Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
Я тихо скользнула вдоль огня вглубь помещения. Теперь я узнала мужчину, пусть я и привыкла видеть его в другом обличье. Танатос – в человеческой оболочке, которую он столетиями не менял, пока не переселился в тело моего приемного отца Уилсона Харриса.
Он повысил голос:
– Sic mundus, quia tempestas aeris fatum conficiet, tonitrum verebitur.
Латынь. Узнать ее я узнала, но не имела ни малейшего понятия, что это означало. Вдруг комната наполнилась негромким шепотом, словно отвечая ему. Шепот был таким тихим, что мне пришлось дважды прислушиваться. Тем не менее я сразу почувствовала себя в безопасности. Ноги сами по себе понесли меня к колонне. Она была источником шепота. А затем я увидела, как на черной поверхности что-то задвигалось. Нет, это что-то было под ней. Неожиданно костлявая рука ударила по колонне изнутри.
Я испуганно отшатнулась, наступила на огненный желоб и приземлилась…
…на колени и руки в холодную грязь.
Это было отвратительно – прежде всего потому, что воняло от нее так, как будто этот луг был пастбищем, годами сдабриваемым коровьими экскрементами. Ледяной проливной дождь атмосферу не улучшал. И тем не менее я в любом случае предпочла бы вот это все жуткой гробнице, которую Танатос, по-видимому, сделал для Мары.
Поднявшись на ноги, я начала гадать, с чего вдруг взялось это воспоминание моего отца. Точно, я же рисовала его кровью призывную печать для Немидеса. Значит, она каким-то образом перемешалась с моей кровью.
Заржала лошадь. Я развернулась. Двое всадников в темных плащах галопом неслись из леса. Они преследовали мужчину, который пытался убежать от них на своих двоих. Он был весь покрыт кровью, в изорванной льняной одежде и бежал прямо на меня. Очевидно, ведьмак, потому что из его рук вырывались зеленые молнии. Всадники отвечали мощной ударной волной. Человек свалился в грязь всего в паре метров от меня. Его я не знала, в отличие от двух брахионов, которые спрыгнули со своих коней и с сияющими клинками направились ко все еще оглушенному ведьмаку. Это были Танатос и Люциан. Видеть между этими двумя такую степень доверия, когда они шли рука об руку, почему-то было странно. Ученик и наставник, лучшие друзья.
– Он мой! – проревел мой отец и так сильно ударил ведьмака, что я услышала, как у того хрустнула челюсть.
Люциан перехватил Танатоса за руку.
– Это последний. Совет хочет заполучить его живым.
– Да он уже и так почти мертв. Путь до Патрии он не переживет! – ответил отец, вырываясь. – Поэтому давай лучше посмотрим, сможем ли мы выпытать у него сведения, которые нужны Совету, прежде чем он воссоединится со своей семьей на том свете.
– Мы ведь даже не знаем, чего от него хочет Совет!
Гримаса на лице Танатоса стала мрачнее.
– О нет. Это я точно знаю. – Не обращая внимания на протесты Люциана, он вздернул ведьмака на ноги. От его лица и его самого действительно мало что осталось. Но я все равно различила его улыбку.
– Тебе никогда ее не найти! – прохрипел ведьмак, его вдруг безостановочно затрясло. Танатос в ужасе расширил глаза. Он встряхивал умирающего в порыве ярости и отчаяния, но ничего не помогало. У мужчины на губах выступила пена. Он медленно и мучительно задыхался. Из безжизненной руки на луговую траву выпала бутылочка. Яд.
Крик Танатоса эхом разнесся по поляне, а потом он внезапно исчез. Люциан неподвижно смотрел на место, где только что стоял его учитель. Вид у него был растерянный. Прямо как у меня, потому что это воспоминание, судя по всему, принадлежало не Танатосу, а Люциану.
Правильно, он тоже соприкасался с моей кровью.
Он подошел к мертвому ведьмаку. С глубоким вздохом он опустился на колени и прикрыл глаза измученному трупу.
– Это должно прекратиться… – тихо проговорил он. Сейчас он был ко мне так близко, что я могла бы до него дотронуться. Искушение было сильнее меня, поэтому я протянула руку. Но мои пальцы коснулись не его щеки, а…
…шелковистой ткани. Материя глубокого красного цвета и такая невесомая, что практически просвечивалась насквозь, развевалась между огромными колоннами из песчаника. Я отодвинула ее в сторону и обнаружила под ней еще один слой этого занавеса. Где-то плескалась вода. Ей вторила чарующая мелодия неизвестного музыкального инструмента. И над всем этим витал дурманящий тяжелый аромат роз, молока, шоколада, граната и глубокой черной ночи. Мимо меня быстрым шагом прошел юноша с темными заплетенными волосами и в набедренной повязке. Я пошла за ним через лабиринты ткани и попала в купальню, которая блистала роскошью. В пол были инкрустированы драгоценные камни. Фрески и цветные барельефы на стенах напомнили мне о документальных фильмах про Древний Египет. Над продолговатым бассейном плотными клубами поднимался пар. В бассейне сидел праймус со светлыми волосами и бирюзовыми глазами. Юноша в набедренной повязке передал ему чашу и снова испарился.
– А мне нравится мое новое тело, – через некоторое время прокричал Бел куда-то в другой конец купальни. Оттуда донесся бархатный смех. Он был густым и соблазнительным одновременно. За одним из пологов показалась женская фигура.
– Не за что, – сказала ее хозяйка. – Так, значит, ты мне поможешь?
– Определенно нет, – усмехнулся Бел, хотя он, кажется, наслаждался видом, который проступал сквозь занавес. В то же время у меня возникло впечатление, что он был максимально сосредоточен и внимателен – как будто играя со змеей. – Политика для меня слишком… смертельна.
Женщина прищелкнула языком. Звук, от которого Бел заметно напрягся.
– Выходит, ты пришел только ради того, чтобы мне отказать? – протянула она, а с плеч проступающего за тканью силуэта упало платье.
– Ты все еще не оставляешь попыток меня соблазнить? – поинтересовался Бел с самодовольной ухмылочкой на губах. – Я, наверное, единственное в этом мире существо мужского пола, которое ты не можешь обвести вокруг своего красивого пальца.
Сквозь облака пара вновь зазвучал дразнящий смех.
– Поэтому ты мне так и нравишься.
Я услышала легкие шаги. Женщина-тень приблизилась. Каждое ее движение было королевским.
– О, Мара, сжалься надо мной, – вздохнул Бел. – Нравиться тебе – это так же смертельно, как политика.
Она подходила ближе, оставляя позади слои ткани один за другим, и благодаря памяти Бела я сама прочувствовала невероятную силу Мары, которая перекрывала мне кислород и отталкивала назад в занавески, пока я неожиданно…
…не оказалась стоящей в гостиной, которая была мне очень знакома. Резиденция Анку в Патрии. И я попала прямо в разгар ссоры.
– Что ты сделал с Люцианом? – налетел на своего отца Элиас. Немидес испустил суровый вздох.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
