматься предстояло в мягком халате и комнатных тапочках, у окна и на белоснежной софе в просторном холле, и Катя, отогнав прочь тревогу, погрузилась в мир рекламы.
Удивительно, отсняли быстро, со второго раза.
— Просто супер! Еще до обеда управились! — потирал руки режиссер.
И тут на пороге квартиры появился Ярцев. Его лицо выражало презрение. Катя взглянула на босса лишь на миг – и все поняла. Ему уже все рассказали. Переделали на свой лад, пережевали и поднесли на блюдечке выгодную Наташе информацию.
Он даже не посмотрел на Катю, быстро прошел к ноутбуку, прощелкал отснятую рекламу и фыркнул.
— Вы кого мне сняли?! Проститутку, жаждущую отдаться за квартиру?!
Режиссер побледнел.
— Нет, Александр Дмитриевич, что вы… Осень же. Вот и макияж сделали в осеннем стиле. Губы вишневые, румяна, волосы локонами.
— Убрать! Все убрать и переснять!
Он бесцеремонно подошел к Кате, схватил ее за подбородок и грубо стер ладонью с губ помаду.
Она испуганно смотрела на него. Губы горели, на глазах выступили слезы.
— А ты, — он сдавил ей локоть с такой силой, что она вздрогнула от боли. — Ты чтобы была у меня в кабинете сразу же, как только вернешься!
Ярцев подошел к ее сумочке, бесцеремонно раскрыл и забрал оттуда сотовый телефон, после чего вышел из квартиры, громко хлопнув входной дверью.
Вздрогнули все, даже стилист и визажист.
Катя обмерла. Там, в телефоне, были фотографии из кино, и Ваня у нее в друзьях. Его номер сотового, с которого он звонил ей несколько раз. Сообщения, приглашающие в кино. Если Наташа потрудилась принести ему утренние новости о предательстве Кати, то содержимое телефона очень хорошо это докажет.
Глава 23.
Второй раз рекламу снимали, как во сне. Колени подгибались от страха перед предстоящим объяснением у Ярцева в кабинете. Катя даже не запомнила, как переодевалась обратно в платье, и как села в машину, которая должна была ее доставить в корпорацию.
— Что ты наделала? — с ужасом посмотрел на нее Альберт, как только она появилась в дверях.
— Ничего, — Катя с горечью покачала головой, и, собрав остатки мужества, подошла к двери кабинета Ярцева.
«Я не держу возле себя предателей». Она помнила его слова, когда он привез ее к себе домой из «Золотой рыбки». Что он сделает с ней теперь? Отправит обратно, туда, откуда вытащил?
Она тихо открыла дверь, и вошла в кабинет.
Ярцев стоял у окна. Там же стояла пепельница. Вокруг витал дым от сигар. Он курил и смотрел в окно.
— Саш… — Катя тихо подошла к нему. — Что случилось?
— Ты у меня это спрашиваешь? — даже не посмотрев на нее, сквозь зубы процедил он.
— Объясни мне. Потому что я не понимаю твоего недовольства.
Она лгала. И он знал, что она лжет. Ярость, дикая и неуправляемая, охватила его сердце. Так же сильно, как еще недавно ее любил, теперь ему хотелось ее уничтожить.
— Ты, маленькая лживая сучка! — он отбросил сигару в сторону и схватил Катю за горло. Тут же пригвоздил ее к стене с такой силой, что она начала задыхаться.
— Пусти меня… — чувствуя, что еще немного, и воздух перестанет поступать в легкие, просипела она.
Он отпустил ее горло, и она, прикрыв шею руками, вжалась в стену.
Ярцев схватил со стола ее сотовый телефон и изо всех сил стукнул им о стену рядом с ней.
— Как ты могла, дрянь?! Как могла так играть со мной?!
— Саша… Ну, пожалуйста… Я не понимаю, что происходит… — из глаз брызнули слезы.
Он хлестнул ее по щеке.
— Никогда больше не смей разговаривать со мной на ты!
Катя схватилась за щеку, и всхлипнула.
— Я ведь не сделала ничего… Ну, совсем ничего…
— Значит, встречаться с двумя мужчинами одновременно - это совсем ничего? Я же поверил тебе! А ты оказалась такой, как и была – дорогой проституткой, торгующей своим телом и совсем не имеющей совести!
— Все не так! У меня нет никаких других мужчин, только ты!
